Оро Призывающий - Я убил Бессмертного - Том 3

— Заниматься ты будешь тем, чем я скажу!

Мои глаза, как два мячика для пинг-понга, курсировали между этими двумя; пока я предпочитал не вмешиваться в пикировку. Что до девушки, то она так и продолжала глядеть на меня с выражением презрения. Кажется, она тоже пыталась понять, кто я такой… вот только подходила к вопросу заранее предвзято.

— Ты поставил мне условия — вернуть кредит, отбить затраты, — Август всё ещё пытался бить логикой, — и я всё вернул…

— Случайность, — отмахнулся его отец.

— Может, и случайность, — кивнул парень. — Но это случайность, выбранная мной. Я хочу сам решать, что делать с моей жизнью, и не смей командовать мной!

— Если ты… — вдохнул было его отец — и осёкся. Взгляд остановился на мне; кажется, он понял, что всё-таки не стоит затевать такие сцены при посторонних. Видимо, когда я уйду, Августа ещё ждёт продолжение, а пока…

Флетчер прокашлялся, поправил галстук и поглядел на меня совершенно спокойным, уверенным взглядом.

— Господин Готфрид, — обратился он ко мне. — Вы уже обдумали мой вопрос? Готовы назвать сумму, настоящую, а не фантастическую?

— С чего вы взяли, что я продаюсь? — фыркнул я.

— Продаются все, — с непоколебимой уверенностью в своей правоте заявил Флетчер.

— Особенно те, кто гонится за дешёвой славой, — фыркнула брюнетка.

Ого. А кукла-то говорящая.

— Господин Флетчер, — не обращая на неё внимания, заметил я. — Как для человека, владеющего средствами массовой информации, вы судите очень поверхностно.

— Что, думаете удивить меня, Готфрид? — совершенно искренне и по-человечески вздохнул он, выходя из-за стола. — Думаете рассказать, какая вы загадочная личность, какие у вас тонкие душевные грани и огромный потенциал? Что ж, я расскажу вам всё сам.

— Сделайте милость, — кивнул я.

Флетчер скривился; видимо, учтивый слог он счёл рисованием, тем более, что это так и было.

— Вы — Плутающий, Готфрид, — начал он. — По всей видимости, неплохой, раз Август так вцепился в вас. Но звёзд с неба не хватающий, иначе я бы о вас знал. Увидев возможность в дружбе с сыном миллионера, вы специально устроили этот фокус с бургерами — видимо, при помощи какой-то способности, полученной в Тумане, но бесполезной для чего-то серьёзного.

— И зачем же мне это было нужно, как вы считаете? — протянул я.

— Чтобы весь город увидел вас вместе с Августом, — Флетчер пожал плечами. — Так моему сыну будет сложнее откреститься от вас, когда этот запал пройдёт, так вы сами привлечёте внимание к своей персоне…

— Внимание в основном привлекало другой обстоятельство, вы не находите? — хмыкнул я.

— Как бы там ни было. Моему сыну не место рядом с клоуном, выступающим на потеху толпе, — отрезал Флетчер.

Я злобно хмыкнул. Никогда не был особо сдержанным человеком… а этот сноб умудрился почти вывести меня из себя.

— Думаете, знаете меня? — заметил я. — Думаете, это всё?

— Плетите что хотите, — махнул рукой Флетчер. — Но я всё сказал. И раз вы отказываетесь от денег, то я просто позабочусь, чтобы вы не подошли к моему сыну, иным путём. Во всём прочем, даже если я ошибся в какой-то детали — меня это не волнует.

— Детали, — протянул я. — Детали, значит. А вы не склонны слушать других, господин Флетчер, так?

Он приподнял бровь.

— Я поправил бы вас в этих самых деталях, — не сдерживался я, — но ведь вы мне не поверите. Я бы сказал, что я и есть тот самый Артур Готфрид, о котором вы подумали, когда услышали это имя, но вы сочтёте что это невозможно.

— Молодой человек, — поморщился миллионер, — бредить будете за пределами моего дома.

— …я бы сказал вам, что мои магические способности годятся не только для поедания бургеров, но и для вещей вроде убийства бессмертного, — продолжил я, — но вы даже не поймёте, что имеется в виду. Я мог бы сказать, что ночное шоу было устроено не столько для масс, сколько до моих добрых знакомых — Майкла Крейна и Эмбер Кросс с её американскими друзьями, но вы и представить не сможете…

— Чего? — по лицу девицы поползла улыбка, и через секунды три она громко рассмеялась. — Эмбер Кросс — знакомая?

Ну, вот, где-то об этом я и говорил.

— Что-то смущает? — поглядел я на неё.

— Довольно! — уже настойчивей оборвал меня Флетчер. — Вон из кабинета. И имейте в виду, что если вы ещё раз засветитесь возле моего сына, или хотя бы…

— Погоди, — девица привстала. — Вот теперь мне правда стало интересно.

Флетчер перевёл на неё взгляд.

— Илона, не…

— Нет-нет, пусть, пусть, — слащаво улыбнулась она, и за этой улыбкой крылась уверенность в себе. — Допустим, я поверю в это… что никому до сегодняшнего дня неизвестный поедатель бургеров и сильнейшая Плутающая Америки — знакомы…

— К чему ты ведёшь? — уточнил Флетчер.

— Юноша утверждает, что он не продаётся, и хочет дружить с сыном миллионера, — протянула брюнетка по имени Илона. — Запросы что надо… но если выяснится, что и он сам — не абы кто, как он и утверждает, то почему бы и нет?

Флетчер медленно сцепил руки. Кажется, до него дошло, к чему ведёт Илона.

— Я уже третий день пытаюсь выйти на Эмбер Кросс, — Илона продолжала издевательски улыбаться в себе. — Для эксклюзивного интервью. Она игнорирует меня, но уж конечно, она не откажет своему знакомому…

Улыбка переросла в откровенную ухмылку, глумливую и самоуверенную.

— Хочешь играть в высшей лиге, парень? Тусоваться с сыном медиамагната, быть известным… Какие вопросы? Просто докажи свои слова — организуй мне интервью с Кросс. И можете дальше играть с Августом в свои игры. Вульф, ты ведь будешь не против?

— Если господин Готфрид обеспечит нам интервью с Кросс? — хохотнул Флетчер. — Совершенно не против. Можете приступать, господин Готфрид, всё в ваших руках.

Интервью с Эмбер Кросс, значит.

Издевательская ухмылка Илоны Линн всё стояла у меня в голове — и когда я спускался на лифте вниз, под бдительным взглядом одного из местных охранников, и когда выходил из ворот пентхауза, и когда подходил к Люку, вальяжно сидящему в беседке со стаканом чего-то, напоминающего домашний лимонад. Даже веточка мяты на стакане в наличии…

Ну, хоть кто-то наслаждается жизнью, не задумываясь обо всяких неприятных мелочах.

Впрочем, беззаботное выражение лица бугая тут же сменилась озабоченным, как только я приблизился. Несмотря на всю свою душевную простоту, Люк хорошо знал меня и отлично чувствовал моё настроение.

— Учитель, — нахмурился он. — Что-то не так?

Я поморщился.

— Многое не так. Пойдём, Люк. Расскажу тебе всё в глубочайших подробностях — тебе и Сенату…

Не то, чтобы Сената или Люка волновали перипетии моих взаимоотношений с Флетчером и его любовницей, но это была старая, проверенная тактика. Люк был прекрасным слушателем — внимательным, вдумчивым (пока не открывал рот, во всяком случае — но он открывал его не так уж часто). Высказаться ему было всё равно что разобраться для себя самого, привести мысли в порядок. А тот факт, что говорить я буду на языке, непонятном никому из местных… Ну, это приятный бонус. Не придётся оглядываться и следить, чтобы никто из прохожий не услышал моего монолога.