Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

– Здравствуй, Томас, – сказала она.

Скарлетт. Она работала государственным обвинителем уже пять лет. Выглядела эффектно – высокого роста, аккуратные каштановые волосы, стрижка каре, которая выглядела уместно практически в любой ситуации. Миловидное лицо с притягательными глазами. Ей не было и тридцати лет. Мой кабинет заполнил тонкий аромат её духов.

– Скарлет? Привет, скажу честно, не ожидал твоего визита.

Мы не раз сталкивались с ней в залах судов. Несколько раз ужинали вместе, но дальше ресторанов дело так и не шло. Мы не виделись уже полгода. На ней было платье на бретельках из грубого материала, доходившее ей чуть ниже колен. Совсем не официальный вид. Значит цель её визита была иной.

– На тебе сейчас такая большая ответственность, ты ведешь столь важное дело, я решила зайти и проведать старого друга.

Друга? Ну-ну.

– А почему не позвонила? Я бы убрал в кабинете, видишь, какой у меня беспорядок.

– Захотела сделать сюрприз.

Лучшим сюрпризом для меня была бы новость, что все присяжные на моей стороне. А каким образом твой визит мог послужить сюрпризом, если и наш последний ужин закончился не самым удачным образом (не по моей вине, разумеется), я представить не мог. И конечно, не стал произносить этого вслух.

– Очень рад тебя видеть. Включи свет, вон там на стене переключатель.

– Не хочу нарушать твою атмосферу, – она присела на стул передо мной и закинула ногу за ногу, – как идёт дело? Какие ощущения?

– Ответственность большая, ты права, – ответил я, и добавил мысленно: «Перед собой, чтобы не подвести себя и вновь оказаться на вершине».

– От тебя сейчас многое зависит. Все новости только и посвящены этому процессу. Всё общество взволновано, людей интересует результат суда, для многих он невероятно важен.

– И для тебя тоже, мисс государственный обвинитель?

– Разумеется! Он меня очень волнует. Если роботов-адвокатов отменят, я буду несказанно рада, как и многие коллеги. Знаешь, я проиграла восемь дел из последних десяти, где моими оппонентами были роботы-адвокаты. И так у многих. Проигрываем мы не потому, что клиенты роботов невиновны, а потому что роботы-адвокаты не имеют изъянов. В отличие от нас, людей, они безукоризненно знают свое дело, и из-за их совершенства, многие из виновных оказываются оправданными. Конечно, Кларисса не будет заявлять это в суде, чтобы не сгубить авторитет государственной машины, но это так. Иногда мы не можем найти все улики, иногда не можем прийти к правильным выводам, имея доказательства, иногда мы упускаем какие-то детали, и роботы пользуются этим. Они идеальны, они знают всё, а мы – нет.

Говоря это, она подошла к двери и плавным движением захлопнула её. Затем направилась ко мне, и на последних словах оказалась совсем рядом, вплотную, и добавила:

– У тебя есть такая возможность. Ты можешь помочь всем нам, помочь себе, снова сделать нашу жизнь нормальной.

Она едва провела рукой, и вроде бы не коснулась платья, но одна бретелька съехала с её нежного острого плеча. Время замедлилось, часть платья медленно заскользила вниз, и оказалось, что Скарлетт была без бюстгальтера. Верх платья сполз ровно настолько, чтобы частично обнажить молодую, упругую, соблазнительную грудь.

– Ты можешь помочь всем, – говорила она, и голос был томным, – доведи дело до финала, в котором робота обвинят.

Она взяла мою руку и приложила её к стройной талии, а затем повела вниз к своим ягодицам.

– Добейся отмены системы роботов, – слова звучали с придыханием.

Я поднялся со стула и притянул Скарлетт к себе. Мы слились в долгом поцелуе. Своей рукой я ласкал её бёдра, спину, шею. Её формы приходились мне по вкусу.

Я взял её прямо на своём рабочем столе.

А когда мы закончили, она, поднявшись, и поправляя свое платье, с игривой улыбкой спросила:

– Теперь тебе будет не так обидно проиграть этот процесс, верно?

Я улыбнулся ей в ответ:

– С чего ты взяла, что я собираюсь его проигрывать?

Улыбка исчезла с её лица. Теперь в глазах читалось недоумение:

– Что ты такое говоришь? Я же только что переспала с тобой!

– Я подумал, что ты специально хотела приободрить меня перед завтрашним судом.

– Что?!

– Если бы я тебе отказал – жалел бы до конца жизни, и поверь, тут было бы, о чём жалеть, – я ухмыльнулся, окинув её взглядом с головы до ног, – И ты сама отдалась мне. Я же тебе ничего не обещал.

– Ублюдок, мать твою! Козёл недоделанный, – взбесилась Скарлетт, бросившись на меня, размахивая кулаками, – ты обошёлся со мной как с какой-то шлюхой!

Я поймал её руки в воздухе, и, сблизившись на расстояние дыхания, тихо прошептал:

– Скарлетт, ты не права, – она на секунду замерла, а я продолжил, – шлюхи за это берут деньги.

Я отпустил её руки, и она, вся разъярённая, в одночасье превратившись из соблазнительной девушки в смертоносную мегеру, отпрянула.

– Я не сделал ничего такого, чего не дала бы сделать с собой ты сама. Ты проигрываешь дела не потому, что роботы идеальны, а потому что ты не умеешь играть. Никогда не выкладывай все свои карты, не дождавшись ответной ставки.

– Да пошёл ты! Не зря у нас с тобой ничего не сложилось! Я таких мерзавцев за милю чую!

– Как видишь, сложилось, – я улыбнулся.

Она вылетела из моего кабинета словно пущенная стрела, хлопнув за собой дверью, едва не сорвав её с петель.

Я, переполненный новых сил и энтузиазма, продолжил работу. Скарлетт мне очень помогла. Её слова, в совокупности с советами Триала родили новую идею.

– Здравствуйте, дорогие слушатели! Сегодня у нас, в утреннем выпуске новостей в гостях Боб Лорен, глава общества «Мы против роботов». Приветствую тебя, Боб!

– Привет, Мэтт.

– Расскажи, пожалуйста, нашим слушателям о своих взглядах. За что борется ваша организация?

– Вся нынешняя модель правосудия – это вымысел. Фикция. Реальная суть происходящего – мега корпорация Justice-Tech получает десятки миллиардов долларов ежегодно на государственных заказах, а огромное количество политиков довольны своими откатами за продвижение интересов роботов. Вспомните, введение программы роботов сопровождалось невероятными по размаху манипуляциями общественного сознания. Была создана искусственная конструкция. Но она не могла существовать вечно. То, что мы видим сегодня – это её крах. Я не вижу ни одной причины, по которой роботы должны остаться в будущем.

– Ну так давай же, приведи нам свои аргументы, – сказал я вслух радиоприёмнику, следуя на своей машине в суд.

– Рад видеть вас в хорошем расположении духа, – заметил TRIAL-KU, когда мы сидели за столом перед началом заседания.

– А ты подмечаешь, да? Тебя таким чувственным Justice-Tech сделал или тюрьма?

– В любом случае к этому были причастны люди.