Джек Чалкер - Властелины Срединной Тьмы

Когда она его разбудила, день уже начался. Козодой протер глаза и нахмурился.

– Слишком поздно, – пробормотал он. – Мы проспали самое темное время.

– Это ты проспал, а я уже успела обойти полдеревни, – хихикнула она, чрезвычайно довольная собой. Он мигом проснулся:

– Что?!

– Ш-ш-ш! Это никудышные воины. Нас сторожат двое – один почти прямо напротив двери, а другой – чуть дальше по улице. Тот, что напротив, проспал почти всю ночь, а второй все время потягивал из бутылки и смотрел куда угодно, только не на нас. Тот, что спал, видно полагался на свою собаку, но стоило ей меня увидеть, как она подошла, виляя хвостом, и стала ждать подачки. Убедившись, что у меня ничего нет, она потеряла ко мне всякий интерес и вернулась к спящему хозяину. Здесь, правда, есть парочка воинов посерьезнее" но они охраняют причал и склады, а это далеко отсюда. Впрочем, я запросто проскользнула бы и там, – добавила она с гордостью.

– Но тебя же могли убить! Танцующая в Облаках улыбнулась:

– Ну что ты – ведь они же домогаются меня, помнишь? Вот тебя они могут убить, муж мой, и убьют, если мы ничего не предпримем. Однако это еще не все: я нашла друга, или во всяком случае, человека, который может нам пригодиться.

– Что? Кто это?

– Не знаю ни ее имени, ни ее племени, но, похоже, она откуда-то из низовьев. Это одна из их рабынь, хорошенькая маленькая женщина, которая выглядит намного старше своих лет. Она единственная застала меня врасплох, и то случайно. Наверное, она встает среди ночи, чтобы подготовить ту большую хижину, в которой они трапезничают. Мы с ней едва не столкнулись. Она явно знала, кто я такая. Впрочем, тут все это знают.

– Отчего же ты не спросила, как ее зовут и откуда она родом?

– Она все равно не могла бы сказать. Она не знает ни языка знаков, ни хайакутского, но это не важно. Когда-то, очень давно, ей вырезали язык.

Козодой содрогнулся:

– Тогда почему ты так уверена, что она нам поможет?

– Жесты и глаза порой красноречивее слов. Она мечтает отомстить и не хочет, чтобы я разделила ее судьбу, а на кухне полно острых ножей и тесаков.

Козодой возблагодарил судьбу, хотя понимал, что радоваться еще рано. Думая о положении этой рабыни, он не мог не пожалеть ее. Здесь, в обществе, столь же чуждом ей, как ему – культура ацтеков, она была одинока и не имела друзей. Бежать? Но куда? Даже если родное племя примет ее обратно, а шансы на это были невелики, ей еще предстояло добраться туда, одинокой молодой женщине, затерянной во враждебной глуши, неспособной даже говорить.

– Ну что ж, это хорошая новость, – вслух сказал он. – Но эти ребята пользуются уважением среди речных торговцев, а это значит, что их влияние простирается далеко за пределы деревушки. Но они не охотники и не знают ремесел, а следовательно, у них есть какой-то иной предмет для торговли.

– Они воры, – презрительно бросила Танцующая в Облаках.

– Да, но не только. Они продают свое покровительство, так мне кажется. Тот, кто принимает их условия, застрахован от неприятностей. Если же нет, что ж, река широка и безлюдна… Несчастный случай в этих местах не редкость, а у них появляется дополнительный товар.

– Если ты говоришь правду, то это недостойно! У них нет никакой чести! Почему же все торговцы не соберутся вместе и не сотрут с лица земли это змеиное гнездо!

– Ревущий Бык умен и знает, где нужно остановиться. Кроме того, местные племена он скорее всего не трогает, а может быть, даже снабжает их огненной водой. Не исключено, что он к тому же предоставляет им право наживаться за счет "несчастных случаев", а сам довольствуется одним вымогательством. Так или иначе, он наверняка сделал все, чтобы заручиться их поддержкой. Кроме того, он не хуже торговцев знает, что, даже если им удастся расправиться с ним, его место тут же займет какой-нибудь из местных вождей.

– Другими словами, мы не сможем уйти далеко, даже если сумеем бежать, – заметила Танцующая в Облаках. – И на какое расстояние, по-твоему, разносится его голос?

Козодой пожал плечами:

– Не думаю, что на очень большое, иначе пришлось бы раздать чересчур много взяток, а это невыгодно. Возможно, день пути. Скажем, два, для верности. Так что наша задача – не просто перерезать несколько глоток и ускользнуть, и он это знает. Хорошо еще, что он сразу понял, что я из Консилиума.

– Почему? – спросила Танцующая в Облаках.

– Видишь ли, ему известно, что у меня там неприятности, но не представляет себе, насколько они серьезны и каково мое влияние в Консилиуме. С другой стороны, он знает, что нас преследуют, и, если меня убить, преследователи тоже не станут с ним церемониться.

– Но ведь они же все равно хотят тебя убить, так какая им разница?

– Большая. Сначала им необходимо убедиться, что никто больше не знает того, что знаю я. Есть много способов, о которых ты даже не имеешь представления, узнать это у живого человека, но из мертвеца еще никому ничего вытянуть не удавалось. Вот Ревущий Бык и опасается, что они, разочарованные, отыграются на нем.

Она вздохнула:

– Как все это сложно… Ревущий Бык – большой вождь на своей земле, и все же он боится Консилиума. А сам Консилиум тоже боится – чего? Они ведь главные на этой земле, разве не так?

– На нашем континенте – да, но ведь есть и другие континенты. Человек, которого мне надо увидеть, возглавляет Консилиум на другом континенте. Главы Консилиумов составляют совет, называемый Президиумом. Это слово не хайакутское, оно значит "те, кто правит". Им дана большая власть, их щедро вознаграждают, но и они следуют определенным правилам.

Ей очень хотелось спать, но рассказ ее заинтересовал.

– Так кто же устанавливает правила, которым должны следовать все?

– Э-э-э.., в нашем языке нет подходящего слова. Разум, созданный человеком. Вещь, которую сделали люди, как, например, этот хлев, но она может думать быстрее, чем самый умный человек, и знает все обо всей Вселенной. Очень давно, еще в древние времена, она установила эти правила и следит, чтобы их выполняли все.

– А где эта вещь? Ты говоришь о ней, словно о великом Властелине Внутренней Тьмы.

– Так оно и есть. Демон, который недавно рыскал по нашей земле, – ее слуга. Грубое подобие человека. А что касается того, где она находится, – этого не знает никто, а за попытку узнать можно поплатиться жизнью. Таким образом она защищает себя. Ее многочисленные слуги верны ей и неукоснительно выполняют ее приказы, но откуда поступают эти приказы, неизвестно. На языке, на котором мы разговариваем в Консилиуме, она называется Система. Люди правят от ее имени, а она избирает правителей, вознаграждает их и наказывает.

– Но на чем же держится ее власть?

– А на чем держится власть Ревущего Быка? Страх. Она была создана из страха, и он знаком ей лучше всего. Это самый действенный способ заставить людей слушаться. Страх и награда. Рассказывают, что когда-то, давным-давно, люди создали ужасное оружие, которое могло уничтожить все живое в этом мире, вплоть до ростка травы. Вожди были готовы пустить это оружие в ход, но другие люди попытались найти способ сделать так, чтобы этого не случилось. Подгоняемые страхом, они создали ту машину, которую мы зовем Системой, и потребовали от нее отыскать средство сохранить человечество. Тогда она перехватила контроль над оружием, способным уничтожить наш мир, и, угрожая им, заставила людей повиноваться. Сначала ей не поверили, но она пустила в ход это оружие, и много людей погибло, а остальные в страхе исполнили все, что требовала от них машина. Все боялись ее, но нашлись и такие, кто служил ей из желания возвыситься и старался умилостивить ее. Эти люди стали называться избранными.