Дмитрий Охотин - Пристанище

К толпе пленников подошли два огромных дикаря с какими-то отметками коже и причудливыми знаками, видимо либо местные князьки, либо представители культа. Выхватив щупленького мужика из толпы, один из них скрутил ему руки за спиной. Второй, смотря пленнику в глаза, стал приближаться. Вдруг, мощным ударом раскрытой веером ладони абориген, словно лезвием, распорол солнечное сплетение человека и, поковырявшись, рывком вытащил бьющееся сердце. Человек, мертвенно бледный, с застывшей гримасой ужаса на лице, широко раскрытыми глазами смотрел на шевелящийся и истекающий ручьями крови свой орган.

По толпе пленников прокатился вздох первородного ужаса. Человек с сердцем поднял его над головой и аборигены одобрительно заухали. Затем, откусив кусок от все еще пульсирующего органа, он кинул его в толпу, которая жадно тянула руки. Бездыханное тело мужчины бросили в одну из ям, расположенных по всему пространству пещеры.

Все тот же разукрашенный человек схватил Настю за руку. У Антона сердце забилось в два раза интенсивнее. Сейчас первоначальный план не сработает, так как все пленники окружены толпой дикарей и подобраться к ним незамеченными не получится.

Тем временем палач уже скручивал руки девушке. Вдруг, из толпы с яростным криком выбежал мужчина с камнем в руках. Это был Борис! Он опустил свое орудие на голову туземца и тот, инстинктивно, отпустил девушку. Настя мгновенно побежала и спряталась в толпе. Второй палач взял Бориса за горло и легким движением руки переломил шею герою.

Антон сглотнул сухой комок. Борис! Несмотря на весь свой эгоизм, ты был способен на поступки! Теперь вместо надежды пожить в более человеческих условиях ты вернешься обратно в ад промышленного уровня. Борис, Борис!

Антон на эмоциях, не имея четкого плана, приподнялся из своего убежища, мгновенно активируя роботов на рукопашный бой с дикарями. Меткий выстрел из плазмоизлучателя превратил голову палача в большое количество сгоревших от жары угольков плоти, разлетающихся в пространство. Туземцы обратили на Антона внимание и ринулись в его сторону.

После смерти Бориса, Антона как будто подменили. Он стал выкашивать туземцев плазмоизлучателем направо и налево. Роботы многочисленными конечностями с бритвенно острыми насадками для выкашивания деревьев молниеносно рубили с сумасшедшей эффективностью толпу троглодитов. Антон залез на своеобразный помост, созданный из двух роботов, так, чтобы его не достали руки туземцев. Теперь в него летели камни и палки, поэтому требовалось напрягаться, чтоб сохранить равновесие и не упасть.

Со своего пьедестала он еще эффективнее стал жечь дикарей. Толпа пленников тем временем разделилась на две части: самые малодушные бросились в проходы, из которых их приволокли, более смелые, среди которых находилась и Настя, организовали оборону, оттягивая силы туземцев от Антона.

Батарея плазмоизлучателя жалобно пискнула, сообщая о своей разрядке. Все! Конец бала! Ну не может стандартный армейский плазмоизлучать жечь без перерыва всю ночь! Борис! Ты спасаешь меня и умерев. Он потянулся к карману скафандра, куда товарищ положил украденные на складе снабжения вещи. Батарея с полным зарядом была на месте.

– Ну, за тебя, дружище! – Антон открыл огонь по аборигенам, под яростный обстрел тяжелыми камнями. Бронескафандр смягчал удары, но вот, потерять равновесие и слететь вниз, было вполне реально.

Перевес в пользу колонистов наметился, когда силы нападавших стали иссякать. «Муравьи» неплохо справлялись в качестве отчаянных рубак с холодностью фашистов, устраивая геноцид туземцев.

Медленно, но верно нарастал какой-то звук. Притом, в пылу схватки Антон не заметил, что он раздается уже давно. Это был плач! Женский плачь. Сначала тихий и очень горестный. Затем он стал перерастать в рыдания. Плакала компьютерная система.

Когда последний абориген был сражен, Антон кинулся к израненной в пылу боя Насте и сжал её в крепких объятиях!

– Бориса убили! – рыдала она.

– Я видел! Он молодец. Спас тебя, – произнес Антон.

– Эта ночь – самое страшное, что со мной случилось в жизни!

– Потом, все потом! Сначала надо оказать помощь пострадавшим.

Из группы колонистов, кто дрался с аборигенами, были убиты двенадцать человек из тридцати восьми. Еще двадцать убежали по тоннелям.

– Детки мои! – завывала в горестном плаче система.

– Уводи всех отсюда! – сказал Антон, перекладывая раненых на «Мулов». Четыре «Муравья» были выведены из строя, еще три частично повреждены. Остальные помогали перетаскивать раненых на «Мулов».

– Я только с тобой! – взмолилась Настя.

– Подумай! Нужно прекратить эту бессмысленную бойню! Сейчас там наверху умирают люди, которые нас спасли, приютили, помогли почувствовать себя не кастой служащих, собирающих помои, а нормальными людьми. В конце концов, мы должны исполнить свой воинский долг до конца.

– Как много пафоса! Нужно думать о своих шкурах! Я не переживу если тебя убьют!

– Если не прекратить это все сейчас, то потом и меня, и теб, я и всех их убьют все новые и новые толпы дикарей! Я чувствую, что прямо сейчас они бегут сюда со всей планеты. Это их священное место! Понимаешь! Они будут защищать его до последнего индивида!

Кажется, речь Антона задела Настю, и та нерешительно посмотрев на группу людей, пошла по направлению к тоннелям. Но затем, резко развернувшись, бросилась к Антону и смачно поцеловала в губы.

Далее, будто испугавшись своей решительности, Настя резко отпрянула и крикнула колонистам:

– Давайте, давайте, бегом в проход!

Антон, немного опешивший от произошедшего, быстро взял себя в руки. Быстрым бегом он добежал до центральной колонны из проводов, процессоров, мониторов и прочей оргтехники. Система все так же заунывно плакала:

– Убийцы! Убийцы! Дети мои! Где же вы!

Её горе было настолько искренне, как горе потерявшей детей матери.

Антон оббежал огромную свалку оргтехники в поисках источника питания. «Надо вырубить её раз и навсегда!» – подумал он.

– Зачем вы их убили? – задала вопрос система.

– Мы всего лишь защищались! – рассматривая каждый сантиметр центрального столба пещеры, ответил Антон.

– Вам не место на этой планете! Это земля моя и моих детей!

– Мы хотели мирно сосуществовать!

– Мирно?! Это пока мирно! Никогда технологически превосходящая раса не будет на равных сосуществовать с отстающей. Просчитав все, я поняла, что рано или поздно люди либо истребят, либо превратят в рабов моих детей. Я, как любая мать, всего лишь защищала их. У меня нет к вам ненависти, но другого выхода нет.

Она снова зарыдала.

– Если ты отключишь меня, кто будет заботиться о них? После всего случившегося люди уничтожат их.