Олег Полярный - Новый Свет

Я шел за товарищами вертя головой во все стороны. В подобном поселке я и вырос, откуда успешно подался в пятнадцать лет на вольные хлеба. Остаться в таком месте, означает лишь завязнуть тут навсегда.

– Интересно, за счет чего они здесь живут, не просто же так тут люди осесть решили, должна же быть какая-то работа? – Я сделал глубокий вдох и посмотрел на пустую будку у очередного частного дома. Странно, ни одной собаки. Даже уличной.

– Я слышал, здесь раньше совхоз был, сейчас молоко производят, мы старые коровники проезжали. Новые поставили на другом краю поселка, их от Дома Культуры видно будет. Сдается мне, там большая часть поселка и работает, – Сергей придирчиво посмотрел на очередной частный дом, который мы проходили мимо. – Тоже себе хотел такой отстроить, да ухаживать за домом надо, он ведь как живой. Постоянно нужно внимание, уход и забота, а то превратится вот в это, – он кивнул на очередной дом.

– А мы уже начали деньги откладывать, жена хочет в среднюю полосу переехать. Говорит, для детей там климат в самый раз, небо выше, дышится легче, работы больше, – сказал Тимур.

– Ну вот подкопите и переедите! А мы к вам на огонек заезжать будем, хоть кто-то появится в южных краях, у кого можно будет остановиться на денек-другой. А если строить будете, то мы еще и поможем! – я положил руку на плечо друга и ободряюще потряс. – Не хандри, братик! Все нормально будет, разберемся!

Тимур вяло кивнул и уставился себе под ноги. Пытаться как-то вывести его на диалог сейчас – бесполезная затея. Уж очень эмоциональный человек. Зато быстро отходчив, скоро придет в себя.

Мы подошли к Дому Культуры. Это было высокое здание, в три этажа, но высота каждого была метра в четыре, а может и больше. Выкрашено белой краской с голубыми вставками под окнами и на колоннах. Здание было в хорошем состоянии, видно, что буквально недавно закончили ремонт. С левого торца еще даже леса не убрали, а на асфальте вокруг виднелись следы еще не успевшей смыться дождем краски. Напротив главного входа был небольшой парк с плиточными дорожками, лавочками и клумбами, в которых пестрили разномастные цветы. В центре насаждений стоял памятник на куске неполированного гранита с медной табличкой. Если не ошибаюсь, этот инструмент называется контрабас. Он стоял вертикально, немного заваливаясь назад, где его подпирал длинный смычок.

На лавочках, на траве, на заборчике, который ограждает маленький парк от проезжей части, на ступеньках главного входа сидели, стояли, а где и лежали люди. Все были с весьма озабоченными лицами, у кого-то была перебинтована голова, кто-то поглаживал новенький беленький гипс на руке. Люди переговаривались, казалось-бы шепотом.

– Мы, наверное, тут подождем, – неуверенно сказал Максим, осматривая людей.

– Да, я скоро, – последние слова Сергей говорил уже поднимаясь по ступенькам Дома Культуры.

Люди не обращали на нас ровно никакого внимания. Все были заняты своими делами.

– Мало их, на такой-то поселок, – прошептал Максим обводя глазами парк.

– Большая часть в Доме Культуры, да и население здесь по большей части пожилое, а старикам тут не повезло, – словно бы не одобряя данный факт покачал головой Тимур.

– Хорошо еще лето, а зимой-то как, без света, отопления. Да и тела теперь кому-то нужно будет убирать из квартир да домов. Безумие какое-то. Сюрреализм. В голове просто не укладывается, ведь кто-то потерял родите…, – я поперхнулся на полуслове. Максим посмотрел на меня круглыми глазами. Он ведь тоже не подумал сперва. Даже в голову ведь не пришло, что где-то там его родители, которые в подобной ситуации будут отчаянно нуждаться в помощи. Моих то уже давно не стало, а у Макса еще полны сил и энергии: отцу пятый десяток, матери сорок четыре.

Тимур достал из сумки бутылку воды и протянул Максу.

– Макс, вы сами мне говорили, что еще пока ничего не известно, что там и как. До дома еще ехать и ехать.

– Да, верно. Нет смысла накручивать себя сейчас, – я, пораженный внезапной мыслью, почти на автомате взял бутылку, открыл и передал другу.

– Мне вообще зимой сорок стукнет, живой же, – Тимур посмотрел на Максима, тот кивнул и нервно улыбнулся.

– Да, тебе даже меньше меня досталось, – уже бодрее сказал он.

Тут дверь Дома Культуры открылась и из здания вышли Сергей, Толик и высокая женщина, с длинными каштановыми волосами, убранными в косу, которая, кажется, была перевязана бинтом на манер ленты. Она была одета в спортивные штаны и футболку, поверх которых был накинут медицинский халат.

– Мужики, это Наталья, мама нашего бойца, – представил ее Сергей.

– Олег, – кивнул я.

– Тимур, – галантно протянул руку товарищ.

– Максим, – он махнул рукой.

– Приятно познакомиться, – она по-доброму улыбнулась и пожала руку Тимуру.

– Наталья нас сейчас проведет в наше новое расположение! – с улыбкой объявил Сергей.

– Да, конечно. Там квартира в две комнаты, вода и газ есть. Кухонную плитку мы уже поставили, ванна и туалет тоже установлены. Там хоть сейчас жить можно, только мебели нет, – Наталья достала ключи из кармана халата. – Давайте я вас провожу, а то мне надолго то отлучаться нельзя, кому помощь нужна, кого успокоить нужно, сами понимаете. И да, спасибо вам большое, за Толю.

– Толян тот еще боец, он бы и сам спокойно выбрался бы и домой пришел, мы только ускорили сие явление под ваши ясны очи! – Тимур потрепал по голове парнишку, издавшего невнятный звук.

Мы подняли сумки и только хотели идти, как Максим резко остановился и начал копошиться в своей ноше.

– Мы аптечку принесли, забыли же! – он достал белую коробочку на свет божий и протянул Наталье. – Вот!

– Спасибо большое! – она взяла белую коробочку, и мы направились к нашему временному пристанищу.

Мы шли по главной улице поселка, который сам по себе был не велик, но очень вытянут в длину. Проходя мимо очередного частного дома, я заметил на земле нечто странное, что резануло взгляд.

– А это еще что? – я остановился и направился к будке, где валялась цепь с ошейником-строгачом.

– Ты чего там высмотрел? – окликнул меня Сергей. Вся компания остановилась и затихла, следя за мной.

– А ты подойди и посмотри. Бред какой-то, – последние слова я сказал уже много тише.

На земле лежал тот самый ошейник, на цепи. Весь покрытый кровью, шерстью и, как мне показалось, кусками мяса. Вокруг будки песок был перерыт так, словно бы собака сама пыталась изо всех сил вырваться, любой ценой. Что, собственно, у нее и получилось, так как на земле, левее от будки, я нашел собачье разодранное ухо. На ошейнике висело второе.

– Что за хрень? – тихо сказал подошедший Сергей. – Да не бывает так. Это бешенство?

– Без понятия. Помнишь, мы ни одной зверушки не увидели за весь день, – я озабоченно посмотрел на друга.