ЧБУ - Президент планеты

© ЧБУ, текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Самый богатый в мире человек ехал по африканской дороге на бронированном лимузине. Спереди и сзади его сопровождали два внедорожника с охраной. Он был не просто богат, он был богаче всех богачей.

К ста четырём годам Эдуард Келвин купил половину мира, его капитал превышал состояние второго по обеспеченности человека более чем в пятьдесят раз. Ему принадлежала вся транспортная система на планете, а также строительные и добывающие компании. Он имел неограниченное влияние на экономическую и политическую сферы любой страны, за что и получил прозвище Президент планеты.

И он был стар. Его портретом можно было пугать детей: седые, почти прозрачные волосы, кожа землистого оттенка, худое, безжизненное лицо. Когда он закрывал глаза, то становился неотличим от мумии. Только спина, всегда прямая, сохраняла вековую несгибаемость. У него был рак половины органов, но Эдуард продолжал жить благодаря миллиардам наноботов, плавающих в его крови и уничтожающих любую заразу.

Эдуард приехал в Абуджу, столицу Нигерии, четыре дня назад. На улицах ночного города было шумно – мужчины и женщины, старики и дети, собаки, пешеходные дроны, автоматические уборщики. На тротуарах было не протолкнуться, и люди выходили на проезжую часть. Практически у всех в руках были биты, молотки, камни или куски железной трубы. Стоило проехать машине премиум-класса, на неё со всех сторон сыпались удары. Здесь, как и во всём мире, ненавидели богачей. Каждый третий потерял работу после величайшего всемирного кризиса в две тысячи восемьдесят девятом году, что повлекло за собой ненависть низшего класса к высшему. К две тысячи девяносто шестому кризис не только не закончился – он набирал обороты, и с каждым годом положение простых людей становилось всё хуже.

Преступность достигла небывалых высот. Чтобы не умереть от голода, людям приходилось грабить и убивать. Никто больше не был в безопасности в таком мире.

На каждом углу стояли продавцы синтетических наркотиков: натуральные были слишком дороги. У каждой стены – проститутки. У каждого перехода – попрошайка. И на фоне всей городской разрухи двигались многочисленные рекламные голограммы, призывающие купить экзоскелет для инвалидов или шампунь от перхоти с генно-модифицированными полезными микроорганизмами.

Эдуард видел всё это из окна и чувствовал лишь глубокую печаль: он помнил те времена, когда люди на улицах спешили на работу, а не были вынуждены зарабатывать прямо на ней.

– Михал, какая у тебя самая большая мечта? – спросил Эдуард у помощника, сидящего напротив.

Тот некоторое время молчал, будто раздумывал, как ответить на такой личный вопрос. Старик никогда не интересовался его жизнью, не спрашивал про семью или здоровье. Его не интересовало ничего, кроме работы. Надо было умереть, чтобы он спросил о чём-нибудь личном. И это всё равно было бы что-то колкое, наподобие: «Ты что, умер? Если ты умер, ты не сможешь работать в моей компании». Потому что старик мог увольнять работников легче, чем сбивал снег с ботинок.

– Никогда не думал об этом, – ответил Михал и понадеялся, что это последний подобный вопрос. Ничего хорошего такие разговоры не предвещали. – Наверное, это слишком необычно, но я с самого детства мечтаю уметь путешествовать во времени. Знаете, как в комиксах. Это единственное, что я не могу купить: всякие яхты и самолеты мне уже не интересны.

– Опять эти комиксы, – проворчал Эдуард. – Куда ни глянь, комиксы. Я спрашивал о нормальной, человеческой мечте. Есть ли такая вещь, которую ты хотел сделать всю жизнь? Хотел бы пожить год в Тибете? Слетать на Марс? Погрузиться на глубину в подводной лодке? Уехать с бродячим цирком?

– Нет, это точно нет. Сто процентов. Будь я настолько романтичен, сейчас курил бы травку и пел песни под гитару с немытыми сопляками из трущоб.

– Значит, твоя мечта – стать очень богатым? Богаче меня?

В ответ Михал лишь пожал плечами. Да, он действительно хотел стать самым богатым человеком в мире, но у него бы это не получилось. В корпорации «Транстек», которой владел Эдуард, был целый отдел, который давил конкурентов. Демпинговал цены, выкупал поставки, разорял всех, кто захотел влезть в уже занятую сферу. В этом отделе люди, как пауки, сидели перед мониторами и наблюдали, не шелохнётся ли где-нибудь нить. Им было видно всё: кто взял, что взял, куда везёт, почём купил. Если происходил оптовый заказ, неважно где, значит, мелкая компания нащупала выгодную жилу. Отдел бросался на неё и делал так, что компания уходила туда, откуда появилась. В каждой крупной компании теперь был отдел конкуренции.

– Я хочу сделать что-то важное, – произнёс Эдуард.

– В каком смысле? – спросил Михал.

– Всю жизнь я копил деньги, дрался за каждый цент, состояние было моей целью, и я продолжаю зарабатывать. Когда я уйду из этого мира, окажется, что всё моё состояние, мой песчаный замок, который я возводил всю жизнь, мгновенно снесёт приливом.

– Вы, наверное, шутите, – усмехнулся Михал и затем добавил, уже серьёзно: – Шутите, верно?

Михал был молод – ему едва перевалило за сорок, и не хватало минимум пятидесяти лет для того, чтобы понять проблемы старика. Всё, о чём он думал, – это деньги и власть, прямо как Эдуард в молодости. Михал был родом из маленького российского городка Лингуин на границе с Китаем, вырос в бедности, и это оставило на нём свой отпечаток. Теперь его мучало патологическое накопительство. Он был жаден и пытался дотянуться до всего, что оказывалось в его поле зрения. Даже воровал ручки из приёмных различных компаний. Он одевался так, словно все вещи перешли к нему по наследству, ел самую простую пищу, а в свободное время ездил на «Фольксвагене Дейл» две тысячи семьдесят четвёртого года, древней развалюхе, купленной с рук. Из электроники в его автомобиле был лишь транзистор на последнем издыхании, управляющий сигнализацией. А включался он скруткой проводов.

Однажды Эдуард оказался в имении Михала в Германии. Такого бардака он не видел даже на свалке. Михал нёс в дом абсолютно всё, что могло пригодиться и не могло никак. Выглядело это невероятно дико: дом, стоимостью в миллионы долларов, элитный район, дорогая охрана, а внутри целый склад барахла, который не взяли бы и бездомные. Эдуард заставил Михала купить для работы дорогой костюм, чтобы выглядеть представительно, – тот два дня ходил с кислым лицом. Но он был хитёр, этого не отнять, про таких говорили «без мыла влезет».

– Вы самый известный человек в мире, вы достигли вообще всего что можно, – сказал Михал. – Чего вам ещё желать?