Сейн Янер - Дети колыбельных планет. Оплошность Зоммо

Юля выбрала себе три ночнушки, и стала укладывать обувь и оставшуюся одежду в приготовленные хозяйкой комнаты пакеты. Когда все было уложено на кровати, осталось только примеренное первым платье. Маша быстро взяла сложенные вещи, которые Юле не понадобились, и в считанные минуты отнесла, разложив их по местам. Девушка за это время переоделась в приготовленное платье. Маша зашла в комнату и увидела Юлю в нарядной одежде и туфлях лодочках, хитро прищурив, глаза вышла в коридор и громко позвала Максима.

– Макс! Иди, помоги нам с Юлей сумки к тебе отнести. – И вернулась в комнату с лучезарной улыбкой заговорщицы.

По лестнице послышались шаги. Вскоре, пройдя по коридору, в комнату вошел Макс и застыл в дверях, глядя на Юлю.

– А?! Как тебе. Была красавица, а теперь просто Богиня, да? – Весело спросила его Маша. Макс не нашел что ответить. У него буквально перехватило дыхание, до такой степени Юля в этот момент казалась ему прекрасной и воздушной, что он буквально замер, боясь, неверным словом, разрушить эту красоту. Молодой человек молча, подошел к сумкам и, взяв все сразу, сказал:

– Пошлите девочки! Уже рассвело, родители спать хотят, а мы еще чай не пили. Сегодня дрыхнуть будем до вечера. – И стараясь не смущать Юлю своим пристальным взглядом, вышел из комнаты.

Когда все спустились вниз, Людмила Петровна и Анатолий Сергеевич, по достоинству оценив Юлин наряд, усадили всех пить чай. Все было уже на столе, а кусочки нарезанного торта красовались у каждого на тарелке. Всем хотелось спать и поэтому чай попили быстро. Дружно убрав со стола, Юля и Макс, взяв вещи, направились к двери.

– Может, вы на завтра поездку в город перенесете, а сегодня баню истопим? – Сказал им вслед Анатолий Сергеевич. – Все равно все проспим допоздна.

– Я не против. Юль, ты как думаешь? – Спросил Макс, девушка в ответ кивнула. – Ну, тогда давай баню. – Согласился он и они вышли на крыльцо.

– Обедать, чтобы к нам пришли. Мы вас будем ждать. – Услышали они вслед слова Людмилы Петровны.

По лестнице Юля и Максим спустились молча. На дворе было уже солнечно, невзирая на ранний час. Макс посмотрел на Юлю и сказал:

– В этом платье ты еще красивей, чем обычно. Прекрасный выбор. -

– Я тут ни причем, это все Маша. А почему вы ее зовете Мышкой? – Поинтересовалась Юля.

– Просто когда она была маленькой, находила себе укромные уголки, приносила туда матрасик и еду и пряталась днями, только как мышь в туалет шмыгала. Вот и прозвали – объяснил Максим.

Оба замолчали, говорить не хотелось, усталость от пережитых эмоций давала о себе знать. Юля немного нервничала от неловкости, она впервые в жизни собиралась ночевать в чужом доме, да еще с мужчиной. Они медленным шагом шли по дороге к коттеджу. Поднявшись на крыльцо, Макс обратился к девушке:

– Юль! Спать очень хочется, пошли комнату выбирать. – И они сразу же прошли на второй этаж.

Юля здесь еще не была. Обстановка наверху сильно отличался от первого этажа, интерьер был более изящный. Сразу видно, что дизайном здесь занимались женщины их семьи. Макс распахнул двери во все комнаты, и Юля обошла одну за другой все. Но по ее расчетам их было всего семь, а речь шла о десяти. Но усталость давала о себе знать и спрашивать сейчас не хотелось. Первой была явно комната Макса с тяжелой мебелью, резким переходом цветов из кофе с молоком к темно-коричневому и обстановкой удобной для высокого крупного мужчины. Все остальные, как и в доме его родителей были в светлых тонах и выглядели изящно. Как и говорила Людмила Петровна, самыми женскими были две последние комнаты, и Юля остановила свой выбор на них. Одна из них была белой с отделкой цвета кофе с молоком, другая тоже, но отделана крупными зелено-желтыми лилиями по всему интерьеру. Во второй комнате была гардеробная, но не было туалета и душа, но они и не требовались, ведь помещение будет использоваться для работы.

– Мне нравятся вот эти две. – Обратилась Юля к Максу. – Если можно, конечно. – Запоздало, спросила она.

– Конечно, можно, все комнаты свободны. Пойдем, я тебе все расскажу-покажу и пойду спать. – Сказал Макс и вошел в комнату, которую Юля предполагала занять как спальню. – В этом шкафу в гардеробе полотенца и домашняя обувь, в ванной моющие средства и мочалки. В шкафчике под раковиной есть фен и расчески, над – щётки и паста. – Он прошел к прикроватной тумбочке, на ней лежало три пульта, взяв один, сказал. – Этот от затемняющих жалюзи, второй от кондиционера, а третий от телевизора.

Осмотревшись, Юля экрана не увидела и спросила:

– А где он? Телевизор-то?

Макс взял пульт, нажал на какую-то кнопку и из-за комода, стоявшего у стены, напротив, кровати медленно поднялся огромный плазменный экран.

– На пульт потыкаешь на кнопки и сама во всем разберешься. Это теперь твое царство, может, надумаешь, и все переделаем. И последнее – двери в комнаты запираются и на замок, и на щеколду. Ну, это на случай если тебе тревожно. А я пошел спать, пока не уснул здесь на коврике. – Сказал Макс и направился к двери, но у порога остановился. – Чуть не забыл. Кухню ты видела, есть пить или еще что захочешь, бери без всякого стеснения. И не вздумай из скромности морить себя голодом. Ты тут живешь и все твое. Все, пока. – И он ушел к себе.

Юля прикрыла дверь в комнату. Было достаточно прохладно, включать кондиционер не требовалась, но она все равно еще с минуту потыкала пульт и затем пошла в гардеробную, где на входе они с Максом оставили пакеты с одеждой. Быстро разложив вещи и обувь по шкафам, она взяла пеньюар и пижаму и пошла в ванную. Решив, не нежится в воде, она быстро приняла душ, переоделась и, опустив жалюзи, забралась в кровать. Не прошло и пары минут, как девушка погрузилась в царство Морфея.

Вопреки ожиданию Макса проспать до вечера, проснулся он уже в двенадцать дня вполне бодрый. Полежав в постели в бесплодной попытке уснуть еще, но не смог и встал, накинув халат, собрался спустится вниз, но около двери остановился и, подумав, надел домашние брюки. Зачем смущать Юлю, когда она встанет. Выйдя из комнаты, Макс почувствовал запах яичницы и кофе, который разносился по всему дому. Значит, она уже встала.

Юля стояла у плиты и накладывала на тарелку яичницу с колбасой, луком и помидорами. На ней были джинсы и легкая блузка, распущенные волосы струились по плечам, только руку как-то болезненно прижимает к себе, будто трудно двигать. Одна порция яичницы уже стояла на столе, рядом была налитая чашка кофе с надписью Максим. В центре красовалась ваза с цветами и блюдо с фруктами. Вторая чашка еще стояла около плиты, вместе с корзинкой хлеба. Макс подошел и молча начал помогать девушке. Легкая растерянность от ее присутствия смешивалась с еле скрываемым возбуждением и, зная, что голос его сейчас выдаст, предпочел помолчать, пока не смог взять себя в руки. Через пару минут обуздав внутренние страсти, Макс спросил:– А ты что так мало поспала?