Сергей Костин - Повелители Тьмы

Направляемое моим ошеломлённым взглядом, оно двинулось ко мне. Протянуло белые руки и остановилось прямо передо мной. Оно смотрело человеческими глазами. Это была моя мать.

Слабая рябь прошла через облако, оно двинулось на меня, и не было сил двинуться с места.

Оно прошло сквозь меня, добрело до ближайшего дерева, вошло в него и исчезло. В момент, когда белая масса моей матери исчезла, дерево издало слабое: бум-м. И все.

А ко мне уже шло другое. На этот раз это был мой погибший командир, он остался в горах, в моём мире. Но сейчас он снова был со мной. Точно также его тело прошло через меня и, исчезнув в дереве, вызвало: бум-м.

А ко мне уже двигался следующий…

Кажется, я стал понимать, что происходит.

Белое облако действительно было живым. Оно проникло в мою память и срисовало там все. И теперь старательно воспроизводило это.

Через меня проходили и исчезали в стволах деревьев люди, давно умершие, но дорогие мне.

Знакомые, родственники, друзья. Каждое появление начиналось со странного сияния внутри бесформенного облака, затем оно принимало образ человека и проходило сквозь меня, чтобы затем исчезнуть. И всё начиналось сначала.

Краем глаза я видел, как и к Пьеру подходят какие-то люди, останавливаются на несколько секунд, чтобы заглянуть в его лицо, и продолжают свой путь.

Немного позже, когда я уже почти привык к появлениям дорогих мне людей, в облаке произошло какое-то движение, и я заметил, что одно из них, обернувшись человеком, не прошло сквозь меня, а скрылось в дереве сразу. И дерево издало стон.

Я стал внимательней. Следующее облачко было довольно больших размеров. Оно вспыхнуло, разбежалось, а когда собралось воедино, я увидел перед собой образ Безоры. Её белое лицо корчилось и строило гримасы. Точно так же, как и предыдущий призрак, Безора сразу повернулась к деревьям и, исчезая, выдавила из ствола протяжный стон.

Так продолжалось довольно долго. Кто-то проходил через меня, кто-то исчезал сразу. Появилось даже несколько людей, которых я не помнил, и совсем мало было тех, кого я бы не хотел видеть: искажённая гримаса Лииса и сморщенное личико Марго.

Наконец, на поляне осталось всего два облака, которые никак не хотели превращаться во что-либо. Пьер подошёл ко мне, ошарашенный и растерянный.

– Пойдём отсюда. Я больше не могу. Кажется, я впервые увидел своих родителей. Они так плакали. Пойдём.

– Подожди, осталось ещё два.

– Хорошо, но потом мы уйдём отсюда.

Пьер, сам белый, как облако, стал рядом.

Два облака продолжали видоизменяться и, наконец, сияние разорвало их. Сразу оба. И соединились они вместе. Один около другого. И снова грудь моя сжалась от боли.

Это были Иннея и Ило. Они стояли рядом, взявшись за руки, и смотрели на меня. Где-то рядом тяжело дышал Пьер, я ничего не замечал. Для меня сейчас существовали только два белых создания.

Иннея и Ило, все так же не отрываясь друг от друга, пошли мне навстречу. С каждым шагом они становились ближе друг к другу, пока их тела не соединились. И, словно по волшебству, их лица слились, и я увидел Илонею.

Она шла улыбаясь, и её белые волосы развевались, теряя по дороге белые барашки кудрей. Илонея остановилась, дотронулась до меня своей бесплотной рукой, её губы что-то безмолвно прошептали, и она вошла в меня.

И не вышла. Я обернулся, пытаясь снова увидеть её со спины, но в этот момент прямо во мне раздался звук: Бум-м-м! И меня разорвало в клочья…

– Ну, старик, ты меня совсем напугал! надо мной склонилось сияющее лицо Пьера Абана. – Я уж думал, тебе конец.

Я передёрнулся и поднялся на ноги. Тело немного шаталось, но я чувствовал себя довольно неплохо.

– Ну и что произошло? – повернулся я к своему спасителю.

– Ничего не помнишь?

– Бум-м помню, а дальше провал. Оно вышло из меня?

По выражению лица Пьера я понял, что нет.

– Ну и ладно, и не с такими гадостями жил.

Разберусь. Так что со мной было?

Пьер довольно потёр руки, хотя я не видел никаких причин веселиться.

– Когда оно вошло в тебя… ну, понимаешь,…

ты сам изменился.

– Да? Надеюсь в лучшую сторону?

– Ага. Стал как будто деревом.

Я пристально посмотрел на стоящего рядом варркана.

Кажется, у Пьера крыша поехала.

– Да не смотри ты на меня так. Ты действительно стал похож на дерево, но потом этот…

звук и огонь…

– Взрыв, – подсказал я.

– Да. Наверное, это был… взрыв. Я думал, что тебя разнесло в клочки, но когда всё исчезло, ты лежал на земле и не дышал.

– Не дышал?

– Да. Не дышал. – А сердце у меня стучало?

– Да ты вообще был похож на мертвеца.

Даже посинел, а потом вроде всё стало обычно, ты задышал и вот… Ну и напугал ты меня.

Представляю состояние Пьера. Один, возле мёртвого друга, который превращается в дерево. Замечательно.

– А ты уверен, что я ещё живой, а, Пьер?

Может, я уже упырь?

Я прищурил глаза и впился в лицо варркана.

– Тьфу на тебя, и вали отсюда со своими дурацкими шуточками. Я не для того тебя пер столько, чтобы ты становился упырём.

Я улыбнулся. Всё-таки замечательные люди мне попадаются. Добрые и отзывчивые. А главное, взамен ничего не просят.

– Ладно, дружище, не дуйся. Будем считать, я просто неудачно пошутил. Но, – я нахмурился вспомнив последнюю тучку, – почему облако приняло образ Илонеи. Не значит ли это…

– Глупости говоришь, Файон. Она ведь вошла в тебя и осталась в тебе. Это ли не знак?!

– Да?

Я задумался. Может быть, Пьер прав? Может, это знак того, что Илонея жива? Но всё равно, я найду её, живую или мёртвую. И если я найду её мёртвой, то собственными руками задушу тех, кто виновен в её смерти.

– И правильно сделаешь, – поддакнул Пьер.

– Разве я говорил вслух?

– А разве нет? – глаза варркана были чисты, как слезы младенца. – Кстати, что ты сжимаешь в своём кулаке?

Я посмотрел на свою руку и, действительно, обнаружил, что мой кулак сжат, а в нём что-то есть. Я раскрыл ладонь… На ней лежал чёрный локон.

– Хм! Это тебе, Пьер. Если мне не изменяет память, это волосы Шимес. Я, правда, не знаю, откуда я их взял.

Варркан осторожно взял локон и двумя пальцами поднёс к глазам.

– Ты лучше понюхай его. Волосы Шимес замечательно пахли, – посоветовал я и отвернулся, не желая смотреть, как Пьер ощущает запах той, что похитила мою Илонею. Когда я снова повернулся, Пьер, как ни в чём не бывало, занимался тем, что изучал ствол дерева, куда спряталось облако.

– Очень странное дерево, – задумчиво произнёс Пьер и сморщил свой бульдожий нос. Такое впечатление, что оно начинает оживать.

Я чувствую, как внутри него начинают биться соки жизни.

– Весьма интересное замечание, но, кажется, ты сам, не далее получаса назад, хотел поскорее смыться отсюда.