Дина Лампитт - Ускользающие тени

— Ваше величество, врач велел мне быть осторожной. Думаю, мне надо немного отдохнуть.

— Если вы будете отдыхать, то и я тоже, — решительно ответил Георг и занял место рядом с ней.

Обмахиваясь веером, Сара чувствовала, что стала центром всеобщего внимания, и едва могла поверить тому, что случилось потом. Без всякого стеснения, не задумываясь о том, как выглядит его поступок, Георг перенес свое кресло поближе к банкетке, склонился над Сарой и начал смотреть ей прямо в глаза, не говоря ни слова. Сара густо покраснела и опустила ресницы.

— Ваше платье удивительно идет вам, — прошептал король.

В шуме его слова было трудно расслышать, и король передвинул кресло еще ближе. Среди гостей поднялся весьма громкий ропот изумления, но его величество пренебрег этим.

— Позволите принести вам вина? — продолжал он. — Я буду рад поухаживать за вами.

Сара смело взглянула на него и увидела, что теперь пришла его очередь краснеть.

— Лучше я отправлюсь вместе с вами, ваше величество. Мне кажется, что за мной следят, если вы понимаете, о чем я хочу сказать.

— Слишком хорошо понимаю, — ответил он и широко улыбнулся, показывая свои прекрасные ровные зубы.

Но, хотя пара мечтала остаться в одиночестве в соседней комнате, их постигло жестокое разочарование. Внезапно оказалось, что все гости, кроме танцующих, захотели освежиться и слуги, подающие чай, негус и вино, буквально сбились с ног. Уголком глаза Сара заметила мистера Фокса и Кэролайн, которые неутомимо бодрствовали неподалеку от нее.

Король громко рассмеялся:

— Я не ожидал такого притока гостей в эту комнату, иначе приказал бы устроить две буфетные.

— Думаю, комната привлекла гостей благодаря вам, ваше величество.

— Есть единственная особа на свете, с которой я хотел бы остаться наедине в этот момент.

Слишком ошеломленная, Сара просто смотрела на него, и прошло несколько томительных минут, прежде чем она нашлась, как ответить.

— Две морские свинки будут помолвлены еще до конца месяца, — прошептал герцог Ньюкасл леди Диане Спенсер.

— Вы имеете в виду немецкую принцессу? Ньюкасл нахмурился:

— Нет, я имею в виду прелестное создание, с которого его величество не сводит глаз.

Леди Диана покачала головой:

— Я слышала из самых достоверных источников, что принцесса Уэльская уже сделала свой выбор.

— Тогда пусть королю помогут небеса, ибо он, кажется, тоже выбрал.

— Он никогда не осмелится перечить своей матери и Бьюту — это общеизвестно.

— Надеюсь, что вы ошибаетесь, — печально проговорил герцог. — Но боюсь, что во многом вы окажетесь правы.

Ни один из гостей, кто видел, какими нежными взглядами обменивались король и леди Сара, не сомневался в силе их чувств. И, когда король помог ей встать, беспокоясь о недавно сросшейся ноге, все заметили, как его рука обвила талию девушки и некоторое время оставалась там.

— Я прихожу к убеждению, что наилучшее место для тайных разговоров — в бальном зале, — шептал Георг, пока они покидали буфетную.

— Мне кажется, мы могли бы снова потанцевать, ваше величество. Я уже отдохнула.

Король просиял:

— Прекрасная новость. Если вы позволите, леди Сара, я хотел бы привести свою сестру.

В некотором замешательстве девушка села на место, пока король пробрался по залу, разыскал принцессу Августу и вернулся вместе с ней спустя несколько минут.

Пока Сара опускалась в почтительном реверансе, она думала, что в эти дни принцесса стала напоминать скорее лягушку, чем крысенка, как когда-то ее нелюбезно назвала королева-бабушка. Обычные в семье чуть выпуклые глаза у Августы придавали ее лицу выражение амфибии, тем более что ее бледная кожа выглядела зеленоватой. Принцесса недоброжелательно оглядела цветущую Сару, но с усилием улыбнулась, когда любимица брата сделала почтительный реверанс.

— Я рассказал принцессе, — беспечно болтал король, — о танце «Бетти Блю». Мне бы хотелось научить ее. С этим танцем вы знакомы, мадам, — произнес он, глядя прямо на Сару. — Именно потому танец показался мне таким очаровательным, что меня учила ему дама.

Неужели это шутка? Сара опустила глаза.

— Дама, ваше величество? Кто же это мог быть?

— Очень милая дама, — продолжал Георг, пренебрегая забытой в разговоре Августой, — которая прибыла из Ирландии год назад, в прошлом ноябре.

Сара смутилась:

— Вы думаете, я знаю эту особу, ваше величество?

— Я сейчас говорю именно с ней. Это она учила меня танцевать на балу Двенадцатой ночи.

— О, ваше величество, вы правы! Боюсь только, что я не помню об этом.

— Может быть, — продолжал король, игнорируя пышущую яростью Августу, — но я отлично запоминаю все, что связано с этой дамой. К следующему дню рождения короля я сочинил прелестный новый танец и назвал его «Двадцать пятое февраля».

День ее рождения! Сара вспыхнула от удовольствия, и, когда невидимый оркестр грянул веселую мелодию «Бетти Блю», очевидно, увидев знак короля, она удостоилась чести показать танец сестре короля. Как только принцесса усвоила основные па, другие гости, знающие танец, присоединились к танцующим, а Сара вновь обнаружила себя в объятиях Георга.

— Я хочу, чтобы вы дали мне обещание, — прошептал он, склоняясь к ее лицу.

— Какое, ваше величество?

— Что вы сохраните нашу тайну. Это очень важно. Внезапно он стал таким серьезным, что Сара встревожилась:

— Обещаю, ваше величество. Я буду хранить ее столько, сколько понадобится.

— Тогда не рассказывайте никому, даже вашей сестре и леди Сьюзен, что я счастлив только в вашем обществе.

— О, не может быть, чтобы это оказалось правдой! Должно быть, у королей каждый день случается столько восхитительных и приятных событий…

— Они ничего не значат для меня, если я не могу разделить их с вами.

— Прошу вас, тише, ваше величество. Нас могут услышать.

— Я замолчу, когда скажу вам еще одну вещь.

— Какую же?

— Я влюблен в вас, леди Сара, еще с тех пор, как впервые увидел ваше прелестное лицо.

Перед глазами Сары все завертелось: люди, зал, канделябры, и только руки мужчины, который любил ее, помогли ей сохранить равновесие.

— Вы не ответили, — быстрым шепотом напомнил он.

Она могла схитрить и сказать, что она польщена, встревожена, удивлена, — словом, отделаться обычными фразами. Вместо этого воспитанная в духе ирландской честности Сара Леннокс прошептала:

— Какие прекрасные слова говорит мне человек, которому я подарила сердце!

Король издал восхищенный возглас и поднял Сару в воздух, ухитрившись придать своему поступку вид одной из фигур танца. Трудно сказать, многих ли гостей ему удалось ввести в заблуждение, но вся молодежь с восторженными криками принялась поднимать своих смеющихся и краснеющих партнерш.