Эрвина Ловелл - Меланиновый синдром

Может, на автомате закрылись?

«Черт, и что теперь делать? В окно стучаться, что ли?»

Но рассуждать долго не пришлось. Ангелина вздрогнула, услышав, как с характерным скрипом отворилась входная дверь – не уличная, а квартирная; на веранде включился свет и раздались приглушенные голоса.

Когда открылась и уличная дверь, Геля выпрямилась и зажмурилась в покорном ожидании. Но надолго ее не хватило. С протяжным «ой!» она шваркнулась прямо за порог, после чего, со стоном хватаясь за ушибленную голову, услышала:

– О, боже! – голос был женским, но явно не принадлежал ее маме. – Юра, помоги ей!

– Вот блин! Щас я… – эмоционировал второй, мужской голос.

«Юра?! Что еще за Юра? Нет, я не ошиблась домом, это нереально! Да и не помню я среди соседей никакого Юру», – Ангелина не сопротивлялась, пока ей помогали встать. Не смогла бы даже при всем желании. Она еле волокла ноги, в то время как ее с обеих сторон подхватили под руки и потащили в дом.

Усадили на диван. Аккуратно поддели подбородок пальцами, вынуждая приподнять голову и посмотреть на того, кто находится перед ней. Но у Гели никак не получалось сфокусировать взгляд на чем-то конкретном. Всякий раз, когда она пыталась всмотреться в лицо напротив, окружающий мир то превращался в калейдоскоп, то темнел, то просто расплывался. Голоса становились до боли отчетливыми, а уже через мгновение доносились откуда-то издалека, словно люди в комнате говорят через стеклянный купол.

Ангелина резко уронила голову на грудь и сползла с дивана, медленно оседая на пол и утыкаясь лицом в подтянутые к себе колени. Как же невыносимо тянет на рвоту…

– Т-тошнит… – только и смогла выдавить она, едва шевеля пересохшими, потрескавшимися губами.

– Юра, принеси воды! Быстрее! – буквально через несколько секунд женщина начала тыкать ей в лицо стакан с холодной водой, но Ангелина постоянно отворачивалась от него, при этом пытаясь отпихнуть чужие руки от себя. – На, попей водички, – все продолжала настаивать женщина, и Геля в итоге сдалась. Она отпила совсем немного и сразу отпрянула, заходясь в приступе надсадного кашля.

Ей тут же помогли улечься обратно на диван, рядом с которым поставили тазик.

– Юра, вызывай скорую!

– Н-не надо ск-к… кха-кха-кха! Скорую. Где мама? Поз-зовите маму! – с каждой минутой ей становилось только хуже, в речи едва угадывались отдельные слова. Даже когда она лежала пластом на дороге, не чувствовала себя настолько паршиво.

– Девушка, вы можете сказать, как вас зовут? – взволнованный, на грани паники голос женщины заставлял Гелю удерживать ту последнюю нить, соединяющую ее с реальностью. Она все время вскидывала голову на размытый образ, чтобы секундой позже снова уронить ее на грудь.

На заднем плане слышалось, как мужчина не менее взволнованно кричит в трубку, объясняя местному фельдшеру, что произошло. Размазанный силуэт Юры – или как его там? – мерил шагами комнату, сокрушенно всплескивал руками. Вскоре отложив мобильник на стол, он схватился за голову, начал что-то говорить своей супруге (ну если они друг другу не муж и жена, то кто?) и периодически выругиваться.

– Девушка? – закрывающую глаза Ангелину похлопали по щекам, осторожно потрясли за плечи. – Кто ваши родители? Мы купили этот дом и переехали сюда почти два года назад, но не знаем вас. Вы не здешняя? Вы можете сказать, как зовут ваших родителей? Девушка? Вы меня слышите?

«Мы купили этот дом и переехали сюда почти два года назад, но не знаем вас», – эти слова засели в голове и начали прокручиваться, как заезженная надоедливая песня. Геля уже не пыталась вникать в их смысл. Она решила больше не бороться, так как каждая минута, проведенная в сознании, стоила ей все больших мучений.

– Юра… Юра! У нее кровь из носа пошла! – едва не рыдая, орала женщина. Ангелина пока еще могла различать голоса, но они больше не воспринимались как нечто осмысленное. – Где скорая? Ты позвонил? Что они сказали? Когда приедут?

– Да откуда я знаю! Должны быстро приехать, – мужчина вновь схватился за голову.

– Ей все хуже!

– Ну а я че могу сделать? Сейчас приедут и… Катя, ты-то чего ревешь?

«Мы купили этот дом и переехали сюда почти два года назад, но не знаем вас».

Даже будучи в предобморочном состоянии, Ангелина понимала, что происходящее все больше начинает напоминать феерию абсурда.

Что-то не так.

Но что именно? Здравый смысл подсовывал кое-какую догадку, но она была настолько дикой, что мозг не брал ее в расчет.

«Это мой дом. Я у себя дома – это сто процентов. Так какого черта происходит? Кто эти люди? Что они здесь делают?» – это было последнее, что помнила Ангелина, прежде чем окончательно провалиться в забытье.

– …а вы знали, что трехцветными бывают только кошки, а коты – нет? – Никита взял под передние лапы несчастное животное, которое недовольно водило ушами, всем своим видом показывая, как сильно его раздражает шумная компания из пяти молодых людей. – Так что можешь быть уверена, что у тебя Барби, а не Барбос.

Ева, с которой время от времени перебрасывались словами одногруппники, еще несколько секунд водила пальцем по дисплею мобильника, параллельно с разговорами проверяя соцсети. Затем подключила смартфон к зарядке и, наконец, обратила внимание на Никиту, весь вечер донимавшего ее кошку.

– Нет, коты тоже бывают. По-моему, – усевшись на пол по-турецки и расслабленно облокотившись спиной на край дивана, она попыталась дотянуться до початой бутылки пива, стоящей на тумбочке. – Насть, подай, а.

Та протянула сокурснице бутылку, а сама отпила из своего стакана с вином. Красивые фужеры доставать не стали, алкоголь наливали в обычную посуду.

– Ну когда там Дима с Андрюхой приедут? Их одних ждем, – отложив стакан на письменный стол и заправив сиреневые пряди за уши, Настя начала демонстративно обмахиваться обеими ладонями. Полные, покрытые тонким слоем блеска губы досадливо поджались. – Эй, откройте кто-нибудь форточку. Капец тут жарко.

Ошивающаяся возле батареи Ангелина выполнила просьбу, а сама отошла от образовавшегося сквозняка подальше и, взяв табурет, присела возле складной сушилки для белья. Она никак не могла взять в толк, почему все, кроме нее, постоянно жалуются на духоту. Вроде и никогда не была мерзлячкой, но сейчас даже в теплой толстовке не получалось согреться. Что-то часто стало знобить…

Закинув ногу на ногу, Геля тоже уткнулась в телефон. Большую часть времени она либо делала вид, что ей очень интересно листать ленты соцсетей, либо неосознанно накручивала на указательный палец испорченные черной краской волосы, периодически включаясь во всеобщую бессмысленную болтовню.