AWandering - Покоряя тонкие миры

– Прошу прощения, опоздали, – вбежал держатель падающего листа, согнувшись в поклоне на коленях. И вправду, влетел как лист, упал на пол и засох, опять смех перебил серьезную картину.

– Вставай, Ранеки. Если бы я хотел чтобы меня встретили, оповестил бы о визите. Присаживайся, – жестом я указал на кресло, практически напротив себя.

Исходя из хороших манер, перед тем как сесть, он его подвинул ближе для того, чтобы не было причины говорить громче, чем это было бы нужно.

– Ранеки, почему грязь на дороге?

Его опустевшие глаза бегали и искали ответ в окружающем, а мысли не могли сосредоточенно перескакивать на другую, он завис в их потоке. Тогда я продолжил:

– Ты прав, грязь на дороге потому, что нужно сделать брусчатку по всем центральным улочкам, об этом позже поговоришь с Соннетой. Кто этот человек, новый отец города? В одном отчете ты писал, что это добрый и большой человек во всех смыслах, но после у тебя были сомнения, с чем они связаны?

– Господин Боронд очень вежлив на публике, всегда улыбается и помогает всем, кто обратиться к нему за помощью, но…

– Но за прекрасным городом осталось захолустье, ближе к теме, друг мой – сказал я.

– Да, вы как всегда наблюдательны. Примерно через неделю после его назначения он начал собирать отряды для разведки территории. Сначала это были добровольцы, которым обещали неплохие деньги за экспедицию. Так было отправлено три отряда, и когда из них ни один не вернулся, добровольно туда даже за золото отправляться никто не хотел. Потом было…

– Ранеки, я же говорю, что читал твои отчеты, почему ты доверяешь ему? Насколько близко вы общаетесь?

– Мы постоянно сталкиваемся и перекидываемся фразами во время совета. На мои вопросы он реагирует адекватно, но я чувствую, что что-то не так. Когда удается поговорить с глазу на глаз во время приема или в других местах, он отказывается говорить о работе.

– Порочный круг. Скажи, Ранеки, к нему кто-нибудь приезжал, или есть другие странные личности, окружающие его?

– Есть один, его друг и помощник. Зовут Лавруциус Хайн Ваймер, если я не ошибаюсь, то он эсквайр, но по его внешнему виду это не скажешь, он сухой и слабый, да и постоянно бледный.

– Отлично, сегодня придем к их столу, поэтому приготовь для меня наряд и запряги лошадей, не пойду я по грязи в чистой обуви. Насчет других дел можешь не беспокоиться, я их улажу сам. Благодарю за все, а теперь оставь меня.

Уйдя в себя в кресле, я снова оказался на ложе. Две пары красивых мокрых глаз смотрели на меня, и я недоумевал, неужели столько всего должно было произойти, что бы я оказался с ними под одним одеялом. Бред, какой же бред…

– Долго меня не было?

– Сто семьдесят лет, – сказала Семфира, пустив новую слезу.

– Нет, – рассмеялся я, – долго ли меня не было сейчас?

– Если у тебя было воспоминание, то нет, не больше минуты, ты просто лежал.

– Хорошо, – улыбчиво сказал я, и пробудившееся чувство радости не оставляло меня. – Девочки, чем хотите сегодня заняться? Я понимаю, что осознать то, что мы пережили невозможно, и все же нам нужно развеяться после такого.

Я попробовал повторить фокус, как с невольными, и эмигрировать свою мыслеформу кому-то поблизости, но не получилось.

– Ручками, ручками, – сказала радостная Лейла, пробегая мимо меня, – дома мы уже давно не держим невольных.

– Ахахаха, – мой смех снова вырвался. Не потому, что меня привлекала власть, а только из-за того, что было весело.

– Что ты желаешь сегодня? – спросила Семфира.

Она была недосягаемая, как в ту ночь в клубе. Как в одном флаконе может быть столько качеств?

– Я хочу на охоту, в Транвильский лес, – вступила с внесением изменений в планы Лейла.

– Эм, если честно, особенно и не знаю, чего хочу. Обычно я гулял по парку, читал книги или встречался с друзьями. А теперь, имея столько возможностей, даже ничего на ум не идет, лучше я доверюсь сегодня вам.

Они засмеялись, как и я сам, только в этот раз мой смех был тише на пару тонов.

– Тогда я попрошу приготовить машину, и можем отправляться.

Они светились от счастья и радости, а я понимал, что эти люди очень близки мне, и от этого было радостно.

– Кстати, это твоя комната. Гардеробная за дверью, переоденься, мы сейчас позовем тебя. А кого бы ты хотел видеть в роли своего компаньона?

– Компаньона?

– Да, доверенного лица, что будет тебя сопровождать и помогать там, где это будет нужно.

– Хорошо, я подумаю, но сначала мне нужно переодеться.

– Разумеется.

Дверь в гардероб была двухстворчатая, и чтобы ее открыть, нужно было всего лишь повернуть поворотные ручки, что в принципе мною и было сделано. Коричневые массивные двери с резным орнаментом очень легко распахнулись, ситуация противоположная, если сравнивать ее с воротами Эфрея. Открывшиеся двери перенесли меня в хорошо освещенное помещение, в раза два больше моих апартаментов. Вещи аккуратно лежали на полках, будто это был магазин H&M. Не останавливаясь на пороге, стремление переходило все стадии шопоголизма, если кто-то не сталкивался с подобным явлением, то это очередная попытка заполнить внутреннюю пустоту. Пустота отсутствовала, да и в принципе ни к чему положительному любая зависимость не ведет, это лишь способы отвести внимание от своих внутренних проблем, переживаний. Иллюзии кругом, именно поэтому так важно и ценно иметь в жизни цель, компас, который бы направлял тебя.

Два силуэта проскользнули внутрь. Это Лейла и Семфира решили помочь мне с выбором одежды. Вероятно, они прекрасно знали, что я этого делать не умею, и все выходы по магазинам были совместными с моими друзьями или знакомыми.

– Вот это нужно примерить, – Лейла поднесла черную рубашку с несколькими символами, вышитыми из белого шелка.

Тот, что был на груди, тут же дал обратный посыл, это был мой знак, и флэшбеки, вырвавшись, напомнили мне несколько моментов, где я их мог видеть. На плечах идентично друг другу так же хорошо был выполнен знак Валькнут, благодаря которому я мог беспрепятственно входить в один из трех миров, оставляя свой физический облик. Вешалка мягко и быстро оказалась у меня в руках. Да, это именно та вещь, которую я хочу носить, на всю спину был еще один знак, менее заметный, поскольку по цвету отличался на пару тонов с рубашкой. Семфира принесла темно-фиолетовые брюки, тоже необычная вещь, но если внимательно рассмотреть, то на вид обычные штаны. Присев на большой пуф, размером с одноместную кровать и вывернув штанину, я понял, что два знака были вышиты серебряной нитью, которые больше походили на цветок с четырьмя лепестками.

– Некогда думать, одевайся, – сказала улыбчивая Лейла и бросила длинный пиджак рядом.