Тира Видаль - Поту сторону времени. 3 часть. Готов на все

Всю неделю он мотался по разным организациям, в поисках работы, а дома, усевшись в кресло, открывал очередную банку, и пил пиво маленькими глоточками, чтобы растянуть удовольствие и суметь обмануть голод.

Он принципиально не звонил Светке, своей подружке, с которой познакомился полгода назад, когда она остановилась перекусить в их, только что открывшееся кафе, еще сверкающим новизной. Тогда он, начинающий предприниматель, вел себя уверенно и нагловато, чем и произвел на девушку, дочь директора единственного в городе ЧОПа «Пантера», благоприятное впечатление.

С тех пор они почти не расставались. Днем Матвей пропадал в автосервисе, а вечером они обязательно шли в кино или театр, а то и просто гуляли по городу, держась за руки словно дети.

И так было до того злополучного дня, когда Матвей потерял все…

Полиция во всем обвинила его, Матвея… В том, что не оформил страховку, в том, что позволил случиться пожару, в том, что не смог договориться с ребятами из столицы…

Матвей пытался вывести следователей на поджигателей, потому что был уверен, что это они, те самые ребята, присмотревшие себе хлебное место, которое благодаря его стараниям, наконец-то, стало приносить первые доходы. Но стражи правопорядка отмахнулись от несчастного парня как от назойливой мухи, и дело ушло под сукно с грифом «Висяк».

– Говори спасибо, что тебя самого не загребли… – следователь сверкнул в его сторону гневно-презрительным взглядом. – Нам не нужны в городе неблагонадежные выскочки, которые своими неумелыми и халатными действиями угрожают благополучию и безопасности жителей города.

– Жители-то как раз были рады нашему автосервису. – возразил Матвей хмуро.

– Дурак ты, парень! – хмыкнул следователь. – Лучше бы ты продал свой комплекс тем браткам, глядишь бы уже и другой открыл, и с долгами бы рассчитался. – он вздохнул. На самом деле ему было жаль парня… Спокойный, неконфликтный, не пьющий, работящий, но указ сверху – спустить дело на тормозах, не переплюнешь. – Иди домой, пока не припаяли тебе чего не весть. Да забудь про это дело! Мой тебе совет!

– Как же мне забыть, у меня ж долгу на несколько десятков миллионов! – Матвей поднял на следователя просящие глаза, и его подбородок предательски задрожал. – Как я долг верну? Вы же полиция, должны найти виновных…

– Твои заботы… – устало прохрипел следователь и уткнулся в папку с новым делом, давая понять, что разговор окончен.

Матвей вышел из участка, чуть не плача:

– Я отомщу вам когда-нибудь, гады продажные. Не знаю, как и когда, но вы за все поплатитесь. Обещаю.

=====

Мысли о мщении прервал короткий звонок в дверь.

– Кого еще несет? – недовольно пробурчал юноша и пошел открывать дверь. Но только щелкнул замок, дверь резко, как от пинка ногой распахнулась, больно ударив Матвея по руке. – Что за …

В комнату ввалились трое. Поигрывая бицепсами, первый амбал толкнул Матвея в глубь квартиры. За ним ввалились еще двое качков. Их тупые морды не выражали никаких чувств. Бульдожьи челюсти мерно дергались, пережевывая мятную жвачку. Все трое уставились на Матвея. Молча, выжидающе. Матвей почувствовал, как по его спине потекли липкие струйки пота, рубаха тотчас же намокла и прилипла к телу. Ноги предательски подкосились. Он открыл рот, но так и не издал ни звука. Голос пропал.

– Что козява, ублюдок недорезанный, долго водить нас за нос будешь? Где деньги?

– Ребята, я все отдам, честно! – Матвей прилип к стене, язык еле шевелился, горло пересохло. Страх сковал руки и ноги. – Еще несколько дней и я все верну, правда, обещаю!

– Обещает он! – амбал заржал, обнажив в оскале желтые зубы. – Конечно вернешь, только уже с процентами!

– Парни, ну вы че… Где мне их взять? – простонал Матвей. – Я ищу работу. И с первой зарплаты буду отдавать…

Амбал заржал еще громче. Его подельники противно захихикали ему в такт.

– Ты че, дебил или притворяешься? – недобро рыкнул главарь. – Тебе жизни не хватит с зарплаты рассчитаться! Счетчик капает ежедневно… Тебе и квартиру продать – не хватит и на половину долга…

Матвей отпрянул от него как от прокаженного.

– Я квартиру продать не могу. – выдохнул он. – Она на матери числится. А мать уже несколько лет числится без вести пропавшей.

– Да не мои проблемы! – амбал сделал шаг к Матвею и, уперев громадную руку с неимоверно большими бицепсами в стену перед парнем и дохнув на него зловонным дыханием, прорычал. – Ты из меня дурака не лепи! Мне твой писк без надобности. Гони бабло и живи спокойно! – он не оборачиваясь кивнул своим дружкам головой и сделал два шага в сторону.

Матвей не успел ни отклониться, ни сгруппироваться – громадный кулак, больше похожий на кувалду обрушился на него, ударив в грудь, и резкая боль прошила все тело. Дыхание перехватило. «Гад. – успел подумать Матвей. – Сломал мне ребра. Теперь точно ни работать, ни ходить даже не смогу. Дебилы, и как мне деньги доставать?». Не успел он отдышаться, как второй удар, еще большей силы, свалил его с ног. Дальше удары посыпались один за другим. Пинали больно, методично, будто отрабатывали приемы боя на тренировочной груше. Матвей скрючился на полу и только пытался прикрыть голову, чтобы совсем не убили. Он уже почти не чувствовал боли, просто лежал и ждал когда все закончится. «Хоть бы умереть поскорей – все равно убьют – так уж лучше сейчас, сразу. Или потерять бы сознание, чтобы не думать. Не чувствовать, не слышать, как трещат его кости и как разрывается плоть.». Но сознание не уходило. А удары все сыпались и сыпались…

– Вставай, гнида! – прорычал амбал, брызгая слюной. Матвей с трудом перевернулся на живот и попытался встать, но резкая боль не дала ему подняться.

– Что, хлюпик?! В штаны наложил? – их громоподобный смех, разорвался в голове Матвея, словно граната, брошенная неподалеку. Матвей прикусил губу, чтобы не застонать. Когда гул в голове немного стих, он с трудом оперся на ладони и подтянул ноги. Однако встать так и не удавалось. На коленях он попытался отползти в угол. Тяжело дыша и захлебываясь кровью, он прислонился спиной к стене и провел ладонью по лицу, пытаясь стряхнуть с глаз алую пену. Образы мучителей расплывались, и он никак не мог сфокусировать взгляд на их лицах.

Как сквозь густую пелену до него долетали слова, вбиваемые в сознание словно гвозди молотком:

– Даю два дня… Иначе смерть легким испугом покажется. Расчленю гада. По кусочкам резать буду… Медленно умирать будешь… Понял, паскуда?..

Матвей попытался кивнуть, но голова закружилась, и его стошнило, прямо на новенький ботинок амбала.

– Гаденыш, твою мать, щенок недорезанный… – визгливо прогремело над ним, и тут удар страшной силы обрушился на его голову. Он только успел заметить, как ботинок, перепачканный его рвотой, приближается к его лицу… В голове взорвались тысячи петард. В глазах потемнело, и он потерял сознание.