Надин Баго - Меняющая миры. Спутанные нити

Теперь, вернувшись, Аррилия чувствовала каждое, даже самое крохотное движение ийкэ, а уж чужое дыхание, биение сердец вокруг было просто обыденностью для неё. Тем более что после долгих лет заключения все её чувства обострились до предела. Она никак не могла насытиться реальностью, своей наконец вновь обретённой возможностью влиять на мир, начиная от самого малого – к примеру, просто осязать окружающее – вплоть до большего, гораздо большего. Она просто купалась в потоках энергии, в Бездне, чувствуя себя в родной стихии.

Она решила не раскрывать себя перед землянами, по крайней мере, пока. Только несколько раз, в основном на вечеринках, ещё демонстрировала свое якобы вновь обретённое умение левитировать, но мягко, без чего-то сверхъестественного.

Эризингия понемногу привыкала к своей обновлённой сущности, вобравшей Пейдж в себя, и из-за этого ощущавшей некоторые человеческие черты и стремления, раньше, очень давно, бывшие для неё ничем. Она привыкала и к новому телу, также теперь ставшему частью её самой, не то, что в прошлом, когда она выбирала себе физический образ как очередной наряд. Теперь она была с телом Пейдж единым целым, и это не могло на нём не отразиться. Стёрлись мелкие недостатки, шрамики и неровности, совсем чуть-чуть эризингия поиграла с чертами лица, облагородив их, потом передумала и вернула всё как было – и узкое лицо, и длинноватый нос, и впалые щёки, и странные глаза – зелёный и фиолетовый с карим ободком. Волосы чуть ниже плеч ей нравились, но теперь они стали ярче – для этого даже не пришлось ничего делать специально – бушующая в ней энергия будто сама изливалась через них, окрашивая в цвет пламени. Конечно же, теперь эта оболочка не была слабым человеческим телом, она стала неуязвимой для любых воздействий. И да, знаки эризингий, эти печати Бездны, снова были с ней – квинтэссенция её сущности, они вспыхивали на ладонях изначальным переливчатым светом, рисуя узоры изменчивости и постоянства, неся в себе всю ту мощь, что была у неё когда-то. Она гасила их свет и прятала его внутри себя, не желая раскрываться раньше необходимого.

Но кое-что не могло вернуться к ней так просто. Без них она не чувствовала себя цельной. Её триада. И Орлгол, и Негио по-прежнему были заключены где-то там, в бескрайней вселенной. Скрыты, спрятаны в чужих душах и недоступны её взору.

Она найдет их, обязательно, Аррилия не могла даже думать об ином.

Но сейчас её так же беспокоил некто, следивший за ней. Неясно, знает ли он, кто она, и вообще, зачем это делает. Следовало выяснить.

Аррилия вычислила его быстро – какие сложности могут быть в этом у эризингии?! Маленький пухленький человечек, седой, с небольшой ухоженной бородой. По происхождению гном, и явно не с Земли. Она не стала глубоко копаться в его сознании, выяснять откуда он. Однако кое-что в нём просто кричало о себе, может быть не для большинства, но для неё это было абсолютно очевидным – человечек владел «проявлением». Он оказался в целом далеко не так прост, как представлялось на первый взгляд, но «проявление» возносило его к одним из высших существ вселенной. Таким умением владели очень немногие. И суть этого умения, в свете того, что гном следил именно за ней, очень не нравилась Аррилии.

Когда же эризингия поняла, в чём состоит интерес преследователя, она успокоилась – он точно не знал, кем она была в действительности, но явно хотел использовать свои дар и увидеть её истинную сущность.

Аррилия не решила, предоставлять ли ему такую возможность…

Каменное Cердце, 2169 год по земному исчислению

Вур наслаждался сегодняшним утром: свет был мягок и не резал глаза. Заливистое пение птиц напоминало ему, что птенцы уже разлетелись из гнёзд, и эти пернатые твари стали теперь гораздо беспечнее, а значит, можно и выйти поохотиться. Чотта облизнулся, потянул передние лапы, но выпрыгивать во двор не стал, ленясь. Он лежал перед окном на одном из своих любимых мест – толстой вышитой подушке – сладко щурился, поглядывая на танцующие в лучах пылинки, длинный пушистый хвост покачивался, слегка касаясь гладкого разукрашенного пола.

Внезапно он весь подобрался и замер, большие уши повернулись в сторону двери. Зверь прислушался. Где-то там, в коридоре, пока ещё далеко, слышались шаги, и их звук явно предвещал какое-то беспокойство.

Спустя пару минут дверь в комнату распахнулась, быстрым шагом вошёл тангорл, крутя в руках маленький преобразователь связи.

– Если эта информация так важна, то говори немедленно. Я не желаю ждать, пока ты доберёшься до доступного портала, да потом ещё из Ока сюда…

– Я не могу рисковать… это только с глазу на глаз… я возвращаюсь как можно скорее. Наверное, нужно предупредить Совет…

– Я сам решу, кого и когда предупреждать, и следует ли это делать вообще. Вернёшься – сразу ко мне, без лишних визитов вежливости. Расскажешь, что там у тебя, и видно будет… Сразу ко мне, ты понял, Коспарх?

– Да, да, пресветлый…

– Хорошо, жду…

Тангорл кинул блеснувший золотым боком преобразователь на стол, несколько раз медленно обошёл комнату и опустился в глубокое кресло.

Вур мягко спрыгнул с окна и, неслышно переступая лапами, направился к хозяину, подошёл и потёрся о его ногу. Грейл взглянул на него, усмехнулся, поднял чотту и посадил на широкий подлокотник.

– Ну что, мой ленивый друг, – Тангорл погладил его по густой песочного цвета шерсти, – похоже, денёк сегодня предстоит суматошный. Коспарх уж очень встревожен, а этого старикашку уже мало что действительно беспокоит. Посмотрим… надо же, и на отдыхе умудрился найти бед на свою голову…

Чотта шумно заурчал, как будто соглашаясь, и подставил голову под поглаживающую руку. Перстни на той переливались в утреннем свете.

Тангорл прикрыл веки, светлыми пятнами выделяющиеся на фоне сплошной черноты лица:

– Подождём…

***

Многочисленные залы, коридоры, колоннады и арки, маленькие дворики и шумящие сады дворца Совета Семи были созданы для того, чтобы их жители купались в неге и роскоши. Золотые узоры стен, мозаика полов, зелень прекраснейших растений и, конечно, белые и синие взмывающие ввысь башни – всё это служило обрамлением центра Объединённых миров.

Сотни слуг и помощников, тысячи разнообразных механизмов и артефактов обслуживали невероятно огромное сооружение, не допуская ничего, что могло бы побеспокоить и отвлечь его главных обитателей – членов Совета. Здесь также жили и их семьи, если они имелись, что само по себе случалось нечасто – руководство Федерацией требовало всех сил, практически не оставляя времени на постороннее.

И уж совершенно из ряда вон казалось то, что у правящего тангорла был ребёнок. Дочь. Родилась она не здесь, а на Каритосе. Тогда, и только тогда, отец забрал их сюда, во дворец. Жаль, продлилось это совсем мало. Так мало, что она почти ничего не помнит. Мать умерла, когда она была ещё малышкой, и главе Объединённых миров пришлось оставить девочку на Каменном Сердце с собой.