Дарья Хотейкина - ЛИсА-11

Когда Мише сказали, что уже почти обед, он вскочил, словно его ужалили. Да, его отпустили на ночёвку, но ему мама наверняка звонила.

Когда Миша включил телефон, то увидел несколько сообщений, где мама спрашивала, почему он не берет трубку. Парень сглотнул, понимая, что у него будут проблемы.

Когда Костиченко пришел домой, его ждала мама, которая постукивала по столу пальцами и, тяжело выдохнув, сказала:

– Даже если я отпустила тебя на ночёвку, то это не повод отвечать мне. И к тому же я не знаю номера твоих друзей. Вдруг с тобой бы что-то там случилось?

Миша от напряжённого голоса втянул голову в плечи и понуро уставился на пол. Женщина ещё раз посмотрела на него и резко вышла с кухни.

Мише было очень стыдно, что он предал доверие мамы и заставил ее поволноваться. Он пообещал себе, что такое больше не повторится. Но, к сожалению, не сдержал своего слова.

Спустя несколько дней Миша не выдержал и подошёл к Глебу. Ему нестерпимо хотелось ещё раз почувствовать это. Словно откусил запретный плод и уже не оторвешься от него.

Глеб на это усмехнулся, и, сложив руки на груди, сказал:

– Видимо, тебе понравилась эта чудесная таблетка. Я так понимаю, что ты деньги не занес?

И, не дожидаясь ответа, продолжил:

– В следующий раз ты мне должен занести деньги. И это только один раз. Если ещё раз забудешь деньги, то пеняй на себя.

Миша сжал губы и, отбросив прочь голос, который твердил, что это неправильно, согласился.

Следующие два месяца Миша был словно во сне. Он все время был под кайфом, но это ему было мало. Забросил учебу, рассорился с другом, который кричал ему о том, что он сильно изменился. Что он должен перестать дружить с этой «крутой» компанией. Миша на это сильно вспылил, и голос Костиченко нашёптывал, что Костя ему не друг. Что нужно убить Костю за предательство. Голос полон ярости, начал ему затуманивать голос, и, не сдержавшись, Миша ударил Костю в нос. Костиченко очнулся только, когда на него плеснули воду.

Вокруг Кости и Миши толпилась толпа и снимали это происшествие на телефон. У Миши была разбита губа и болели ребра. А у друга был огромный фиолетовый фингал под глазом и сломан нос. Миша, увидев его нос, сильно побледнел. У него дрожали руки, и влага начинала застилать глаза. Он не хотел избивать своего лучшего друга. Но уже все это произошло. Ничего нельзя изменить.

Миша так привык к наркотикам, что не мог жить без них. Они были для него спасением. Где можно было отдаться кайфу и забыть о проблемах в школе, о скандалах с мамой из-за того, что он украл у нее деньги.

Однажды Миша очнулся поздно ночью в свалке. Здесь была ужасная вонь, и кажется, что от него тоже пахло. Вдалеке был шум машин, но его заглушал звук дождя. Парень посмотрел на ночное небо. Сегодня оно было без тучи, и луна ласково освещала его. На удивление Миши, голова не болела и мысли были чистыми.

Миша с тоской смотрел на яркие звёзды и думал о том, что хотел бы всё исправить. Он понимал, что если хочет избавиться от зависимости, то ему придется рассказать маме. А парень очень боялся реакции. Вдруг мама отвернется, будет смотреть презрительно на него. Но она у парня единственный человек, который до сих пор остался на его стороне.

Других он по своей глупости оттолкнул.

Когда Миша, пошатываясь, шел домой, он думал о том, как мама отреагирует на признание.

Редкие прохожие оборачивались на него, чувствуя сильную вонь, но парню было все равно.

Когда Костиченко стоял перед дверью, он, глубоко вздохнув, дрожащими руками открыл дверь. В гостиной горел свет, и на диване сидела плачущая мама. Миша дёрнулся от звука плача и ринулся в гостиную, боясь, что с его мамой что-то случилось. Он упал на колени возле мамы и стал вытирать ее слезы. Мама Миши вздрогнула и немного отодвинулась от Миши, не замечая жуткой вони, устало посмотрела на него. Когда мама собиралась спросить у сына, где он был в такое время, Миша резко выпалил, что он принимает наркотики.

В гостиной была давящая тишина. Миша, сжав губы, смотрел на пол, боясь посмотреть на маму.

Спустя некоторое время, не дождавшись ответа от мамы, начал свой рассказ, как он к этому пришло и что он сожалеет об этом.

Мама, бледнея, слушала его внимательно и под конец разрыдалась. Она винила себя, что допустила такое, что не обратила внимания, когда он пытался ей рассказать и попросить о помощи. Вместо этого она кричала на него, не пытаясь выслушать его и делала хуже.

Парень резко поднял голову и что-то пытался сказать, однако него слова застряли в горле.

В итоге он обнял маму и начал плакать, извиняясь за все.

На следующее утро мама Миши отвела его на консультацию наркологу. Там они обсудили лечение и приняли решение, что поместят в санаторий. Миша смутно помнил моменты с наркологом.

Спустя полгода, поправившись, Костиченко приехал домой и начал исправлять свои прошлые ошибки. Он помирился с друзьями, которых он оттолкнул. Не все его приняли, однако Миша не винил их. Он понимал, что виноват. С Костей он помирился, но перед этим они подрались.

Его жизнь стала налаживаться. Глеба посадили в тюрьму из-за продажи наркотиков. Маша уехала в другую школу, чтобы забыть об этом позоре.

Миша понимал, что из-за наркотиков у него в будущем могут возникнуть проблемы. Но парень был готов к ним. Этот урок он усвоил на всю жизнь.

– Подскажите, пожалуйста, в какую сторону идти к драконьему логову? – вежливо поинтересовался я.

Корчмарь в ужасе расширил глаза.

– Вы самоубийца? – с уважением переспросил тот.

– Кто самоубийца?

В поле зрения тут же возник бородатый мужчина с мечом за спиной и неестественно самодовольным лицом.

– Да большее, на что способен этот юный сопляк, это кролика споймать в силки. А вот я одной левой дракону голову снесу, мне уже пообещали награду, при том заслуженную.

Он высокомерно поглядел на меня сверху вниз.

– Вообще-то это дело поручили мне, и награду получу… – промямлил я, но проходимец уже не слушал.

– Ладно, парень, давай-ка выпьем на дорогу, и ты пойдёшь к себе домой. Тебе ведь уже можно пить, верно?

Воин, коим я посчитал его с виду, подсел ко мне и потребовал у хозяина две кружки пива.

Эти, казалось бы, мимолётные подколы заставляли ненавидеть собеседника. Сейчас хотелось только убить его, удавить, отравить… а что, это идея. Ничего ведь страшного не случится, если я подсыплю чего-нибудь противнику в кружку и оставлю лежать тут? Всё же убийство дракона – последний шанс доказать всем, что я чего-то стою.

Я подозвал корчмаря.

Выторговать у него что-нибудь, способное отравить воина, – дело самое простое, если отдать свои последние деньги. Не сказал бы, что то, что продал мне корчмарь, похоже на отраву, но не мне, деревенщине, судить.