Сергей Зайцев - Салех

Пригладив рукой в тёмной перчатке взлохмаченные короткие волосы цвета густого кофе, заказчик передёрнул плечами, будто разминая затёкшие мышцы, и ещё раз проверил пояс с оружием. Пистолет с широким зевом ствола, крошечный запас патронов со сверхтекучей плазмой, обычный револьвер с чуть изменённым пламегасителем и чехол со свёрнутым в тугую трубку предметом. Обвитая кожей рукоять оного торчала из чехла увесистым набалдашником в виде серебряной головы совы. Метровая гибкая текстура основной части надёжно оставалась скрученной и спрятанной в антипроводящей ткани. На конце гибкой прочной ленты из модифицированной полимерной кожи крепились восемь острых бритв-лезвий, создавая впечатление обычной плётки-восьмихвостки. Однако, это оружие могло поспорить с гравитацией и силой притяжения, создавая вокруг особое поле подавления и погружая предмет в искусственный вакуум, чтобы лишить его трения о воздух при замахе или ударе. Атомарные лезвия требовали заточки после каждого применения, и потому в активированном виде по кнуту или плети иногда пробегали голубоватые искры, зачищавшие лезвия по кромкам. Если неприметная кнопка включения оставалась в положении «не активно», предмет становился обычной игрушкой знатных задавак из юго-западных провинций. Там любили расхаживать с чем-то подобным. На балах и приёмах даже появлялись с небольшими кожаными хлыстами в руках. Почтенные дамы и юные девы почему-то казались местным мужчинам привлекательней, если могли хотя бы косвенно принести опасность или намекали на возможность выпороть ухажёра в укромном будуаре перед сном.

Над плечом всё же выглянул из темноты слабый зеленоватый отблеск разрешающего сигнала, и люк пополз в сторону, освобождая проход. Ворвавшийся ветер был холодным и вовсе не ласковым, и вставшей впереди женщине пришлось уцепиться рукой за скобу рядом с выходом, чтобы не упасть, покачнувшись от ворвавшегося потока, едва не сбившего её с ног. Она поправила лямку ранца с парашютным полотном, ещё раз убедилась, что компактный рюкзак с припасами и снаряжением надёжно закреплён ниже поясницы, и, будучи сейчас особенно похожей на сумчатое животное с детёнышем под коленками, повернулась к сопровождаемому объекту.

– Пора, – сказала она низким, хриплым и прокуренным голосом. Заказчик встал, оправил на себе свободный комбинезон тёмных тонов, забросил в рот желатиновую капсулу реактиватора, и с хрустом раздавил её зубами. По телу поползли волны жара и холода, перед глазами всё поплыло – это тут же опустилось из микрокармашка третье веко, надёжно прикрывшее склеру глаза от повреждений во время полёта. Вдоль позвоночника прошла судорога, мышцы стянуло, кости как-то странно начали давить друг на друга, но уже через полминуты в длинном наспинном разрезе одежды показались огромные, белоснежные крылья. Жёсткие перья ещё покрывала плёнка из содержимого капсюлей микроимплантов, но жидкость моментально высыхала, облетая на решётчатый пол воздушного судна прозрачными хлопьями. Заказчик позволил себе кривую усмешку, пользуясь тем, что её никто не заметит. Затем он взялся рукой за скобу, кивнул своей провожатой за спиной и сделал шаг в пустоту. Белые остовы крыльев тут же уплотнились, превращаясь в жёсткий каркас единой конструкции, и встречный поток воздуха подхватил тело человека. Следом, воспользовавшись обычными парашютами, последовали две охранницы. Они обе подтянули снаряжение, чтобы при посадке мешки не хлопали по бёдрам, а бежать можно было, не опасаясь отбить себе зад. Обычаи этого народа по неизвестным причинам не позволяли перетаскивать мешки с грузом на спине. Только ниже поясницы. Кажется, в этом был какой-то шик или особенности их культуры. Умудриться не переломать ноги при посадке с парапланом считалось у этих воительниц чем-то, сравнимым с высшим мастерством профессионала.

Спинномозговые импульсы передавали состояние усовершенствованного мышечного каркаса и костных тканей, ориентировали в пространстве и давали понять, где лучше всего чуть изменить направление и позволить воздушным потокам нести себя, чтобы не тратить силы и белковые цепи запасённых питательных веществ на взмахи огромными крыльями. И если в первые минуты можно было насладиться свободным полётом, то приблизившись к заросшей высокой жёлтой травой лужайке на окраине полосы отчуждения у Города Древних, следовало уже работать мышцами и трепетно ловить крыльями воздух внизу.

До поверхности жёлтой травы, волнами расходившейся от мощных взмахов крыльев, оставались считанные метры. Вот уже ноги почти коснулись выжженных соцветий на макушках травинок, когда в воздухе над головой раздались сухие щелчки. Звуки падающих тел за плечами дополнили картину происходящего. Кто-то из команды Говарда решил не дожидаться высадки заказчика, оговорённой с Рэнфри заранее. То ли он не предупредил своих людей, как обещал, то ли их смутило количество прибывших. Изначально речь шла только про одну живую единицу, а с неба свалилось их три. Две фигуры, замершие после падения среди густого разнотравья площадки, так и оставались невидимыми, и третьему участнику приходилось гадать, пристрелили ли их насмерть или только ранили. Нельзя было сказать, что заказчик сильно бы расстроился, убери команда наёмников сопровождающих. А по сути, соглядатаев, приставленных Гувером для контроля и гарантии.

Шрам под платком на лице обожгло нестерпимой волной боли, и заказчик дёрнулся, приложив ладонь к лицу. В этот момент сразу две тяжёлые пули попали в крылья, заставив их окраситься желтовато-красной сукровицей и безвольно обвиснуть. Невидимый снайпер явно знал, куда надо стрелять, перебив сухожилия и каркасные костные модули. Фигура в просторной тёмной одежде с воем покатилась по траве. Имплантированные модули крыльев начали втягиваться обратно в пустотные камеры хранилищ массы и квазивещества, встроенные вдоль всего позвоночного столба. Но пока процесс ещё не окончился, боль была не просто невыносимой, она казалась адской. Жгучая пульсация в мышцах, трение друг о друга мелких осколков костей продолжались до тех пор, пока дрожащая рука не отправила в рот другую капсулу и с силой не раздавила её зубами. Процесс формирования модулированных костей и побочных каркасов пошёл вспять. Осколки и уцелевшие кости распадались на аморфную биоинертную массу, стягиваясь в свободные пустоты камер у позвоночника до следующего раза.

Ярко-жёлтые стебли в охровых подпалинах от солнца покачивались над головой, пока на примятой падением тела площадке из стороны в сторону катался раненый человек. Поблизости зашевелились ещё двое. Значит, живы, но получили ушибы или пару переломов.