Чарльз Ингрид - Небесный Хит-Парад

— Но это бесполезно!

— Зато необходимо. Надо их убедить улететь отсюда. Пусть Бития останется нейтральной территорией. В противном случае я не справлюсь с заданием и Пепис оторвет мне голову. — Кэвин почувствовал, что стал говорить как Лассадей, и еле сдержал улыбку.

Ближе всего к ним было посольство Доминиона. Туда они и зашли выпить. Когда они вошли, аккуратные слуги-битийцы вытирали со статуэток грязь.

— Как странно! Совсем нет охраны…

— Наверное, все глазеют на змееподобных. Сейчас я пошлю за парочкой рыцарей.

Неожиданно из коридора показался Уинтон.

— Это совершенно не обязательно. Я контролирую ситуацию.

Уинтон был квадратным, крепко сбитым мужчиной лет сорока. На его виске блестящей стянутой пеленой лоснился шрам от лазера. Кэвин никогда не любил главу Полиции Мира. Ему не нравилась тайная деятельность Уинтона. Не нравились ему и те полууважение — полубоязнь, с которыми относился к нему Пепис. Ему очень не правился сам этот человек.

— Все прячешься по углам, Уинтон? — не скрывая неприязни, спросил Кэвин.

— Кто-то выбирает углы, а кто-то — оружие, — ответил тот и поклонился Калину. — Посол, Дэрл приглашает вас в посольство Тракианской Лиги. У него есть какой-то срочный разговор.

Калин вздохнул:

— Хорошо.

— Я пойду с вами, — предложил Кэвин.

— Это не обязательно, — тут же вмешался Уинтон. — Безопасность посла все еще является частью моих обязанностей.

Кэвин поклонился и вышел.

Уинтон проводил командующего взглядом и едва заметно улыбнулся. Ему удалось перехватить послание Джека на одной из самых низких частот и узнать, что капитан находится в нескольких километрах от Сассинала. Уинтон никого не собирался предупреждать о том, что ожидало Шторма. Все складывалось довольно-таки удачно. Он не станет убивать Джека сам. Зачем? Если тысячи битийцев сидят и ждут этой возможности.

Уинтону оставалось покончить с Дэрлом и Калином, желательно сейчас, когда они будут вместе. Этого окажется вполне достаточно для того, чтобы Пепис и весь Триадский трон полетели в тартарары вверх тормашками.

А бйтийцы как-нибудь позаботятся о потерянном рыцаре.

— Роулинз, немедленно свяжись с тракианским посольством и скажи, что сейчас ты назначен телохранителем Калина.

Лицо молодого человека побледнело.

— Я?… Что-что?

— Ты же слышал: Дэрл приглашал Калина в посольство. Боюсь, что в сегодняшней ситуации эта беседа не будет слишком дружеской. Мне очень не нравится, что Калин пошел туда один.

— Есть, сэр, — с готовностью ответил Роулинз.

— Да, а как эвакуация?

— Десять минут назад мы отправили двести человек из обслуживающего персонала на посадочную площадку. Корабль готовится к взлету.

Кэвин кивнул. Корабль находился довольно-таки далеко от города. Так что, если битийцы возьмут Сассинал и решат помешать эвакуации, добраться до корабля они не успеют.

— Сэр… Мы получили сообщение от капитана Шторма. Он скоро прибудет в город.

— Что-что? — от этих слов настроение Кэвина моментально улучшилось.

— Да, сэр. Он жив. С ним все в порядке.

Кэвин улыбнулся:

— Я хочу посмотреть на него. Скажи, с ним можно сейчас связаться?

— Нет, сэр. Его скафандр почти вышел из строя. Я думаю, у него были большие неприятности.

— В таком случае, предыдущее задание отменяется. Иди и быстрее приведи сюда Джека, а я встречу его у ворот. Когда вы прибудете, мы сразу же полетим на стартовую площадку.

Роулинз отдал честь и выскочил из казармы. Кэвин на всякий случай проверил свой лазерный пистолет и вернулся на стену. Он шел сюда второй раз за это утро.

Роулинза что-то остановило у тракианского посольства. Его кожа покрывалась пупырышками от одной мысли о том, что здесь живут жуки. Почему-то он вспомнил, как они ели на приеме в посольстве, и сразу же подошел к воротам. Роулинз удивился: охраны не было, и ворота открылись сразу же, как только он толкнул их. Он уже развернулся и хотел уйти, но вдруг вспомнил слова Кэвина о том, что Калин будет в этом посольстве один без помощников и друзей. Роулинз не был уокером. Более того — уокеров он не любил. Но он хорошо знал, что и командующий, и капитан очень высоко ценят Калина.

Роулинз вошел в ворота, ожидая тут же получить тракианскую пулю в грудь, или — в крайнем случае — луч лазера по ногам.

Было тихо. Первая дверь тоже не охранялась.

Роулинз аккуратно толкнул ее, и она распахнулась.

Его чуть не стошнило, когда он увидел разрезанное пополам тело тракианского охранника.

Господи, что тут происходит? Где Калин?

Роулинз перепрыгнул через трака, остановился и прислушался.

… Голоса… кажется, где-то в правом крыле… Роулинз чуял что-то недоброе. В три секунды он преодолел коридор и ворвался в комнату.

Как раз в эту минуту Уинтон выстрелил. Он попал прямо в бежавшего в комнату молодого рыцаря. Роулинз сбил с ног Калина, и они упали. Калин вскрикнул. Пуля пробила Роулинза насквозь и вонзилась Его Святейшеству в бок.

Уинтон молча стоял посередине комнаты. Дэрл и его помощник лежали у его ног. Их темная кровь растекалась ручьями по полу и сливалась с алой кровью Роулинза. Тяжело дыша, Уинтон сжал оружие. Он понял, что его пуля убила сразу двоих. Калин, затаившись под Роулинзом, ясно видел, что Уинтон смотрит на него. Он закрыл глаза и обратился к Господу:

— Господи милосердный, сделай так, чтобы жертва этого парня не была напрасной!

У Уинтона в магазине осталось еще несколько пуль, но он решил пока не тратить их. Может быть, они пригодятся для Джека. Уинтон оглянулся вокруг и выбежал из посольства.

… Роулинз застонал. Он попытался сесть, придерживая рукой рваную рану в животе.

— С-с-с-с-вятой…

Калии выполз из-под Роулинза. Его ребра болели, а роба была прорвана, но норцитовая ткань все-таки приняла на себя основной удар. Калин сосредоточился и положил свою руку на руку Роулинза.

— Не плачь, сынок. Лежи спокойно.

Он стал молиться. Он молил Бога о том, чтобы тот дал ему силы помочь этому молодому парню. Он просил, чтобы случилось чудо.

Роулинз трясся. Кажется, у него был шок. Ноги его совсем заледенели. Ботинки крупной дрожью стучали по полу. Единственным теплым местом во всем теле оставался живот с огромною красной раной посередине. Из раны, теплая и живая, вытекала кровь…

Раненый прекратил двигаться.

Калин почувствовал себя очень одиноко и чуть было не расплакался.

И вдруг Роулинз глубоко вздохнул и открыл глаза.

— Сэр?

— Лежи спокойно. Ты слаб, но ты не умрешь. Я сейчас же пойду за помощью.

Парень молча кивнул и успокоился.

Кажется, в посольстве не было ни одного живого трака. Калин, пошатываясь и держась за стену, пошел по коридору, раздумывая, где он сможет быстрее всего найти помощь.