Чарльз Ингрид - Ответный удар

— Пошли! — крикнул он. — Если ты не выберешься отсюда сейчас, ты не выберешься отсюда уже никогда!

Маленький человечек не задавал вопросов. Поддерживая друг друга, они побрели через канавы и рытвины к поджидающим их талонзам.

Джек представил Матердана Стаубу:

— Этот человек изучал траков более двадцати лет.

Дезинфекция кончилась, и свет погас. В трюме было тихо. Боуги осмотрелся и увидел на стене схему корабля. Кажется, если он изучит этот чертеж, он сможет как-то выбраться из крейсера… Он отошел от контейнера, помеченного биркой “Джек Шторм”, и приблизился к схеме.

Где-то в соседнем отсеке послышался визг плазменных резаков. Корабль вздрогнул. Боуги съёжился. Он очень хорошо знал этот звук: они с Джеком слышали его, когда посещали нелегальные заводы.

Когда двери в трюм открылись во второй раз, Боуги уже был готов. Он с оглушительным ревом бросился вперед, пролетел над незнакомцами и помчался в отсек, где должны были находиться спасательные капсулы. Две из них были открыты. Боуги нырнул в одну из капсул и захлопнул за собой люк. Уже в космосе Боуги понял, что только что видел ат-фарелов, и ужаснулся. Капсула послушно вошла в гиперпространство, оставив далеко за собой захваченный неприятелем корабль, и так же легко вышла из него в каких-то неведомых глубинах космоса.

— Я-то думал, — сказал Матердан, садясь на краешек госпитальной койки, — что ты потерял свой мизинец из-за меня. Но доктор говорит, что это старая рана. Ничего, твоя рана затягивается быстро. Когда мы прибудем на Миствальд, ты будешь как новенький.

Джек внимательно посмотрел на ученого. Тот увидел, что Джек очнулся, и перестал говорить. Джек и без него знал, что он будет как новенький. Повреждение было пустяковым: огонь слегка подпалил ему спину, вот и все. Он приподнялся и сел рядом с Матерданом на край кровати:

— Ну а ты-то как?

Матердан помолчал, а потом заговорил нервно и сбивчиво:

— Я полагаю… я надеюсь, что со мной все будет в порядке. Я… Я не знаю… — он обхватил руками колени и отсутствующим взглядом посмотрел на больничный пол. — Я не знаю… пока… пока правда не станет всем известна…

— Правда? — заинтересованно переспросил Джек.

Матердан утвердительно качнул головой:

— Да, да, именно. Ведь я жил там, где не жил никто. Я видел, как траки выращивали их и делали из них… корм…

— Ты мог им как-то помочь? Ты мог как-то это остановить?

Матердан вздохнул:

— Нет, нет и еще раз нет!

Джек спустил ноги на пол. Было холодно, спина все еще болела.

— В таком случае, ты не сделал ничего плохого, — сказал он.

— Как?… Но я ведь работал на траков!.. — Матердан явно не верил своим ушам.

— Ты выжил. — Джек устало посмотрел на Матердана, — Мы все понемногу занимались этим. Ты знаешь, например, где я потерял свой мизинец и три пальца на ногах?

Ксенобиолог отрицательно покачал головой:

— Тогда слушай, — сказал Джек и встал с кровати.

— Тебе нельзя вставать! — забеспокоился Матердан.

— Ничего! Я гораздо быстрее выздоровлю, если буду ходить, — улыбнулся Джек и стал рассказывать ученому свою трагическую историю. Глаза Матердана заблестели от слез.

— Ну вот, — закончил Джек. — Сейчас ты уже знаешь обо всем том, что мне пришлось пережить.

Матердан закрыл руками лицо и заплакал громко, как ребенок. Потом, успокоившись, сказал:

— Они сохранили мне жизнь только потому, что надеялись на мою помощь. Я притворился. Конечно, может быть, я и мог бы им помочь, но я не стал делать этого.

— Помочь? — Джек очень удивился. — Но как?

— Все дело в том… короче, я знаю, почему траки роятся.

— Я тоже знаю. Это процесс размножения, — ответил Джек. — К тому же у нас есть подтверждения тому, что они соперничают со своими старыми врагами.

— Нет-нет, я говорю о чем-то гораздо большем. — Матердан немного помолчал. — Все дело в том, что Трикатада — это их последняя и единственная детородная самка.

Джек схватился за голову. Через пару минут ксенобиолог осторожно спросил:

— Джек, послушай, с тобой все в порядке? Может быть, у тебя лихорадка?

— Ты хочешь сказать, — затряс головой Джек, — что все песчаные планеты заселила одна королева?

— Да. И ты не можешь себе представить, в каком они отчаянии. Когда её не станет, траки начнут вымирать.

— Матердан, подожди, а ты уверен в этом? Матердан пожал плечами и отвел взгляд в сторону:

— Конечно, уверен. Я был её личным акушером все эти двадцать лет.

Вот так. Матердан сотни раз мог бы убить Трикатаду и остановить траков. Джек стиснул зубы. Что делать! Этот человек не был убийцей, и Джек не имел никакого права осуждать его. Джек тихо сказал:

— Но мы ведь можем остановить песок. — Что? — переспросил ксенобиолог.

— Мы можем использовать это знание и попытаться хоть как-то остановить Песчаные Войны. Матердан покачал головой:

— Нет. Они никогда на это не согласятся, Это все равно, что попытаться остановить рождение ребенка в самой середине родов. Инстинкт гонит её точно так же, как и остальных траков. Может быть… может быть, её можно будет уговорить хоть на немного замедлить размножение…

Джек с интересом посмотрел на Матердана:

— Послушай, а что ты думаешь делать дальше? Тот пожал плечами:

— Я надеюсь на то, что смогу пригодиться Стаубу. Ведь я — очень ценный свидетель. К тому же, я больше всех знаю об истинной природе траков. — Он встал. — Спасибо тебе, Джек. Я очень утомил тебя. Я… я приду к тебе позже.

Джек улыбнулся. Маленький человечек скрылся за огромной тяжелой дверью.

… но главное — не говори об этом Святому Калину. Помощник пилота резко замолчал. Калин вошел в командирскую рубку и улыбнулся:

— Что же это за такая страшная вещь, о которой я ничего не должен знать? — он посмотрел сначала на помощника Иванова, а потом — на Джонатана.

Джонатан нахмурился:

— Мы перехватили какой-то сигнал.

— В самом деле? А это случайно не ат-фарелы? — с любопытством спросил Калин.

— Господи, надеюсь, что нет, — ужаснулся бледный Джонатан. Калин склонился над приборами и хмыкнул:

— Прекрати, Джонатан. Я забрался в этот забытый Богом уголок космоса именно потому, что хочу встретиться с ат-фарелами.

— Что?! — темнокожий Иванов побледнел.

Джонатан с грохотом опустился на стул:

— Насколько мне известно, Ваше Святейшество, они сначала стреляют, а потом уже выходят на связь.

— Может быть. — Калин пожал плечами. — Но мне кажется, что вы совсем не думаете о том, что ат-фарелы — совершенно новая раса. А ведь никто даже не попытался разобраться, в чем дело и что происходит на самом деле.

Иванов нервно пробормотал:

— В чем же здесь разбираться? Все и так предельно ясно: мы имеем дело с хладнокровными убийцами.