Марта Уэллс - Город костей

— Если я вернусь в Анклав, мне предстоит стать вторым мужем в семье с шестью ребятишками, которым надо будет вытирать сопли. А перерегистрация производится архивом один раз в двадцать лет. Этого перенести я не могу.

Ни одно из высказанных Хетом соображений по-настоящему не было преувеличением. В браке у крисов участвуют трое, а отношение к Хету до его ухода из Анклава было таково, что мало кто захотел бы остановить свое внимание на нем как на первом муже. Идея, что младший партнер в браке должен выполнять все домашние работы, неся на себе всевозможные тяготы семейной жизни, на самом деле вышла из моды, но Хет чувствовал, что в его случае все произойдет именно так, поскольку любая женщина, которая возьмет его, сделает это в виде одолжения, оказанного ею Анклаву, и своего рода жертвы долгу.

Он поглядел на Илин. То, что она видит выражение его лица, а он ее в темноте — нет, действовало ему на нервы.

— Ну а почему ты — Хранитель?

Ее голос прозвучал деловито:

— Моя семья — патриции из Третьего яруса. Однажды, когда я была еще маленькой, к нам пришли Хранители и сказали, что я наделена Силой и что я стану одной из них, после чего увели меня с собой. Отец к тому времени умер, а мать не протестовала. Я была у нее четвертой дочкой, а ей и без того было трудно обеспечить приемлемые партии для моих сестер. Да и вообще, кому нужные четвертые дочки? — Она тут же добавила ради справедливости: — Если бы мне пришлось выходить замуж и иметь шесть детей, я бы тоже убежала в другой город.

Хет сам не понимал, что толкает его добиваться, чтобы Илин обнажила перед ним свою душу, но при этом стараться не ответить ей хоть частично тем же самым. Возможно, он боялся ее, даже если она не хотела воспользоваться своей Силой из боязни, что та может ей повредить. Так или иначе, он спросил:

— Ты мне доверяешь?

Прошло несколько секунд. Затем она ответила:

— Думаю, я верю тебе. Я сегодня из-за тебя оказалась в столь компрометирующей ситуации, которая мне и присниться не могла. Но ты никогда не давал мне повода бояться тебя.

Хет попробовал найти в этом тезисе нечто такое, что можно было бы счесть оскорблением, но ничего не обнаружил. Он собрался было сказать, что красота Илин так мало подействовала на него, что, поскольку он все равно уже решил не убивать ее в конце их приключения, то и изнасилование показалось ему делом нестоящим… В последний момент он передумал и сказал:

— Извини, что я такой неромантичный. Я слишком беспокоюсь о том, чтобы не быть убитым или съеденным разбойниками.

— А они в самом деле едят людей? — позволила она отвлечь себя. — Это не миф?

— Они в самом деле едят людей. Но я для них не человек.

Помолчав, она сказала:

— Тогда мы с тобой в одном положении. Я женщина, а потому для них тоже не человек. Окажись я снаружи, я была бы просто вещью, которую используют.

Хет поглядел на нее, размышляя: неужели все женщины-Хранители так просто смотрят на вещи или только эта?

Первым предвестником появления солнца было слабое сияние вдоль восточной части горизонта. Когда оно поднялось выше, Хет вспомнил, что сейчас оно превратит верхний уровень Пекла в расплавленное золото, как бы на время воссоздавая то, как Пекло должно было выглядеть, когда впервые вдруг появилось из ада, чтобы навсегда истребить моря. Тогда вместо утреннего света, струящегося, как вода, по поверхности земли, солнце разлило огонь, стало плавить скалы, убивая все живое, на что падали его лучи, образуя озера огня, высвобождая газы, убивавшие тех, кого не успели сжечь лучи. Так говорят сказания. Но даже сказания молчат о том, почему это произошло.

Наконец Илин уснула, свернувшись в складках своей мантии, точно ребенок, приближение жары покрыло ее лоб мелкими бисеринками пота. Им следовало спуститься с крыши до того, как солнце поднимется на большую высоту.

Поскольку разбойники так и не вернулись, Хет не видел причин отказаться от своего первоначального плана: отправиться пешком в город. Когда они отойдут от Останца, гипотетические преследователи уже не смогут обнаружить их следов. Хета беспокоило не это, а то, что может случиться с ними, когда они достигнут Чаризата.

«Что-то ты размягчился», — сказал он себе. Жизнь в городе вместе с Сагаем и другими, необходимость полагаться на них — все это сделало его слабым и беззаботным.

Что-то заставило его отвести глаза от зрелища восхода солнца, и ему показалось, будто он увидел белый клуб дыма где-то в районе торговой дороги. А еще через минуту порыв ветра донес до него запах перегретого металла и горящего угля. Парофургон. Хет вскочил и потряс Илин за плечо.

— Вставай, нашей компании прибыло.

Она тут же проснулась, настороженная, с широко открытыми глазами.

— Где?

— Там, на дороге, парофургон. Пошли.

Она последовала за ним к месту на внешнем крае крыши над самой дверью, ведущей в Останец. Оба они как можно теснее прижимались к крыше, чтобы какой-нибудь наблюдатель не заметил их на фоне мутного утреннего неба. Оттуда Хет смог различить около двадцати фигур, продвигавшихся по верхнему уровню Пекла от дороги в направлении Останца.

— Ох, это они! — Илин уже хотела вскочить, когда Хет потянул ее вниз за полу. — Это Хранители, — объяснила она. Илин слегка задыхалась от возбуждения. — Должно быть, их послал мой Учитель. Наверняка почувствовал, что я попала в беду. — Она с некоторым недоумением покачала головой. Нелегкая будет задача — объяснить, что тут произошло. Я причинила ему больше беспокойства, чем стою вместе с костями и всем прочим.

Хет рассматривал приближающийся отряд. Никто из них не носил белоснежных мантий Хранителей, хотя, подобно Илин, они вовсе не обязаны были стремиться к тому, чтобы объявлять всем и каждому, кто они такие. Он чувствовал, как пот, не имевший никакого отношения к ранней утренней жаре, струйками сбегает по спине между лопатками.

— Ты уверена?

У Илин был уверенный вид, она давно проснулась, а уж сумасшедшей ее никак нельзя было счесть.

— Да, я узнаю их. Это трудно объяснить, но…

— Тогда объяснишь потом. — Он откатился от края, встал на ноги и отправился к колодцу, ведущему в зал Источника. Она последовала за ним и догнала, когда он уже начал опускать вниз веревку. — Тебе следует добраться до них прежде, чем они разберут этот Останец по камешкам, чтобы вызволить тебя.

Илин колебалась, пристально вглядываясь в него.

— В чем дело? — спросил ее Хет.

Она, несмотря ни на что, успела заметить, что вниз он спустил не всю веревку, а только те сорок с небольшим футов, которых хватало, чтобы оказаться на полу зала Источника. Наконец она произнесла:

— Тебе не следует убегать. Они тебе ничего плохого не сделают.