Павел Амнуэль - Люди кода. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 7

* * *

Апокалипсис №7. Озоновая дыра.

Об озоновой дыре, обнаруженной над Антарктидой в 1992 году, много писали в девяностых годах прошлого века – растет, мол, и скоро все мы помрем от жесткой солнечной радиации. Разумеется, в появлении озоновой дыры ученые (некоторые!) обвиняли прогрессивное человечество, загрязняющее атмосферу вредными промышленными газами.

Но несколько лет назад дыра вдруг расти перестала. Более того, дыра начала «зарастать». Все вроде бы успокоились (относительно, конечно – окончательно успокоиться журналисты, пишущие о науке, читателю все равно не дадут). Наблюдая за тем, с какой скоростью уменьшалась озоновая дыра, ученые даже успели предсказать, что, если так будет продолжаться, то лет через 50 озоновый слой над планетой полностью восстановится, и никаких дыр не останется вовсе.

Но у природы в запасе есть еще множество загадок, одна из которых и проявила себя. Два года назад озоновая дыра все над той же Антарктидой неожиданно начала увеличиваться опять. Несколько недель ученые выжидали (вдруг дыра «передумает» и расти перестанет?), но потом все-таки сообщили беспокоящейся мировой общественности неприятную новость.

Правда, за прошедшие годы геофизики накопили достаточно наблюдательного материала не только для того, чтобы заставить человечество впасть в новую панику, но и для того, чтобы прийти к выводу, что паника эта безосновательна.

Да, – говорят ученые, – количество озона над Антарктидой уменьшилось, озоновая дыра увеличилась. Но многолетние наблюдения показывают, что происходит это в той или иной степени каждую зиму. Зимой в Антарктиде температура воздуха в нижней стратосфере опускается до 80 градусов по Цельсию ниже нуля, и на высоте около 10—20 километров возникает полярный вихрь. Вихрь порождает в стратосфере сильную облачность, и на поверхности этих облаков оседают соединения хлора.

Зима продолжается несколько месяцев, к наступлению весны в полярных вихрях и облаках накапливается большое количество хлора и других веществ, влияющих на образование озона. Когда в начале весны над Антарктидой восходит солнце, облака быстро распадаются, и образуются активные частицы хлора, из-за которых распад озона приобретает характер цепной реакции. Озоновая дыра начинает расти, а с какой скоростью – зависит от конкретных метеорологических условий, которые, конечно, от зимы к зиме могут сильно меняться.

Интересно, что об увеличении озоновой дыры журналисты исправно сообщают читателям, а когда озона становится больше, писать об этом «забывают». Забыли и на этот раз – когда в Антарктиде наступило лето, дыра расти перестала, а в научных новостях об этом, конечно, никто не сообщил…

Впрочем, что такое озоновая дыра по сравнению с гибелью от искусственного вируса?

* * *

Апокалипсис №8. Искусственный вирус.

Цитата: «Гений современности, руководитель Департамента прикладной математики и теоретической физики Кембриджского университета Стивен Хокинг недавно выступил с очередным прогнозом на завтра для человечества. По его мнению, «мы сами полностью уничтожим себя из-за какой-нибудь катастрофы, к примеру, ядерной войны». Еще больше Хокинга тревожит биологическая угроза. Он считает, что случайно или намеренно мы можем создать вирус, который окажется смертоносным для всех землян.

– Ведь то, что сегодня происходит в генетических лабораториях различных стран, невозможно контролировать или регулировать, – возмущается физик. – Манипуляция же генами, которую сегодня пока проводят на растениях и животных – а скоро кто-то возьмется и за человека, – может породить генетическую «бомбу», способную за несколько лет уничтожить все живое».

Вообще-то Хокинг прав, и для того, чтобы это сказать, не нужно быть «гением современности». Фантасты предсказывали подобную возможность четверть века назад.

Пожалуй, среди всех перечисленных сценариев Апокалипсиса этот – самый реальный, поскольку зависит не от космических катастроф, а от самого человека. А уж что способен сотворить с самим собой человек – это нам всем известно не понаслышке.

* * *

Если так уж необходимо пугать читателей (зрителей, слушателей) научными новостями, то делать это надо с умом, продумывая последствия. Если пугать природными (в частности, космическими) катастрофами, то со временем читатель не только перестанет их бояться (время идет, а предсказанных катастроф нет как нет!), но перестанет и на новости науки обращать внимание – пишут, мол, всякое… А если пугать катастрофами, проистекающими из достижений самой науки (экологическая катастрофа, например), то надо и здесь сказать правду: не так уж сильна и могущественна наша современная цивилизация, чтобы оказывать существенное влияние на глобальные процессы – климатические, в частности.

Это, впрочем, уже другой миф и другая история…

И если вам завтра в программе новостей скажут, что «отравленный межзвездный газ грозит гибелью человечеству», – не верьте. Но послушайте (посмотрите, прочитайте), что вам расскажут после этого алармистского вступления. Наверняка это будет что-то очень интересное из области современной астрофизики.

И совсем не страшное!

Вести-Окна,

8 июня 2006, стр. 36—42

Я мог бы ограничиться уведомлением, что открываемая читателем книга Павла Амнуэля рассказывает не больше, не меньше, как о приходе Мессии, и скромно отступить с сторону, предоставив книге говорить самой за себя. Я не сомневаюсь, что она сделает это с успехом, потому что захватывает с первой страницы и не отпускает даже после того, как ее закроешь. Но достоинства большой фантастики никогда не исчерпываются одним лишь увлекательным сюжетом и мастерским его развертыванием (что с лихвой присутствует и в романе П. Амнуэля). Не менее обязательным ее компонентом является пробуждаемая такой фантастикой мысль, и вот именно мысль, навеянную чтением этого романа, мне бы и хотелось донести до тех, кто читает эти строки.

По моему глубокому убеждению (за которым стоят десятилетия причастности к процессам, происходивших в советской и западной фантастике), роман П. Амнуэля открывает перед фантастикой совершенно новые горизонты. Он представляет собой то, что принято обычно называть «новым словом» в литературе. Сказать такое слово трудно в любом литературном жанре и вдвойне трудно в фантастике. Этот своеобразный жанр (я считаю его даже не жанром, а особым методом, параллельным реализму) всегда развивался по тем же законам, что и питающая его наука. Наука растет, как дерево: открытия в ней никогда не повторяются, а лишь служат точками ветвления новых отростков, новых направлений знания. Ни один ученый не возвращается к тому, что сделали его предшественники, – он принимает это за данное и строит новые гипотезы на основе уже известного знания. Так и фантасты, однажды выдвинув, к примеру, идею возможности путешествий во времени, принимают ее за уже известное и движутся дальше – сначала к парадоксу «временной петли», от нее – к идее «параллельных вселенных», помогающей преодолеть этот парадокс, затем – к параллельным вселенным уже вне зависимости от путешествий во времени и так далее.