Джоу Росс - Сквозь пространство и время

Ее сестра и мать, видимо, похожи на Джулианну, вечно рассуждающую о правах женщин. Хотя Старбак и понимал чувства сестры и даже готов был признать ее единственной женщиной, интеллектуально равной мужчине, но, будучи в здравом уме, никак не мог согласиться с ее ярым желанием разрушить прочные устои добропорядочного патриархального общества.

– Один-единственный глоток – и сержант пригрозил запереть меня в камере, а ключ выбросить, если я осмелюсь еще раз отравить полицейские силы города.

– Ты отравила полицию?

На Сарнии полиция существовала исключительно для того, чтобы держать в руках иммигрантов с других планет, но каждый сарнианин испытывал глубочайшее уважение к Закону.

– Ну, не совсем так, – успокоила его Черити. – Я выразилась фигурально. Но твердо решила не давать сержанту шанс выполнить свою угрозу. Поэтому я позвонила Фэйт, попросила у нее рецепт приготовления кофе и, истратив как минимум ящик зерен, наконец добилась успеха. Фэйт готовит превосходный кофе, впрочем, она все делает превосходно, – беззлобно добавила Черити, – Рецепт тушеного мяса я тоже взяла у нее. Бьюсь об заклад на что угодно, но Фэйт ни разу в жизни не превратила кусок превосходного мяса в подметку.

Старбак не в состоянии был понять ее расстройства по поводу тушеного мяса. Совершенно очевидно, что оно испорчено. Так зачем же возвращаться к тому, чего нельзя изменить?

Эта женщина, похоже, самое нелогичное существо во Вселенной – сравнимое разве что с легкокрылыми мотыльками с планеты Эвиан Четыре. Но, несмотря ни на что, такое привлекательное! – решил Старбак.

– Ты была служащей в полиции?

А ведь мягкие изгибы, вырисовывающиеся сквозь ткань брюк и розовой туники, прекрасно смотрелись бы в коротенькой темно-синей тунике сарнианской полицейской служащей.

– Я была копом, – поправила его Черити.

– Кем?

– Копом, – повторила она.

Универсальный переводчик в ухе Старбака сообщил ему, что копом в просторечии называют офицера правоохранительных органов.

– Вот так, – с видимой гордостью заявила Черити. – Прежде чем уволиться и вернуться сюда, я была детективом.

– Ты была полицейским? – Он и не пытался скрыть свое недоверие.

Она вздохнула и метнула в его сторону быстрый взгляд.

– Детективом третьего класса. А сейчас я являюсь шефом полиции Касл-Маунтин. По правде говоря, не велика шишка, так как вся полиция состоит из меня и моего помощника на полставки – Энди Мэйфейра.

– Шеф полиции, – пробормотал он, пытаясь понять извращенную логику людей, которые позволили женщине – да еще столь миниатюрной женщине – занять такой опасный пост.

– Вот именно. – Глаза ее сузились, а на щеках заалел воинственный румянец. – Тебя что-то в этом волнует?

Универсальный переводчик никогда не подводил его. Логика подсказывала, что и сейчас он работает исправно. И тем не менее Старбак не мог поверить, что правильно ее понял.

– Какие обязанности были у тебя в Калифорнии? Когда ты была детективом третьего класса?

– Я работала в отделе по расследованию изнасилований и бытового хулиганства. Месяц пробыла в роли секретного агента, результатом чего явился арест и приговор одному насильнику, подонку, который в течение года терроризировал женщин на пляжах Венецианского залива. Понятно?

– Слышать такое и то страшно. – Он поражался, как мог ее отец, который в то время был жив, или ее друг разрешить ей занимать эту опасную должность.

Она пожала плечами.

– Не более чем разгуливать в шортах во время снежного бурана. Возможно, на пляжах Венецианского залива это последний крик моды, Старбак, но для Мэна твои шорты – определенно легкомысленная одежда.

Она нахмурилась.

– Раз уж мы заговорили о вчерашнем небольшом приключении… полагаю, нужно показать тебя врачам в больнице.

– Я не хочу ехать в больницу.

– Плевать я хотела на то, что ты хочешь, – рявкнула она таким тоном, какого ни за что не позволила бы себе ни одна, даже самая упрямая, сарнианка.

Он медленно скрестил руки на груди черного лыжного свитера и устремил на нее взор.

– А если я откажусь?

Вздернув подбородок, она решительно встретила его вызывающий взгляд.

– Не советовала бы испытывать меня.

Куда только девалось беспечное создание, тараторившее как разноцветный попугайчик! На его месте возник суровый, облеченный властью представитель правоохранительных органов, ничем не слабее любого сарнианского полицейского с оглушающим бластером в руках.

– Но тебе везет, – добавила она. – Пока. Потому что до окончания метели я не смогу отправить тебя на материк.

Решение, которое она приняла столь неохотно, Старбак воспринял с облегчением. Он не собирался позволить ей отвезти себя в больницу. Вот только еще не решил, как далеко может зайти в попытке помешать ей.

– Раз ты так считаешь… – примирительно сказал он.

Черити стрельнула в него коротким подозрительным взглядом.

– Кроме того, необходимо выяснить, что произошло с твоими вещами, – продолжала она. – Это весьма странно. Здесь, на острове, о кражах, можно сказать, и не слыхивали.

Оранжевые язычки пламени согревали комнату. Выпитый кофе расслабил тело, но стимулировал мозг.

Он облегченно вздохнул при мысли о том, что хоть тело у него и земное, но мозг сарнианский. Втайне его все время грызла тревога, что он может воссоздаться на этой планете в виде землянина с примитивным умом.

Все архивные документы описывали жителей Земли как милосердную, но непредсказуемую и порой жестокую расу. Впрочем, все это вполне объяснимо, если не забывать, что и сама Земля только-только вошла в юношеский возраст.

Спустя века, если только они не разрушат окончательно планету легкомысленным загрязнением или нескончаемыми территориальными притязаниями, они придут, как и его собственный народ, к той ступени развития, когда войны, болезни, нищета останутся далеко позади. И о них будут рассказывать детям на уроках древней истории.

– О Бог мой. – Черити схватилась за спинку стула, а потом буквально упала на сиденье.

Старбак узнал имя одного из земных божеств, но по ее изумленному тону догадался, что она не молится.

– Что случилось?

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами.

– Я внезапно поняла, почему ты показался мне знакомым.

– И почему же? – спросил Старбак, чувствуя, как екнуло у него сердце. Что, если он похож на какого-нибудь ее знакомого? Кого-то ей неприятного?

Из голограммных дисков Джулианны он узнал, что земляне – крайне эмоциональная раса, а женщины в период месячного цикла отличаются особенной переменчивостью настроения.

Что ему делать, если она вышвырнет его обратно в ледяную мглу, бросит его на произвол судьбы?