Дмитрий Вечер - Мы просто снимся бешеной собаке 3

Вертолеты долбили веером, тяжелые пули срезали ветки, поднимали в воздух ошметки земли и травы. Черт возьми… Я врубила ускорение кун-шу… Из шалаша Ирениэль вдруг выскочил Васо. Он размахнулся роликовой доской, ударил Тупака по башке и заорал:

– Умри же, сука!

Звездному рэпперу было пофиг. Он в это время отстреливался от вертолетов. Чувак лупил его скейтбордом,… Но до конца было далеко. Вертолет расставил точки над i… Очередь из пулемета прошила Васо насквозь. Тупак заорал:

– Тикайте в лес! Я их задержу.

С этими словами он взвился в небо и атаковал вертолеты из всех стволов. Его недавно ранили, свежие пробоины только залечили, звездный рэппер понимал, что не сможет долго держать удар. Он вызвал огонь на себя. Чтобы мы ушли… Но уже из каждого куста летели пули… Горн и Патрик спали в своем шалаше. Их не разбудил бы даже ядерный взрыв. Мы срубились – они еще наливали. И сейчас они храпели, а вокруг кипел армагеддон.

Тупак сражался с вертолетами, закладывая виражи из последних сил. Он подбил одну вертушку, кто-то задел его. Дымя прострелянным брюхом он полетел за горящей машиной. Два вертолета погнались за ним. Пулеметы строчили, ракеты летели за рэппером вслед. А он вертелся, делал бочки и мертвые петли, поливая из лазеров передний вертолет. Винтовая машина рухнула в лес, раздался взрыв. Последние вертушки гнались за Тупаком. Он уходил за горизонт, распевая песни, уворачиваясь от ракет. Голос его затерялся вдали:

– Снова я напиваюсь! Снова говорю пока. Мы не совместимы. У меня пустой карман.

На поляне вокруг шалашей сжималась кольцо врагов. Свинцовый дождь хлестал со всех сторон. Я задолбалась прыгать. Патрик и Горн проснулись… Черт… Никто и не ожидал! Они поднялись из остатков шалаша и тут же упали. Парни открыли огонь из бластеров по врагам. Последний шалаш, в котором была Ирэн, взорвался лунным светом. Ветки разлетелись, догорая, в небо взвилась Ирениэль, расправив крылья, и закричала: «СДОХНИТЕ!» Лунные стрелы полетели… В нас, сука… В нас… Что происходит, мать-перемать?

Ирэн хохотала, и смех разносился хрустальным звоном окрест. Последний ангел жарил нас лунным огнем… Своих друзей… Ирэн сошла с ума.

Крылатая тварь сожгла поляну. Все горело… Патрик и Горн не знали, куда бежать… Из-за деревьев бойцы омона долбили из «калашей». Они заорали: «Ур-а-а-а!» И бросились на нас… Ну ладно, стерва, мы умрем, но и ты подохнешь, падла… Легко подумать, но не легко угрохать ангела… Ирэн увлеклась и подлетела к сосне. Мой час настал… Я врубила форсаж-кун-шу, на бреющем полете взлетела на сосну и прыгнула на ТВАРЬ… У меня был один удар, потом она бы меня сожгла. Я вложила в этот апперкот всю ненависть к дерьмовым блондам… Да… Я тоже светлая, но я-то няша, а ты… СУЧАРА… ПОЛУЧАЙ… Нога метнулась, я в прыжке вломила Ирениэль в висок. Она обмякла… Крылья сложились. Последний ангел рухнул вниз. Йо-хо-хо…

Ирэн упала как лепесток на руки Горна. Он прижал ее к груди. Я поняла… ЭТО ВСЕ… Солдаты бежали к нам, улыбаясь и стреляя из «калашей». Космический бутер в который раз упал ублюдочным маслом вниз… И вдруг раздался шум! Одинокая вертушка вынырнула из тумана и открыла огонь по нашим врагам. Они залегли… Машина снижалась и поливала свинцом по кругу. Пулемет долбил без устали, прижимая уродов к земле. Пилот улыбался нам, за пулеметом стояла рыжуха в черной коже и нарезала очередями по кустам… Мы положили Ирэн в кабину, залезли сами, парень поднял машину в небо и выжал газ. Вертолет понесся над лесом. Снизу стреляли, но всем уже было плевать. Мы летели только вперед.

Через полчаса мы были в подземном бункере темных… Прикинь?… Этот мир поработила раса дориан. Разумных сгустков материи. Они внедряются в мозг человека и подчиняют его… Земля под колпаком… За исключением тех, у кого иммунитет к внедрению. И тех, до кого еще не добрались твари. Дорианин внедрился в Ирэн и сделал ее фантомом. Вот почему она пыталась нас убить… Челы, которые нас спасли, тоже дориане, только «темные». Они восстали против системы и не хотят внедряться в гуманоидов. Но все равно внедряются, а-ха-ха, чтобы бороться со злом! Девушка в черной коже – это Май… Ее искал Васо… Он был фантом… Когда его дорианин перепрыгнул в ангела, Васо без хозяина сбрендил и хотел убить Тупака…

Ирэн очнулась и завопила, что ЖИЗНЬ ГОВНО, ЕЙ НАДО УБИТЬ ВСЕХ… Мы привязали ее к кровати молекулярными жгутами – куда там! В этом мире у нее заработали все примочки. Ирэн портнулась в оружейную, напала на охрану и взорвала бункер ко всем чертям… И сама сдохла! Нам повезло… Патрик, Горн и я как раз вышли на воздух покурить. Все остальные сгорели заживо. Из темных выжила только Май. Она была вне себя:

– Уроды! Нахер я вас спасла? Пять лет работы псу под хвост. Ни один дорианин не мог добраться до нас. Но я сама привела дебилов на хвосте… Вы идиоты… Ваша баба уничтожила всю подпольную сеть.

У них как раз был международный сбор. Собрались повстанцы со всего мира. Они хотели захватить Питер и спасти президента. Он лежал в коме в питерской больнице, а дориане управляли страной. Хороший был план… Но тут появились мы. Все погибли… Осталась Май одна… Копы уже слетались на огонек. Мы еле ушли… Май рыдала и клялась, что ночью зарежет нас всех. Но сначала трахнет каждого в глазницы кочергой. Мы нашли старую церковь и остановились на ночлег. Продали бластер святому отцу за ведро самогона и набухались в дым. Помянули последнего ангела. Упокой господь ее душу… Классная была девчонка. Ирениэль… Дарила всем Благодать. Пускай отдыхает с миром. Не знаю где… Ведь Рая больше нет… Спокойной ночи, Смерть… Люблю тебя… Целую нежно… Твоя Тень.»

«Здравствуй, Тень… Мы снова в центре замеса. Упали в алмаз… Ага… Представь, мы тут встреваем, а камень лежит в какой-нибудь жопе. Черт знает, как глубоко. И светится… Галактика Млечный Путь мерцает в темноте.

Проснулась я на лавке в старой церкви. Пыльные иконы смотрели из темных углов. Гроздья паутины свисали с потолка. Ни одной бабульки, ни одного посетителя. Не часто тут проходили службы. Местные жители забыли бога… Отец Михаил скучал, колол дрова и впаривал соседям церковный самогон. Сейчас он ходил перед алтарем и протирал золотые чашки, баночки и что-то еще, необходимое для службы. Опрятный мужичок с седой бородой, в просторной черной рясе, в складках которой болтался серебряный крест. Его живые смеющиеся глаза, говорили о том, что все у него в жизни было, мудрость и опыт наполняли движения и каждый жест. Он подошел ко мне, улыбнулся и начал говорить. Уверенный раскатистый бас с остатками вчерашнего похмелья уносил его слова под своды храма:

– Люди боятся рискнуть. И проходят мимо своих. Они словно боятся счастья.