Кристофер Паолини - По ту сторону звезд. Книга 2

Кира не сразу ответила: сначала нужно было уверить Итари, что она в порядке. Потом согласилась:

– Наверное, ты прав.

– Прошу прощения, капитан, – вмешался Вишал. – Но что мы собираемся обсуждать? Надо решить, куда нам лететь, да?

– Да, – сдержанно-угрюмым тоном ответил Фалькони. Несколькими сжатыми фразами он обрисовал ситуацию врачу и Хва-Йунг. – Я хочу знать, способна ли «Рогатка» на очередной дальний перелет, – закончил он.

– Капитан… – попыталась что-то сказать Нильсен, но Фалькони остановил ее взмахом руки:

– Для начала нужно разобраться, какие у нас есть возможности. – Он кивнул Хва-Йунг. – Итак?

Механик с минуту жевала нижнюю губу:

– Ох, нужно промыть все трубы, проверить термоядерный и марковский двигатели… Запасы воды, воздуха и пищи почти не израсходованы, но, если нам предстоит долгий путь, лучше бы их пополнить. Хм… – Она снова прикусила губу.

– Нам это по силам? – уточнил Фалькони. – Трехмесячный сверхсветовой перелет, туда и обратно. Накинь сверх криосна еще три недели бодрствования для верности.

Хва-Йунг коротко кивнула:

– Все это нам по силам, но я бы не советовала.

У Фалькони вырвался смех:

– Все, что мы проделывали в последние годы, подпадает под категорию «я бы не советовала». – Он оглянулся на Киру. – Вопрос в другом: надо ли?

– Никакой прибыли нам это не сулит. – Воробей подалась вперед, упираясь локтями в колени.

– Не-а… – протянул Фалькони. – Не сулит.

Заговорила Нильсен:

– С большой вероятностью, нас убьют. А если не убьют…

– Казнят за измену, – подхватил Фалькони, колупая заплату на штанине. – Да, несомненно.

– Что же вы предлагаете? – тихо спросила Кира. Она понимала опасность момента. Стоит пережать – и никого уговорить не удастся.

Сначала никто не отвечал. Потом Нильсен сказала:

– Мы могли бы доставить Трига в надежное медицинское учреждение где-нибудь за пределами Лиги.

– Но твоя семья здесь, в Солнечной системе, верно? – напомнила Кира. Молчание старшего помощника было достаточно выразительным ответом. – И ваша тоже, Вишал.

– Да, – сказал врач.

Кира обвела взглядом всех собравшихся:

– У каждого из нас есть близкие. И все они в опасности. Мы не можем просто сбежать и спрятаться. Не можем.

Хва-Йунг что-то пробормотала, соглашаясь. Фалькони упорно глядел вниз на свои переплетенные пальцы.

– Берегись соблазнов ложной надежды, – прошептал Грегорович. – Противься им и ищи подтверждения в иных источниках.

– Тише! – цыкнула на него Нильсен.

Фалькони задрал голову к потолку и почесал снизу подбородок. Скрип ногтей по отросшей щетине внезапно показался оглушительным.

– Спроси от меня Итари: если мы предупредим Узел Умов, сохранится ли надежда заключить мир между медузами и людьми?

Кира перевела вопрос, и инопланетянин ответил:

[[Итари: Да. Но если Узел будет рассечен, могучий и жестокий Ктейн будет править нами до конца этой Волны на погибель всем.]]

Фалькони снова фыркнул:

– Угу. Так я и думал. – Он развернулся к Кире, насколько позволял ремень безопасности. – Ты полетишь?

Вопреки страху, она ощутила и восторг при мысли вновь проникнуть в неведомое.

– Полечу, – кивнула она.

Фалькони оглядел рубку, поочередно всматриваясь в каждого члена экипажа:

– Ну? На чем порешим?

Воробей скорчила гримасу:

– Мне не очень-то по душе выручать вояк после того дерьма, в которое они нас окунули, но… ну да. Какого черта! Давайте смотаемся туда.

Вишал тяжело вздохнул и поднял руку:

– Мне не хочется, чтобы эта война продолжалась. Если в наших силах сделать что-то, чтобы положить ей конец, думаю, надо это сделать.

– Куда она, туда и я, – заявила Хва-Йунг и опустила руку на плечо Воробья.

Нильсен заморгала – Кира не сразу поняла, что первый помощник пытается скрыть слезы. Шмыгнув носом, она кивнула:

– Я тоже голосую за.

– Как насчет энтропистов? – напомнила Кира.

– Они не в состоянии принимать решение, – сказал Фалькони. – Но спросить я спрошу.

Его взгляд померк – капитан переключился на дополненную реальность. Губы его слегка шевелились, беззвучно диктуя текст. В рубке воцарилось молчание.

«Наверное, он общается с энтропистами через монитор в медотсеке, поскольку их импланты сгорели», – подумала Кира. Она воспользовалась перерывом, чтобы ознакомить Итари с принятым решением. Постоянный двусторонний перевод слегка ее утомил. Также Кира глянула на голограмму и с облегчением убедилась, что их пока никто не преследует. Однако жутям удалось уничтожить ближайший ресивер солнечной энергии.

– Итак, – сказал Фалькони. – Веера говорить не может, но Джоррус голосует за. Летим. – Он еще раз вгляделся в каждого. – Все согласны. Значит, договорились. Грегорович, задай курс к месту встречи, которое указала нам Щеттер.

Разум корабля фыркнул – необычно нормальный звук для этого безумца. И сказал:

– А про меня забыли? Или мой голос не учитывается?

– Разумеется, учитывается! – нетерпеливо ответил Фалькони. – Давай голосуй.

– Итак, раз вы столь любезны, что спросили мое мнение, – судя по тону, Грегорович вновь колебался на грани между нормальностью и сумасшествием, – я голосую ПРОТИВ.

Фалькони закатил глаза:

– Мне очень грустно это слышать, Грегорович, но мы уже приняли решение большинством – семеро против одного. Задай курс и вытащи нас скорее отсюда.

– Нет, так не пойдет.

– Что ты сказал?

– Сказал, что не стану этого делать. Вроде бы тут все понятно, о капитан, мой строгий капитан, мой непредвиденный капитан? – И Грегорович захихикал и хихикал, пока этот звук не перерос в неудержимый хохот, разнесшийся по коридорам «Рогатки».

Ледяной ужас охватил Киру. Разум корабля и раньше был нестабилен, но теперь он окончательно рехнулся, и все они в его власти.

– Грегорович! – попыталась вмешаться Нильсен.

– Я возражаю, – прошептал разум корабля, внезапно оборвав смех. – Решительно возражаю. Я не потащу вас туда – о нет, – и что бы вы ни говорили и что бы вы ни делали, это не поколеблет моей решимости. Гладьте меня по головке и расчесывайте мне волосы, украшайте шелковыми ленточками и кормите отборной хурмой – я не отменю, не отзову, не отрекусь и никоим образом не откажусь от моего решения.

[[Итари: Что происходит?]]

Кира объяснила, и медуза позеленела, как человек, которому стало дурно.

[[Итари: Ваши корабельные разумы так же опасны, как скрытые течения.]]

Фалькони выругался:

– Да что с тобой, Грегорович? Нет времени рассусоливать. Я отдал приказ. Меняй маршрут, черт тебя подери.

– Нет, не стану. О нет, не смею.

Капитан хлопнул ладонью по приборной доске:

– Что, серьезно? Ты ничего не имел против, когда мы отправлялись к Жукхе, а теперь ты вздумал бунтовать?