Рутра Пасхов - Параллельные миры – two. Рождение бога

– Не надо ей было говорить, – мнение ученого было неизменным. – Это неправильно с точки зрения психологической нагрузки, – пояснил коллега.

– Да все норм. Мы все быстро и по прямой будем делать. Давайте теперь пройдем в комнату обучения и разберем эту ситуацию. Пока закройте ее. Тело нормально функционирует? – обратился он к персоналу лаборатории.

– Все в пределах нормы, – ответили ему.

– Тогда мы пошли. ЯтСан, поздравляю тебя, – сказал Рутра и пошел вперед к выходу.

Остальные расступились, пропустили ЯтСан, которую почему-то пристально рассматривали, и, стараясь не показать этого, сторонились немного. Психологический фактор пока еще был ощутим существенно.

Уже за столом, в кругу группы, Рутра обратился к ЯтСан.

– ЯтСан, скажи, пожалуйста, что ты помнишь до того, как вышла, вернее, поднялась из установки?

– До виртуальной реальности или в ней?

– А ты была в виртуальной реальности?

– А ты считаешь – нет? Это была натуральная реальность?

– Что именно? Опиши событие.

– Рутра, ты о чем сейчас? Ты решил поприкалываться надо мной?

– ЯтСан, прошу, опиши события.

– Какие?!

– Те, что ты помнишь.

– А ты не помнишь? Тебе напомнить?

– Да я, может, и помню. Но суть-то не в этом. Суть в данный момент в том, что ты помнишь. Мне нужно знать, какое последнее событие ты помнишь, до того, как проснулась в установке.

– Рутра, это у тебя всегда так и со всеми?

Она говорила обиженно и зло. Рутра понял некоторую запутанность ситуации. Возможно, у нее была амнезия. Он подошел к ней, чуть пригнулся к уху и сказал:

– Можно тебя на минутку?

ЯтСан молча повиновалась. Рутра отвел ее в сторону от всех и шепотом сказал.

– Что ты хочешь сказать, я не пойму. Может, ты помнишь только события на корабле, вернее, в вертолете?

– Ты что, решил, что я маленькая наивная девочка? Зачем вспомнил про это? Или ты думаешь, если я повелась на тебя, то все, конец света?

– Да что случилось? Ты можешь сказать? О чем ты?

– Ах ты тварь такая. Значит, ты не помнишь, что случилось.

– Да подожди. Наверное, тебе надо показать запись.

– Ты что, записывал и это?

– Подожди, подруга, успокойся. Сядь, выпей кофе. Сейчас разберемся… Займите ее чем-нибудь, а мы посмотрим, что творилось у нее в голове.

– Ты посмотри, что происходит у тебя в голове сперва.

– Хорошо, милая, посмотрю. Только не ори.

Рутра махнул своему другу-ученому, пошел к экрану аппаратной части установки.

– Она может прямо в мозг транслировать, – сказало «светило науки», имея в виду ИрЭн.

– Нет, не хочу. Давай сюда, на экран.

– Можно я к вам? – послышалось сзади.

Это была ИуЛия.

– Ты бы лучше расспросила подругу, что с ней.

– Клон подруги, – сделала ироничное замечание она.

– Какой клон? Забудьте про клон! Это ЯтСан.

– Ну да, ну да. Только не совсем.

– Ладно, – махнул рукой Рутра, что означало и прекращение спора, и разрешение присутствовать рядом.

– Что смотрим? – спросила ИрЭн.

– А что, там много? – задал встречный вопрос Рутра.

– В сознательных образах у нее прошло три дня. Все воображаемые сцены, все фантазии искомого тела, то есть работы мозга в том теле, перешли в этот мозг по наиболее стойким ощущениям. То есть если она четко что-либо представляла, воображала, хотела «оживить» эти сцены, сделать их реальностью в том теле, то в этом ей заложилось все это как реальное событие… или события.

– Интересно посмотреть, что она навоображала, – с хитрецой в голосе произнесла ИуЛия, все же не теряя шуточных нот в интонации.

– Ты бы лучше спросила ее саму.

– Я спросила, потому и пришла.

– Колись, что она поведала тебе?

– Да сейчас.

– Мадам ИуЛия, не кажется ли вам…

– Спасибо, Рутра Тигрович, за напоминание. А кто-то говорил – друзья, друзья.

– ИуЛия, ты тоже правильно пойми, ту модель взаимоотношений, что я предложил, которая сложилась, – она искренняя. Только не забывай о деле и отношениях в проекте. Может, нарушая эти принципы, ты злоупотребляешь дружбой? Не кажется ли тебе?

– Хорошо, что ты хочешь? Чтобы я рассказала все женские секреты?

– В смысле?

– В коромысле, как ты любишь говорить.

– Говори уже как есть.

– Она говорит, вы занимались…

ИуЛия замолчала, не договорив, улыбнулась и покачала головой вверх-вниз. Этот жест больше добавил двусмысленности, чем прояснил ситуацию.

– Конкретно.

– Любовью!

– И что в этом такого?

– Вот она ваша мужская ментальность. Значит, это для тебя ничего не значит? Потом ты удивляешься, почему она так себя ведет.

– Да я не это имел в виду.

– Вы все не это имеете в виду.

– Вы что, сговорились, что ли? Успокойся и сядь рядом. ИрЭн, прокрути до моментов высоких эмоций.

– Может, вы один посмотрите?

– Ты уже посмотрела?

– Я все видела в процессе.

– У-у, это уже интересно. Рутра Тигрович, а ну-ка посмотрим, что вы творите со своими сотрудницами, – с любопытством подростка подшучивал коллега.

– Да ладно уж. Тогда я сам сперва отдельно посмотрю, потом решу.

– Нет, нет, соблаговолите и нам насладиться столь пикантной сценой.

– Ну хватит, уважаемый Парменид.

Это было секретное, хотя для центра официальное, имя ученого. Рутра встал, пошел в соседнюю комнату.

– Можно я с тобой?

Рутра хотел запретить, но все же изменил решение. Она, видимо, хорошо разбиралась в человеческой натуре. Если бы прозвучал вопрос-приказ – он бы отказал сразу, а тут была просьба.

– Хорошо, только до определенного момента, скорее всего.

– Я согласна.

– Ты это ради любопытства? Или подруга попросила?

– Не-е… – ее перебил ученый. – Значит, ей можно?

– Ну хватит. Ты и так можешь посмотреть потом.

– А мне одному не интересно.

– Ну возьми с собой подружку.

– Это, кстати, интересная тема.

– Ой, я по-моему тут лишняя.

– Да нет. Пошли.

Они вошли в соседнюю комнату, Рутра сел за монитор, ИуЛия расположилась рядом, провокационно близко. Не сказать, что он был против, только вот… Рутра понимал, что давать ей лишнюю надежду, а потом обламывать – не по-джентльменски, однако не давать ей шанса – еще хуже. Вот это «хуже» он и решил испытать. Он-то знал уже, что не даст ей шансов. Знал, что выбор оставляет за собой. Но какой? Была ли цель такой же, какую и она преследовала? Скорее всего – нет. Когда-то, в пору его юношеской зрелости, но еще самовлюбленной наивности, с которой многие остаются до конца дней своих, знакомая дама бальзаковского возраста по поводу его «дружеских» отношений с весьма соблазнительной молодой особой сказала: «Все девочки хотят выйти замуж». Вот вроде бы все просто, однако мужчины думают, что женщины в них видят то же самое, что и они, – соблазнительный образ. Женщины этого, конечно, желают, но только основная цель их – не стать очередной станцией на пути локомотива.