Марина Наумова - Безумие

— Не знаю, — угрюмо отозвался Дик. Он не хотел признаваться, что ищет скорее ее, чем своего заклятого врага. Но сколько же можно зря тратить горючее, если сгущающаяся тьма все равно почти ничего не дает разглядеть? Костер из остатков ресторана был в этом деле плохим подспорьем.

— Я так думаю, — почесал нос-картошку Тьюпи, — разумнее всего было бы опуститься на остров. Я не знаю, что это за твари, но как-то хотелось бы думать, что они пришли не из моря.

— Ты что, не слышал передачи? — хмыкнул Дик. — Эти сволочи прилетели с другой планеты. Братцы по разуму, так сказать!

— Ну и пусть… Все равно мне кажется, что остров безопасней. Вот если бы ты был инопланетянином-захватчиком — ты ведь наверняка начал бы с городов, так? А тут есть масса островков, специально для любителей уединения, и почти половина из них пустует: сейчас не сезон… Вот. А у нас флаеры — так что добраться туда несложно.

— Тьюпи прав, — поддержала санитара Линда. — Поиски можно будет продолжить и утром, а если Глава Компании окажется сожран инопланетянином, клянусь, я не слишком-то буду ревновать. Пусть ест на здоровье.

— Отравится, — фыркнул Дик.

— Тоже хороший вариант: тогда станет меньше сразу двумя тварями. А так мы только зря теряем время.

— Ну ладно… Садимся на ближайший.

— А если там будут люди?

— Плевать… В случае чего мы быстро заткнем им рот — разве не видно, что кругом творится? Считай, что на это мы имеем полное право…

…А потом и сны сниться перестали — им мешал страх. Стоило Элизе закрыть глаза, как перед ними возникали зубы, зубы, зубы…

— Я не знаю, что с ней, — докладывал мрачному Зоффу врач, — но с девочкой определенно что-то происходит. В ее состоянии обострение. Можете меня уволить — но вряд ли хоть кто-то из специалистов сможет дать стоящий совет. Ее болезнь идет из души…

— Она не сумасшедшая! — возмущенно рявкнул Зофф.

— Я этого и не говорил. Просто ее что-то угнетает, она чего-то очень боится. Ей нельзя нервничать — а ее нервы постоянно напряжены.

— Ей просто снятся какие-то глупые сны, и я требую, чтобы вы подобрали ей снотворное, — пальцы Зоффа-главного скрючивались до боли и неловко распрямлялись, словно он ловил и мял в руке что-то невидимое.

— Не знаю — я перепробовал уже все лекарства, допущенные к использованию управлением здравоохранения. Повторяю: то, что ее мучает, принадлежит не медицине… Может, вы хотя бы избавите ее от посещения ваших тайных заседаний?

— Я не могу запретить ей делать что-либо, — голос Зоффа звучал глухо. Мрачность никак не украшала его тяжеловатые черты, хотя и была более естественной для них, чем, например, улыбка. Когда же речь заходила о том, что его любимице что-то грозит, он и вовсе становился страшен.

— Ну что ж, — развел руками доктор, — свое мнение я высказал… Остальное — решайте сами!

— Я буду ходить!

Никто и не заметил, как Элиза оказалась в коридоре и теперь стояла в дверях с тонкой, на редкость светлой улыбкой.

— Элиза… Ты должна лечь! — повернулся к ней Зофф-старший.

Девочка прижала к губам тонкий палец и, не прекращая улыбаться, отрицательно покачала головой.

— Я так больше знаю — и так спокойней, — уверенно возразил тонкий, чуть слышный голосок. — То, что происходит, все равно зависит не от нас — и мне будет очень жаль, если я потрачу последние дни не на то, что надо.

— О чем ты? — отпрянул от нее Зофф, и по его спине пробежали мурашки.

— Я об этих существах. Тот первый сон, о котором я говорила, — он уже произошел. Теперь я знаю даже имя той планеты… Только ты не пугайся — это все хочет судьба… И это вовсе не так страшно, как показалось вначале. Там, — ее глаза посмотрели на потолок — нет, сквозь потолок, на небо, — там очень светло. А здесь уже выполз тот паук, о котором я говорила… и звери все растут.

Она замолчала, а на ее тонких бледных губах все еще играла спокойная, немного загадочная и в то же время жуткая для Зоффа и доктора улыбка…

Не дожидаясь ответа у двоюродного брата, Элиза развернулась и пошла к лестнице.

Через несколько минут девочка, все так же нежно улыбаясь, сидела перед клеткой-контейнером, где спал, погруженный в электронный сон, один из «запасных» монстров.

— Ты, — чуть слышно прошептала Элиза. — Я знаю, что это будешь именно ты…

И худая рука нежно погладила бронированное стекло.

Как они попали именно на ее остров — для Цецилии так и осталось загадкой. Сама она вряд ли сумела бы его найти даже днем, а вот так, ночью, наугад…

Женщина смело прошла внутрь комнаты (Варковски перед тем долго изучал прибрежный песок в поисках отпечатков лап). За ней последовали и остальные. Когда зажегся свет, а вместе с ним вспыхнуло отражение в так любимой Цецилией зеркальной стене, оказалось, что трое из них выглядят какими-то жалкими оборванцами: постаревшая женщина со впалыми щеками и увядшими веками, одетая в бесформенную тряпку, грязнолицая девушка в рваном комбинезоне и нечесаный, лысоватый уже бродяга. Лишь Варковски сохранил если не свой обычный лоск, то хотя бы его следы и еще мог сойти за члена приличного общества.

Они уставились друг на друга, словно видели впервые, и взгляды, один за другим, начали уворачиваться от встреч друг с другом и с зеркальной плоскостью стены.

— Как это все ужасно, — поежилась Цецилия, закрывая лицо. «В ванну… немедленно в ванну, а там — за косметику и так далее… Или не стоит? Документы-то у меня на руках!» На всякий случай она проверила чудом захваченную во время бегства сумочку: брачный контракт был на месте.

«Нет, все же надо привести себя в порядок», — победно усмехнулась она.

— Ну ладно, — рывком поднялся со стула присевший было Эдвард, — можете отдыхать, а я пойду дежурить… Цецилия, у вас есть хоть один вращающийся стул?

— Есть кресло.

— Прекрасно. Деревья здесь не такие уж густые — на крыше можно устроить неплохой наблюдательный пункт. Единственное, на что я сегодня претендую — так это немного перекусить перед дежурством. У тебя найдется что-нибудь в холодильнике?

Цецилия бросила на Эдварда удивленный взгляд, но вдруг вспомнила, что он пришел в ресторан слишком поздно.

— Синтия, — предложила она понуро сидящей девушке, — можешь тоже перекусить…

— Отстаньте, — процедила та сквозь зубы.

Напавшие на них чудовища пришли из взорванной лаборатории Бишопа… Взорванной по ее вине…

Синтия поморщилась и закусила нижнюю губу — настолько тошно стало ей от этой мысли. Вот тебе и «все равно»! Зубы, когти, щупальца. Ей вспомнилось лицо Главного Конструктора — в свое время этот человек казался ей едва ли не самым симпатичным из всех работников и директоров Компании: занимаясь механизмами, он сохранял в себе что-то очень человеческое, хотя, как и большинство, очень часто умел это «что-то» в себе подавлять. Знала она и его роботов — они выглядели порой еще симпатичнее своего создателя, и девушка не раз ловила себя на мысли, что их не мог бы запрограммировать слишком уж плохой человек. Да и еще было что вспомнить… Как, например, еще раньше ее отец приглашал робототехника в гости, а тот вечно баловал ее неожиданными подарками.