Марина Наумова - Наверху

— Что вы хотите этим сказать? — приподнял голову Пауль.

— Там был еще и робот, из Бишопов.

— А еще?

— Секретарша Николь Флоран и один из директоров — Азими.

— И кого же вы подозреваете? — с любопытством посмотрел на шефа внутренней безопасности полицейский — об этом человеке ему приходилось слышать немало.

— Думаю, я и сам смогу в этом разобраться, — вежливо улыбнулся Варковски. — Я вызвал вас исключительно потому, что этот факт должен быть зафиксирован где-то в архивах. Кто это, я сообщу вам в ближайшее время, и вы арестуете его уже готовеньким. Единственное, в чем я хотел бы быть уверен — так это в том, что запись об инциденте будет сохранена.

— В таком случае наш разговор окончен, — полицейский встал из-за стола, и сидящей в кресле Синтии бросилось в глаза, что этот молодой парень выше Эдварда.

Варковски проводил его до двери и вернулся на свое место.

— А что ты думаешь? Кто их трех? — подмигнул он Синтии. Необходимость работать или вести бой, — что в данной ситуации было одно и то же — мгновенно привела его в форму; давно уже Синтия не замечала в нем такого энтузиазма.

— Не знаю, — покачала она головой. — С Николь мы очень мало знакомы, но Лейнарди ей доверял.

— Правильно, — согласился Варковски. — А я и проверял к тому же.

— Ты проверял и Азими — мой предшественник держал его на расстоянии…

— Из-за его щепетильности в определенных вопросах.

— Значит — Николь? — Синтия сдвинула брови. В отличие от дисциплин чисто экономических, «человековеденье» давалось ей плохо, и она действительно не могла понять, кто из этих двоих таил в себе опасность.

— Это сделал робот — он единственный находился неподалеку от утилизатора… а ведь пистолет испариться не мог. Ни Николь, ни Азими не могли избавиться от оружия: в целом виде оно сразу было бы обнаружено.

— Робот? — Синтия не поверила своим ушам.

— А что в этом такого? Пусть на нашей фабрике в их мозги встраивается страховочная программа — очень опытный специалист может на время подавить ее действие. Я уже послал этого Бишопа на обследование и скоро зайду в лабораторию за результатами.

— Это невероятно, — выдохнула Синтия, вздрагивая. — Я так привыкла им доверять… Просто ужасно.

— А вот и нет. Знаешь, что это значит? — Варковски подсел к ней поближе. — Зофф сорвался. Он не должен был этого делать… Конечно, это не слишком радостное известие — хотя бы потому, что нам сейчас придется довольно серьезно позаботиться о своем выживании: до того, как мы поймаем этого зубастика за руку, еще очень далеко, но — подумай только, мы еще не начали действовать, а он уже допустил ошибку. Мелкую, но все же…

— Не понимаю…

— Он — единственный, кто мог перепрограммировать робота. Он и сам робот, и в его мозг встроена особая система, позволяющая проделывать подобные штучки. И он напал первым, да еще так неудачно — можно даже шутки ради послать ему благодарность за предупреждение. Покушались на тебя, поскольку меня постарались бы застать в каком-нибудь другом месте. Значит, именно твои действия вызвали у них недовольство. Связываться с нами просто из желания позабавиться Зофф не стал бы. Элтон — тот сработал бы намного чище; значит, действовал зубастик…

— Прекратите его так называть, Эдвард!

— Значит, монстр действовал по собственной инициативе. Это на него и похоже: он очень информирован, изворотлив и в то же время простоват и наивен, как животное. Да и фантазия у него бедновата… Но я веду речь о том, что ему не понравилось в твоих действиях, — наверняка попытки перетянуть на свою сторону членов стортинга. Больше ему не в чем тебя «упрекнуть». Так что на некоторое время ты там не появляйся. Если придут — примешь, но сама — сиди тут. А еще лучше не тут — я сам подумаю, куда нам перебраться. На роботов я теперь тоже не стал бы особо рассчитывать — придется мне пересмотреть свои черные списки. Наверное, я становлюсь авантюристом. Нам придется набрать охрану из людей, ненавидящих меня, как когда-то вы с Аланом, Торнтоном и тому подобными молодыми задирами. С ними будет масса хлопот — но зато я уверен, что лишь среди таких можно отыскать честных и неподкупных. Ладно, это я возьму на себя. Роботов выставим, как только я получу доказательства из лаборатории робототехники. Идет?

— Идет, — кивнула Синтия. — В этих делах ты разбираешься лучше всех.

— Благодарю на добром слове, — улыбнулся он и, поднимаясь, поцеловал девушке руку.

Это было похоже на какую-то болезнь. Главный не понимал, какая сила время от времени тянула его глотать обжигающий горло напиток. Но его тянуло — упорно, раз за разом он, будто помимо собственной воли, тянулся к нему, находил по запаху и пил. Пил, чтобы в голове поселялся туман, а внутренности были готовы передраться между собой. Пил, чтобы в сотый раз удивляться своей глупости. Пил, чтобы ругать себя за самовредительство (последнее слово было выдумано им как раз в похмельных самообвинениях).

Постепенно неприятные ощущения снижали свою остроту, а туман становился розовым, приятным. Зофф входил во вкус.

На этот раз ему снова было плохо — но он и сам помнил, что в порядке эксперимента покусился на большую дозу. Эксперимент? Это было частью заигрывания с собой — назвать экспериментом свою неосторожность. Просто на этот раз опьянение никак не желало приходить, а Зоффу казалось, что он не исследовал все его возможности до конца…

В радарной околоземной промежуточной станции грузовых перевозок с самого начала вечерней смены сложилась на редкость нервная обстановка: из-за аварии, заклинившей пятый шлюз, все остальные оказались вынуждены работать с повышенной нагрузкой, и «небесным диспетчерам» пришлось сосредоточить свое внимание до предела. Уже не раз их профсоюз обращался в стортинг, требуя разрешить применение на этой службе роботов-помощников, — но нет, высказанная кем-то в незапамятные времена установка, что ответственные решения в критических ситуациях должен принимать только человек, не оставляла работникам радарной и проблеска надежды…

В настоящий момент возле четвертого шлюза складывалась ситуация «угрожающего столкновения» — у катера-дозаправщика что-то не ладилось с поворотом, и теперь он пятился, стараясь обойти тяжелый грузовой транспорт Востока.

Неожиданно изображение обоих судов, а также приближавшихся к ним третьего и четвертого пропало.

«А вот хочу — и пью! — нагло зазеленели буквы. — И никого это не касается…» Оператор скрипнул зубами и с ненавистью взглянул на экран соседнего радара.

«Спиртное — дрянь… И вообще — пить вредно. Но почему тогда так тянет, а?» Полный недоумения шум, заполнивший радарную вслед за недолгим молчанием, сообщил о том, что то же самое творилось и на остальных компьютерах…