Сергей Михайлов - Брешь в стене, или Визит астральных братьев

Что-то мешало Реналю начать свой рассказ. Но вот он справился с одолевающими его сомнениями и поведал Сэндерсу всё, что знал об исчезновении трёх мужчин – двух французов и одного итальянца. Миллер слушал, закрыв глаза, с трудом сдерживая бившую его сильную дрожь, а Сэндерс сидел неподвижно и в упор смотрел на рассказчика. Наконец рассказ подошёл к концу.

– Я был бы очень признателен тебе, Джил, – добавил в заключение Реналь, – если бы ты помог мне разобраться в этом тёмном деле. Мне нужен твой опыт, старина.

Несколько минут в кабинете царила тишина. Долго, очень долго, как показалось Реналю, Сэндерс мерил кабинет упругими шагами. Трижды наливал себе виски. Но вот он замер, широко расставив ноги.

– Клод Реналь, – заявил он официальным тоном, – я внимательно выслушал твоё предложение и вынужден ответить отказом. Вот уже пять лет, как я отказался от участия в подобных авантюрах. Довольно крови, Клод. Я хочу умереть в собственной постели. Это всё.

– Но, Джил, – вскочил Реналь, – поверь, готовится крупная афёра! Мы не можем остаться в стороне, не имеем права!

– Моё решение окончательное, – сухо отозвался Сэндерс.

Клод Реналь вдруг понял, что дальнейший разговор бессмыслен.

– Извини, Джил, что нарушил твой покой.

– Да, именно покой, – холодно перебил его Сэндерс, – покой, о котором я мечтал долгие годы. Покой, который не променяю ни на какие блага мира.

– Ну, благ у тебя предостаточно. – Реналь обвёл взглядом богатые апартаменты Сэндерса.

– Эти блага я заслужил собственным потом и кровью, – с вызовом ответил тот. – И не тебе упрекать меня, Клод Реналь.

– Да какие там упрёки, – махнул рукой комиссар. – Жаль, Джил, очень жаль, я так на тебя рассчитывал. – Он порылся в карманах, вынул визитку, набросал на ней несколько слов и оставил на столе. – Если вдруг надумаешь, найдёшь меня в этом отеле. Завтра в полдень я уезжаю. Прощай, Джил.

Реналь протянул руку, и Сэндерс нехотя ответил на рукопожатие. Вниз комиссар спускался один, Сэндерс провожать его не пошёл. Вскоре хлопнула входная дверь, и грузная, неуклюжая фигура комиссара показалась на садовой дорожке. Он шёл, понуро опустив плечи: замысел, на который Реналь возлагал столько надежд, кончился полным крахом.

– Ему всё известно! – завопил Миллер, как только силуэт Клода Реналя растворился в надвигающихся сумерках.

– Перестаньте скулить, Миллер, – раздражённо бросил Сэндерс, – и без вас тошно.

Долговязый Миллер забегал по кабинету, всплёскивая руками и хватаясь за голову.

– Он и нас расколет в два счёта, – твердил он. – Помяните моё слово, босс.

– Последний раз повторяю, – зло процедил тот сквозь зубы, – меня зовут Джилберт Сэндерс. Господин Джилберт Сэндерс. Ясно?

– Да, господин Сэндерс, – с видом побитой собаки отозвался Миллер. – Но что же нам теперь делать?

– Прежде всего, не терять головы, – жёстко произнёс Сэндерс. – Да, нам не повезло с самого начала: двоих из пятерых сумели разоблачить. Но в этом виновата в первую очередь досадная случайность. Кто же мог предположить, что дочь этого итальянца зовут не Джоанной, а Евой! И потом, этот чёртов шрам!.. Правда, шрам – это явный прокол майора Гросса, он должен был обратить внимание на столь существенную деталь физиономии Риччи. Но в остальном… Никто ж не знал, что этот дотошный дегустатор унюхает запах каких-то там духов. И ведь догадался, подлец, позвонить Реналю! Определённая доля вины лежит, конечно, и на самом Левьене – мог бы заранее сообщить Гроссу о проклятой способности своего дружка. И ещё одна случайность, по-моему, самая роковая: все эти промахи стали известны именно Клоду Реналю. Я проработал с ним не один год и могу поручиться, что более способного сыщика не найти по обе стороны Ла-Манша.

– О Боже!..

– Да, Клод Реналь – опасный противник, – повысил голос Сэндерс, окидывая неприязненным взглядом собеседника, – но не следует предаваться преждевременной панике, Миллер. Во-первых, всё, что нам сообщил Реналь, – всего лишь его домыслы…

– Но ведь это правда!..

Сэндерс усмехнулся.

– Об этом знаем только мы с вами, Миллер. Версия Реналя не подтверждена ни одним достоверным фактом, ни одним доказательством, и ему это отлично известно – иначе он не стал бы проводить расследование частным образом, а подключил бы к делу сыскную полицию. Нет, Клод Реналь отлично понимает, что он одинок в своих поисках, потому и обратился за помощью ко мне. Самым уязвимым местом во всей этой истории остаётся шрам Риччи, но и здесь положение не так уж безвыходно, как это может показаться на первый взгляд. Можно, если постараться, найти объяснение и зарубцевавшемуся шраму, которого ещё вчера не было.

– Да какое же здесь может быть объяснение?!

Сэндерс снова усмехнулся.

– Ещё великий Холмс говорил, что не существует таких событий, для которых человеческий разум не смог бы найти объяснений. Читали Конан Дойла, Миллер?

– Мне не до шуток, господин Сэндерс.

– А я и не шучу. Если Риччи не круглый идиот, то, будучи припёртым к стене, вполне может предложить следующую версию. В уличной драке он получает удар ножом по лицу, затем, не теряя ни минуты, спешит за помощью к знакомому экстрасенсу, и тот в два счёта рубцует шрам какими-нибудь пасами, заклинаниями или чёрт знает чем ещё. Вы наверняка наслышаны о возможностях нынешних экстрасенсов. Так вот, попробуйте доказать обратное, если Риччи будет стоять на своём. Уверен, ни одна медицинская экспертиза не возьмётся за это.

– Хорошо, пусть будет по-вашему, – сдался Миллер, – но ведь есть ещё показания Пьера Лебона! От них так просто не отмахнёшься.

– Как раз наоборот, Миллер, – возразил Сэндерс. – Учтите, человека, давшего эти показания, не существует… Нет, разумеется, Пьер Лебон жив и здоров. Просто он уехал, скажем, в Новую Зеландию по делам своей фирмы. Или на остров Калимантан. Внезапно собрал вещички и укатил неведомо куда. Ведь тело его не найдено? Так какие же основания считать его мёртвым, тем более убитым? Да никаких, чёрт возьми! Вот и пусть полиция рыщет по всему свету, разыскивая ценного свидетеля. Что ни говорите, Миллер, но в этом деле Левьен проявил удивительную расторопность. Исчезновение Пьера Лебона – если, конечно, допустить, что именно Шарль Левьен причастен к исчезновению дегустатора, – было единственным выходом из создавшейся ситуации. Для дилетанта это весьма предусмотрительный шаг.

Сэндерс снова наполнил свой стакан спиртным.

– Вы слишком много пьёте, – произнёс Миллер, следя за манипуляциями босса.

– Не ваше дело, – грубо отрезал тот. – Лучше подумайте о себе. Что вы теперь намерены делать?

В глазах Миллера появилось отчаяние.