Александр Андреев - Дорога в космос

Ванг Ливей не спешил, ему надо было все обдумать, он понимал степень ответственности за дальнейшие слова и действия. Он уже принял решение о том, что прямо сейчас он ничего конкретного не скажет, ему на самом деле нужно было время на размышление.

– Да, теперь я вполне могу понять неуверенность Эдгара в начале совещания. Уважаемый Тьерри, а как вы оказались в этой компании?

– Во-первых, хотя проект технологический, но без научного обоснования тут никак не обойтись, к тому же когда ко мне обратился Эдгар, мне стало просто очень любопытно. Во-вторых, я полагаю, что в этом проекте найдется место для использования ITER даже в том виде, в котором он пребывает сейчас, что частично снимет вопрос о том, для чего он был построен. Есть еще один аспект. С развитием этого проекта, вполне вероятно, возникнет обоснование создания реактора MegaITER.

– Понятно. Я уже услышал от вас крайне важное заявление в начале нашей встречи, но все же хочу еще раз удостовериться. Вы осознанно утверждаете, что данная идея может быть реализована?

– Да, я не вижу фундаментальных ограничений. Если нет противоречий фундаментального характера, тогда все проблемы перетекают в плоскость сложных технологических задач. К счастью, человечество очень хорошо умеет справляться с инженерными вызовами.

Ванг Ливей еще на некоторое время впал в задумчивость, затем продолжил.

– Эдгар и Джеймс, насколько я могу судить, если мы решим реализовать эту идею, о лунной колонии придется на некоторое время забыть?

– Мы это хорошо осознаем, – ответил за двоих Эдгар. – Да и что говорить, все планы запусков на последующие годы в определенном смысле теряют актуальность и целесообразность.

Премьер-министр в очередной раз задумался. Собравшиеся хранили молчание и терпеливо ждали окончания паузы. Наконец Ванг Ливей глубоко вздохнул, окинул взглядом присутствующих и произнес:

– Итак, господа, время совещания на исходе, у меня на сегодня запланированы еще две встречи, а вечером официальная церемония. Надеюсь, вы не ожидали от меня услышать немедленное решение по этому вопросу, для его формирования мне потребуется время – дня три, возможно, неделя. Давайте вернемся к нашим прямым обязанностям, а по поводу сегодняшней встречи я обязательно свяжусь с Гувером, когда будут готов.

Дружно выдохнув, гости попрощались с премьер-министром и вышли в приемную, галдя как школьники, отпущенные на перемену. Ванг Ливей остался один, в голове настойчиво вертелись образы, навеянные только что окончившимся совещанием. Но долго в этом задумчивом состоянии пребывать не пришлось, впереди действительно ожидали многочисленные дела.

Под конец дня Ванг Ливей вернулся в собственные апартаменты, переоделся, принял душ и расположился в любимом кресле. Нащупав ручку управления режимами массажа, он включил самый слабый режим. В отличие от немолодого тела премьер-министра, его деятельный мозг не пожелал расслабляться. Ванг Ливей обдумывал представленный ему проект, который больше был похож на сценарий фантастического фильма, чем на что-то, способное обрести реальную форму в металле и бетоне.

Ванг Ливей занимал должность Премьер-министра Мира уже четыре года. Этот пост ему предложил второй по счету Президент Мира Кенджи Ямамото, и тогда Ванг Ливей нисколько не сомневался в собственных силах, в том, что именно он способен выстроить работу только начинающего влиять на человеческую цивилизацию Всемирного координационного Совета. Он воспринял это решение мирового лидера как должное, как дань тому, что именно он возглавлял самую многочисленную нацию на планете с самым впечатляющим экономическим потенциалом и как признание того, что именно он сменил на посту Генерального секретаря центрального комитета компартии Китая великого Линь Сию. Когда этот выдающийся политический деятель возглавил компартию Китая, все еще молодой Ванг Ливей только вступил в нее.

Это был 2055 год. Мир в тот момент оставался биполярным, только если на одном из полюсов продолжали оставаться США, все еще собиравшие союзников под знамена «свободы и прогресса» в рамках НАТО, то на другом полюсе Китай уже вытеснил Россию, переживающую не лучшие времена. Собственно, «вытеснил» – неправильная формулировка, скорее, сами руководители НАТО, чья политика ранее была направлена на сдерживание амбиций социалистического супергосударства СССР, а потом и России как основной угрозы западных ценностей (что бы под этим ни подразумевалось), сменили основную цель, против которой следовало «дружить» всем «свободным и прогрессивным». Китай с готовностью отвечал НАТО взаимностью, обвиняя весь западный мир во главе с США в имперских амбициях, простирающихся на весь мир, и постоянных угрозах прямого вмешательства. Обе стороны дружно накапливали военный потенциал и принципиально отказывались идти на компромиссы. Собственно, это и была сущность всей мировой политики, существовавшей уже больше ста лет с момента окончания второй мировой войны в XX веке.

С момента, когда Линь Сию стал Генеральным секретарем ЦК КПК, внешняя политика Китая стала меняться. Начались переговорные процессы, в которых китайская сторона выступала с инициативами по поиску точек взаимодействия и достижению компромиссов в острых противоречиях. Напряженность международных отношений понемногу ослабевала, были достигнуты некоторые договоренности в разграничении территориальных притязаний и по контролю над стратегическими видами вооружений. Руководитель КПК охотно разъезжал по всему западному миру с официальными визитами.

Линь Сию прекрасно владел английским, в молодые годы он получил экономическое образование в Великобритании. То, что человек с подобным пунктом в биографии сумел стать Генеральным секретарем ЦК КПК, говорило о том, что сама Коммунистическая партия Китая начала меняться и признавать заслуги западного мира в эффективном построении экономики.

Экономика Китая в середине XXI века по ВВП уже впритык приблизилась к аналогичному показателю экономики США. Торговая интеграция достигла уровня, когда экономические санкции, ранее с успехом применяемые Западом против России, не работали с Китаем. Хуже от санкций становилось всем, и еще неизвестно кому больше. При Линь Сию такие приемы политического давления, как экономические санкции, остались только в учебниках истории. Хотя военные формирования оставались на боевом дежурстве во всех развитых странах, к счастью, работа для них находилась все реже. Вооруженные конфликты все еще вспыхивали в некоторых регионах планеты, но теперь они в основном ограничивались рубежами отдельных стран, становясь отражением внутренней политической борьбы за власть.