Константин Демченко - Мой мир. Реновация. Книга 1

Всего из города выдвинулось несколько сотен человек, в числе которых был и сам Александр Евгеньевич, хотя он мог бы и на вертолёте долететь, но посчитал нужным ещё раз показать, что он не небожитель какой.

Никто из людей не посмел встать на пути у колонны, но вирус пушками не напугаешь – дошло до Светлого меньше четверти. Никого их тех, кто умер в пути, не бросили, довезли и похоронили по-человечески, благо на дороге нашлось пару рефрижераторов. Ну ладно, не совсем по-человечески – сожгли и каждого запечатали в отдельный сосуд, а их уже похоронили. Но никто против не был – новые традиции, обусловленные жизненной необходимостью, приживаются очень быстро. И дань уважения отдали умершим, и возможную заразу уничтожили, и живые меньше времени и сил потратили на погребение… А резиденция одного из самых богатых людей страны, в котором в прежние времена жило максимум пару десятков человек, обрела своё собственное кладбище, которое могло поспорить по количеству погребённых с большинством деревенских, пополняемых на протяжении десятков лет.

К моменту, когда люди перестали умирать, осталось меньше пятидесяти человек…

Правой рукой Александра Евгеньевича был майор Тимур Кяхиди. Про него подробной информации нет, что совсем неудивительно, у него подписок о неразглашении больше было, наверное, чем страниц в моей любимой книге. Служил в армии, участвовал в боевых действиях, во всяких там «принуждениях к миру» и «установлениях законного порядка», терроризировал террористов на просторах как минимум трёх континентов. Потом перешёл в одну из спецслужб, где тоже сделал много всего полезного для страны. Эпидемию встретил на достаточно серьёзной должности и, как и Александр Евгеньевич, правильно оценив ситуацию, собрал отряд из надёжных людей и обеспечил его всем необходимым. В силу специфики знакомств, отряд представлял из себя сборную солянку из бойцов спецназа разных ведомств, просто военных и военных медиков, служащих полиции, МЧС. Вирус их тоже, само собой, не жалел, поэтому к исходу месяца Большой Смерти осталось двадцать человек. Двадцать смелых, уверенных в себе и товарищах, верящих своему лидеру, готовых на всё, вооружённых до зубов человек. Мощная сила.

Майор был суров, но справедлив, за спинами подчиненных не прятался, но действовал с пониманием своей ценности как командира. То есть был готов осознанно пожертвовать одним, чтобы сберечь десять, или собой, если не будет другого выхода. Он пользовался почти таким же уважением всей общины, как Коваль, но его ещё и побаивались. С хорошей такой, здоровой опаской к нему относились. Внешний вид тоже способствовал такому отношению – косая сажень в плечах, мощная мускулатура, не бодибилдерская, а рабочая, боевая, широкие скулы, вечная небритость, яркие голубые глаза… В общем, воплощённая брутальность.

Ну а левой рукой, если можно так выразиться, был Илья Глебович Чернявский. Глебыч для своих. Не местный, из Минска, был в командировке, когда всё началось, и выехать не смог. Как раз в аэропорт ехал, когда таксист умер, даже не успев прижаться к обочине, хорошо, что автоматика перехватила управление. Забрав чемодан, пошёл в аэропорт пешком, но заблудился – пришлось уйти с дороги, слишком опасно там было оставаться. Набрёл на дом в лесу, и жил там до января, но потом ушёл: и запасы кончились, и точило его изнутри жгучее желание добраться до дома. Хоть он и понимал, что вероятность этого равна примерно нулю, но сделать с собой ничего не мог.

Совершенно случайно он набрёл на Светлое, его приютили. Первое время он так и порывался продолжить путь, но потом смирился. Особенно после информации, которую нашли в сети наши эсбэшники. Нет, про родных ничего не было, последние записи и фото были датированы декабрём, но в целом с Минском всё было плохо – от него мало что осталось. Там не ограничивались отстрелом на границах города, били по площадям. Впрочем, как и во многих других городах мира… Глебыч чуть в депрессию не впал. Но Босс сумел привлечь его к работе – со временем вся хозяйственная деятельность общины была замкнута на Илье. Скучать стало некогда. Так и стал он нашим завхозом или министром быта. Почему министром? Так он у себя дома на государственной службе был чиновником, не из последних. Только не из тех, что бумажки перекладывают да девок по саунам зажимают, а тех, у кого ненормированный рабочий день, гора ответственности на плечах, и голова кучей проблем забита. А то, что внешне он походил на персонажа мультфильма – маленький рост, объёмный живот, непослушные рыжие волосы, торчащие на макушке (оставалось только пропеллер приделать), – только помогало ему в работе. Плюс он всегда просто был наполнен энергией, щедро делясь ею с окружающими. К нему невозможно было относиться негативно.

Вообще же, общине крупно повезло на этапе становления.

Резиденция Коваля, где осели несколько десятков выживших, представляла собой загородный дом в три этажа и площадью под три тысячи квадратов, вокруг дома было гектара четыре земли, а всё это богатство окружал трёхметровый забор из природного камня шириной метр. Дом, территория вокруг него, ограда и пространство за ней были усеяны датчиками движения, объема, температуры и вибрации, каждый квадратный метр просматривался несколькими камерами. Наличествовали и активные системы защиты – ультразвуковые и микроволновые излучатели, станнеры и даже выползающие из расположенных каждые сто метров башенок турели с пулемётами.

Сам дом, при том, что он был очень красивый, современный, с панорамным остеклением от пола и до крыши, тоже проектировали с прицелом на обеспечение максимально возможной защиты, и потому он очень хорошо подошёл к новым жизненным обстоятельствам. Во-первых, панорамные стёкла были пуленепробиваемыми, а во-вторых, закрывались защитными экранами, оставляя небольшие окна, скорее похожие на бойницы. Тут не то что автомат – гранатомёт не страшен. В доме были независимые источники энергии, как бензогенераторы, так и солнечные панели и ветрогенераторы, была артезианская скважина, оружейка службы безопасности и личная коллекция, включавшая холодное, огнестрельное и экзотическое оружие. В общем, не дом, а крепость и мечта выживальщика.

Одним морозным утром к Светлому вышел майор со своим отрядом. Майор Александра Евгеньевича знал, что неудивительно, учитывая его профессию, а вот удивительным было то, что один из сотрудников Босса, тоже бывший военный, знал майора. И порекомендовал обоим посидеть за чашкой кофе и поговорить предметно.

Александру Евгеньевичу нужны были люди, а майору нужны были стены. На их счастье, оба были разумными людьми, а потому сумели договориться. Майор признал Александра Евгеньевича главным, а Босс, в свою очередь, признал его главным в сфере безопасности, и оба ни разу в дальнейшем не пожалели о своих решениях. Эсбэшники Босса с радостью пошли под руку опытного командира, арсеналы объединились, община выросла в полтора раза и укрепилась.