Андрей Дашков - Стервятник

Подобравшись как можно ближе к дому Гагиуса, выделявшемуся изображением фамильного герба на чугунных решетках окон и забора, Люгер был вынужден сделать то, без чего уже нельзя было обойтись, хотя он и рисковал при этом своей репутацией.

Тело кролика исчезло в основании дымного столба, тотчас же размытого ветром и дождем. Из дымного облака появился Люгер, голый, замерзший, измученный бегством, лишившийся оружия и одежды. Одна его рука была коричневой от запекшейся крови. Рана снова открылась после превращения и сильно кровоточила.

Выскользнув из подворотни, Стервятник из последних сил перебежал улицу, поднялся по широкой каменной лестнице и постучал в дверь дома, излучавшего благополучие и основательность.

Не обращая ни малейшего внимания на ругань и проклятия Люгера, невозмутимый слуга с каменным лицом долго и подозрительно изучал его через маленькое окошко, расположенное рядом с дверью, после чего, наконец, отворил.

Слот ввалился в теплый коридор, пропахший запахом горящих в камине поленьев, и интерьер поплыл у него перед глазами, слившись в несколько разноцветных полос. Чьи-то размытые лица возникли на краю туманного облака, затягивавшего мир, и, сделав еще три шага, Люгер рухнул на пол, сопровождаемый испуганным женским визгом.

Стервятник очнулся на кровати в спальне с высокими окнами, затянутыми темно-зелеными портьерами. Он был укрыт теплым пледом, раны его были аккуратно перевязаны, царапины и неглубокие порезы обильно смазаны бальзамом. Справа от него уютно потрескивал огонь в камине; ласковый сумрак не раздражал глаза.

Некоторое время Слот лежал, вспоминая, где он находится. Гравюры на стенах и кое-какие детали обстановки помогли ему в этом. На гравюрах были сплошь изображены озаренные лунным светом замки и силуэты некоторых из них были ему знакомы. По-видимому, предполагалось, что такого рода изображения как нельзя более подходят для спален.

Пока Люгер апатично размышлял об этом, пытаясь забыть о ноющей боли в руке, дверь неслышно отворилась и в спальню проскользнула Лума, одна из служанок Гагиуса, держа в руках полную чашу какого-то горячего питья.

"О, нет!", - промелькнуло в голове Стервятника, закрывшего глаза и притворившегося спящим. Но было уже поздно. Поставив чашу на прикроватный столик, Лума забралась на кровать и нежно, но требовательно поцеловала Люгера в губы.

Притворяться спящим и дальше было бессмысленно. Слот издал страдальческий стон от якобы причиненной ему боли и, открыв глаза, уставился на лепные украшения потолка.

- Теперь мы сможем долго быть вместе, господин, - защебетала Лума, чуть отстранившись, но не переставая ласкать теплой ладонью грудь и живот Люгера. Потом ее влажный юркий язычок проник в его ушную раковину.

А у Стервятника был прекрасный повод поразмышлять о неисправимых ошибках молодости. Когда-то он, останавливаясь у Гагиуса, приятно проводил с Лумой время, но никогда не давал ей никаких поводов надеяться на большее. Впрочем, Лума была женщиной здравомыслящей и извлекала из близкого знакомства с Люгером лишь сиюминутную пользу. Слот импонировал ей, как мужчина, и теперь в их распоряжении было, как минимум, несколько дней и ночей...

- Ты выбрала подходящее время, - с мрачным сарказмом произнес Люгер. У него был вид мученика, обреченного терпеливо нести по жизни некий тяжкий груз. В его голове окончательно оформилось воспоминание о подземелье Фруат-Гойма и магистре Глане.

- Вы были очень плохи этой ночью, господин Слот, - говорила между тем Лума. - Ваше странное появление очень удивило всех слуг. А госпожу Лону даже немного смутил ваш вид, - добавила она не без лукавства.

- Надеюсь, Люрт не приглашал лекаря? - спросил Стервятник, насторожившись.

- Нет, что вы... Вы же знаете, как осторожен господин Гагиус... и как он деликатен со своими друзьями...

- Ну, если обо мне знают все слуги, деликатность Гагиуса уже не имеет значения, - отрешенно констатировал Люгер.

На хорошеньком личике Лумы промелькнула тень обиды.

- Но, господин Слот, разве у вас был когда-нибудь повод жаловаться на меня или на других слуг господина Люрта? - спросила она, поджав губы.

- Ладно, ладно, я пошутил, - сейчас Люгеру было не до споров. Тем более, что близость теплого гибкого тела Лумы несколько отвлекала его от всяких мыслей вообще и от тягостных раздумий в частности.

- Теперь вы должны поесть, - потребовала Лума, ощутив свою власть над ним. - А после я перевяжу вашу рану. Вас хотел видеть господин советник.

- Само собой разумеется, я приму его, - вяло пошутил Слот и полностью подчинился заботам служанки.

Люгер чувствовал себя уже гораздо лучше, когда спустя несколько часов в спальню вошел Люрт Гагиус, отослал Луму и плотно закрыл за нею дверь.

Лицо и фигура советника излучали оптимизм, душевное и телесное здоровье, а также веру в счастливое разрешение всех проблем, хотя и не без некоторой примеси тревоги. Люрт был достаточно умным человеком и понимал, что источник любого благополучия - борьба и порой смертельная. Он умел быть расчетливым и беспощадным к тем, кто покушался на его благополучие. Может быть, поэтому советник без особых потерь пробирался до сих пор по опасному и полному неприятных сюрпризов лабиринту дворцовых интриг.

Люгер поприветствовал его традиционным жестом здоровой руки, а Гагиус, по своему обыкновению, сразу же перешел к делу.

- Может быть, ты объяснишь мне теперь, что все это значит?

Вопрос повис в воздухе. Стервятник лихорадочно соображал, что можно рассказать советнику о своих похождениях, а чего рассказывать не следует, чтобы тот не счел его безумцем. В отношениях со здравомыслящим Гагиусом такое подозрение означало бы, в лучшем случае, снисходительную иронию, а в худшем - полный разрыв. Поэтому Люгер постарался сказать как можно меньше.

- На меня напали возле собора Тилан... Четверо в масках. Мне пришлось превратиться и бежать... Ты оказался ближе всех.

При упоминании о превращении на лице советника промелькнула болезненная гримаса. Он сокрушенно покачал головой, словно его бесконечно угнетала бестолковая и неустроенная жизнь Люгера. Может быть, так оно и было, - никто, кроме Люрта, не мог бы сказать этого наверняка.

- И тебе, конечно, ничего не известно о причинах нападения? - спросил он с едва заметной иронией.

- Почему же, известно, - медленно проговорил Слот, делая первый ход в непредсказуемой и полной опасностей игре. Он внимательно следил из-под полуприкрытых век за реакцией Гагиуса. Как он и ожидал, выражение досады на лице советника сменилось готовностью выполнить свой долг, каким бы тот ни был... Пауза несколько затянулась...

- Это, конечно, женщина? - осторожно подтолкнул беседу Люрт, вращая на указательном пальце перстень с каким-то гербом. Взгляд Люгера остановился на этом перстне. Герб был вырезан в редчайшем камне из Вормарга, который, казалось, слабо сиял в полумраке спальни своим собственным, а не отраженным светом...