Андрей Дашков - Стервятник

Стервятнику предстояло вступить в тайную борьбу с тем, кто, поднявшись из бездны ничтожества, совершил невозможное - уничтожил целое государство, казавшееся незыблемым.

...Они вошли во дворец - барон, слуга, ведущий на цепи Фрога, за ними Люгер, исподлобья смотревший по сторонам, и еще двое слуг Ховела, вынужденных чуть ли не нести спотыкающегося Кравиуса.

Роскошь и упадок создавали красноречивый контраст. Драгоценное наследие Атессы соседствовало с вновь приобретенным неправедным богатством. Хотя какое богатство в этом мире было праведным? - подумал Люгер со свойственным ему цинизмом. Империя Сферга выгодно отличалась тем, что еще не превратилась в памятник самой себе. Она была занята подготовкой к глобальной войне и ее история еще не нуждалась в запечатлении. Свежая, хотя и порочная кровь бежала по жилам этого организма. Сферг умело использовал все худшие стороны человеческой природы - его слуги были похожи на птенцов в гнезде, которым всегда не хватает пищи. И он дал им эту пищу...

Стервятника поразило обилие разнообразных машин, приборов, чучел, клеток с животными, загромождавших некоторые помещения дворца. Многие залы были превращены в лаборатории. Такое количество алхимических, астрологических, магических, оккультных и механических фетишей, собранных в одном месте, Слот видел впервые. И все это каким-то образом участвовало в темной деятельности, похожей на возню последователей некоего нового культа, соединившего в себе все самое современное и дикое, забытое, мрачное...

Здесь было мало женщин, но еще меньше представителей праздной аристократии. В бывшем королевском дворце, превращенном Сфергом в обитель отягощенных злом, жизнь подчинялась иным законам. Все более или менее привлекательные женщины, уцелевшие в Скел-Моргосе, стали наложницами высших чинов империи. Бывшим вассалам Атессы также пришлось забыть о своей спеси - теперь они должны были оправдывать собственное существование. Такова была плата за малодушие и измену...

Пленников несколько раз обыскали. Искали любое оружие - холодное, удавки, яд. Ховел не скрывал своего презрения к тем, кто теперь распоряжался во дворце, за исключением, конечно, Сферга, чье превосходство было признано всеми. Но остальным барон не мог простить их изворотливости и трусости. Чем еще можно было объяснить эти примитивные и жалкие попытки защитить себя под предлогом защиты властелина, который вообще не нуждался в охране?

Вдобавок барону пришлось ждать около часа в большом полутемном помещении, прежде чем Сферг вышел к нему. Это место напоминало что угодно, только не тронный зал. Здесь же находилось около десятка других придворных, но никто не заметил, откуда появился император. Когда же это произошло, Люгер почувствовал, что у него похолодела спина.

Он увидел две фигуры, возникшие из мрака. Одна из них принадлежала высокому человеку с мертвенно-серой кожей, облаченному в длинные белые одежды. Взгляд Стервятника некоторое время был прикован к его рукам с тонкими длинными пальцами и серебристыми ногтями. На одном из этих пальцев тускло поблескивал перстень с черным камнем; в глубине камня вспыхивала голубая звезда. Люгер хорошо помнил, что однажды уже видел эту руку и этот перстень на борту "Бройндзага".

Лицо Сферга оказалось гладким и холодным, словно лицо статуи. В его мраморном совершенстве не было ни одного изъяна. В нем чувствовалась неумолимая и пугающая сила, чуждая всякой слабости и жалости. Серая кожа наводила на мысль о какой-то редчайшей и неизвестной болезни. Взгляд был леденящим и неописуемым, как забытый кошмар. Облик Сферга подавлял, хотя вряд ли кто-нибудь мог объяснить, в чем заключалось его воздействие. Просто у него было лицо, сотканное из бледного ночного ужаса, неуловимого и все же подчиняющего себе всех, заблудившихся в этом сне...

Под одеждой на его груди выделялся хорошо заметный бугор в виде полушария. Ткань вокруг этого места отливала пурпурным светом. У Стервятника пересохло в горле - второй раз он находился на расстоянии нескольких шагов от Звезды Ада, но она была так же недостижима, как и прежде.

Рядом со Сфергом находилась женщина, одетая вызывающе бесстыдно. Ее лицо отличалось порочной ночной красотой - большие лживые глаза сверкали влагой соблазна, пухлые губы блестели, как созревший плод, наполнившийся соком и ожидающий, когда в него вопьются жадные зубы, кожа лоснилась на упругом животе и высокой обнаженной груди, длинные ноги были обтянуты полупрозрачной тканью, под которой угадывался темный треугольник внизу живота. Во всем ее облике было дразнящее мужчин искушение, тем более сильное, что всякому становилось ясно: этим дьявольским цветком невозможно обладать, потому что Сферг был его единственным и полновластным хозяином.

...Люгер услышал рядом с собою шумное дыхание Ховела, для которого наступило время нелегкого испытания. Слоту понадобилось несколько секунд, чтобы под блестящей вечерней маской разглядеть настоящее лицо женщины. Его ожидало поразительное открытие - он узнал ту, с которой провел не одну ночь в юности, во время частых наездов Алфиоса в поместье Люгера-старшего. Это была Арголида, дочь генерала ордена, загадочно исчезнувшая четырнадцать лет назад.

32. СФЕРГ

Женщина тоже узнала Люгера. Он понял это по слабой улыбке, промелькнувшей на ее высокомерно искривленных губах. Но он понял и другое - то, что теперь ему придется сыграть в еще одну нешуточную игру, ставкой в которой будет его жизнь.

У Кравиуса был всего один глаз, но этот глаз видел больше, чем иные два. От внимания аббата не ускользнули красноречивые взгляды, которыми обменялись Стервятник и наложница Сферга. И хотя его положение было почти безнадежным, в голове Кравиуса мгновенно созрел план, основанный пока еще на смутных догадках, а не на фактах.

- Кого же, барон, ты нашел на этот раз? - скучающим тоном спросил Сферг, усаживаясь в глубокое низкое кресло, стоявшее отдельно от остальных. Арголида села чуть поодаль и принялась внимательно наблюдать за происходящим.

С глазами, налитыми кровью, Ховел начал говорить, еле выдавливая из себя неуклюжие фразы:

- Я захватил этих людей на архипелаге Шенда, господин. Они были гостями провинциала Эрмиона. Когда я разрушил Эмбрах, чтобы захватить Эрмиона и наместника Аркиса, вот этот, который называет себя аббатом из Тегины, сам пришел на "Бройндзаг" и принес мне голову провинциала...

Сферг засмеялся. Это был спокойный тихий смех совершенно уверенного в себе человека.

- И ты, барон, находишь это естественным?

- Я нахожу это подозрительным, господин, - мрачно ответил Диниц, которого явно бесило высокомерие Сферга.

- Так зачем же ты привел его ко мне? Допроси и убей его, - небрежно бросил тот.