Геннадий Бурлаков - Гвардия принцессы. Трилогия «Материализация легенды». Том 3

Угрозы применения:

О наличии «красной ртути» и намерениях её применить в 2001 году заявлял Шамиль Басаев, но откуда она к нему попала и куда делась, так и осталось тайной: «У меня для борьбы с федералами есть ядерное оружие, в том числе и «красная ртуть».»

– – – – – – -

– Не смешите мои копытца, Лайнел! – Ясив громко расхохотался и махнул рукой. – Вы даже представить себе не можете, сколько людей в 80-е – 90-е годы пытались сбыть мне это название. Заметьте: «название», – а не само вещество. Под пытками они потом признавались, что были или перекупщиками-посредниками, или просто мошенниками.

– Да, нет, же. Есть, оно есть! Только технология его получения была или утеряна, или хорошо спрятана. Как и лазеры против брони, как и процессор, о котором мы говорили…

– И сколько килограмм Ваши умники уже нам предложили?

– Да, пока мизер. Это количество пока даже не годится для лабораторных испытаний, но есть его следы на приборах, которые неоспоримо подтверждают существование…

– Я же говорю, авантюристы, – перебил Лайнела Сеон. – А что, господа? В нашем тесном коллективе последнее время стало появляться множество ничем и никем не подтвержденных призрачных идей.

– Огласите весь список, пожалуйста, – Лайнел отставил бокал на столик. – Мы давно не развлекались вместе, так Вы нас хоть так развлеките, своим рассказом и анализом.

– Ну, вот смотрите. Ясив принес информацию о том, что Лапанлия не исчезла, а осталась цела и невредима. Только замаскирована. Заметьте, информация только в его мозгу, – и ничем не подтвержденная. У меня появились просто невероятные проблемы и комбинации с банковскими счетами, акциями, переводами, о которых я рассказывал, – а вы посмеялись. Так же нет ничего достоверного, но и нет опровержения. Больше всех над нами смеялся именно Лайнел, хотя и сам рассказывал о каких-то толи лазерах, толи сверхмощных резаках. Но вот и он сегодня приносит нам информацию,– заметьте, тоже ничем не подтвержденную, – о «красной ртути». Скажите, Лайнел, нам можно начинать смеяться?

– Но если не верить своим же разработчикам, то тогда… – начал Лайнел.

– … Тогда можно сказать, что и наша Клиника занимается черт знает чем, и тратит деньги непонятно на что, – перебил его Сеон. – Кстати, Ясив, как там продвигаются дела? Что слышно про Вашу Лапанлию, про красоты и секреты острова в океане, который не видят даже щупы спутников?

– Мы работаем над этим. А что слышно за ваши счета в банках? Всё так же из ниоткуда появляются и исчезают деньги? А титан не вернулся? – Ясив был явно недоволен таким тоном Сеона.

– Господа, господа! – Лайнел развернулся к собеседникам всем телом, бросив разглядывать футбольное поле на экране телевизора на всю стену. – Мы договаривались когда-то не совершать никаких грубых и оскорбительных действий и высказываний в адрес друг друга. Это нерентабельно, – нам воевать между собой. И ссориться, – замечу, – тоже. Ну что тут такого страшного, если у каждого из нас есть своя толи мечта, толи игрушка? Эти игрушки ведь нам приносят приятные моменты…

– Какие игрушки? Вы о чем?

– Ну как же?… Вот возятся умники Ясива с каким-то выходцем из «конторы», а мы следим за ними в окно аквариума, в который их поместили. Так ведь Ясив еще и хозяйку Клиники… Молчу, молчу, простите, – улыбнулся Лайнел на взгляд Ясива. И продолжил, переведя взгляд на Сеона, – А Вы, уважаемый друг, трясете ревизиями столько банков по всей земле, что от этого в среде банкиров уже даже надоели всем. О вас и ваших действиях просто даже перестали судачить и крутить пальцем у виска. Чаще показывают средний палец в воздухе или фигу в кармане, но это нам привычно. И опять мы смотрим с высоты в этот аквариум, и опять мы их только подкармливаем, подсыпая сухие дафнии. И любуемся этими нашими «рыбками»… Так почему бы мне тоже не поиграть «красной ртутью»?

– А Вы понимаете, что это вещество очень опасно? Оно по слухам может привести даже к масштабному мировому катаклизму! – Сеон тоже отвернулся от экрана, пока говорил Лайнел.

– Значит, боясь катаклизма, Вы подтверждаете хотя бы мизерное подозрение, что Советам удалось синтезировать это вещество, и что это хотя бы теоретически возможно?

– У меня нет ответа пока. Я его не видел.

– Но оно не менее опасно, чем те боеприпасы, которые детонировали на Лапанлии, и чуть не привели тоже к глобальной катастрофе. Предполагаю, что это тоже была лишь мизерная доля имеющегося запаса, и в случае обнаружения Ясивом более значительных складов, мы тоже приблизим мир к вселенской катастрофе. Или я что-то неправильно понимаю?

– Да правильно, правильно, – Ясив потянулся в кресле. Он давно внимательно и с улыбкой смотрел на говоривших. Всё равно удовольствие от матча, который они смотрели, отошло на задний план, и значительно больший интерес стала приобретать беседа. Не так чтобы очень информативно, но развлекательно. – Я бы даже предложил поспорить на каждый упомянутый пункт сегодняшнего разговора, но я не знаю даже, что было бы адекватной ставкой при таких пари. ЧТО можно поставить на уничтожение Земли против разрушения планеты? И как получить потом свой выигрыш у проигравшего?

– А удовлетворение от совместной мучительной смерти – для Вас не будет ставкой? – собеседники улыбались шутке…

Время остановилось. Музыка всегда считалось искусством, – но динамичным.

Музыка – это вид искусства, рассчитанный на слуховое восприятие и отличающийся прямым и особо активным действием на чувства людей. Л. Н. Толстой говорил, например, что музыкальное искусство "по своему свойству имеет непосредственно физиологическое воздействие на нервы"'.

Главным выразительным средством здесь является звук и другие стороны и компоненты музыкальной формы: мелодия, полифония, гармония, ритм, композиция и т.п. В отличие от всех видов изобразительного и словесного искусств, музыка не воспроизводит привычных видимых картин мира и лишена смысловой конкретности. Видимо, поэтому ее можно считать подлинно общечеловеческим, универсальным "языком", не требующим перевода.

Божественная музыка, восхитительные движения,

Па-де-де, па, па-де-труа,

Волшебное звучание, приглушенное освещение, -

А потом прогулка по городу до утра…

По сравнению с произведениями всех видов пространственных искусств музыкальные творения практически не уничтожаемы, ибо, если не считать их далеко не обязательной нотной записи, они существуют не в материальной, предметной, а в идеальной форме. Их нельзя пощупать, подделать, как это случается с картинами и скульптурами, хотя и можно украсть, дав свое авторство чужому произведению.