Станислав Рем - Энергия нулевой точки

– А Древний Рим? Древняя Греция?

– Я же сказал: до тринадцатого – пятнадцатого столетия.

Женька поднял стакан, прямо, открыто посмотрел в глаза чешскому учёному. Тот попытался отвести взгляд, не смог: непонятно по какой причине, у чеха вдруг появилось ощущение, что встреча с сидящей напротив странной парочкой американских журналистов, именно в этом кабинете, именно в присутствии министра Аббаса, произошла не случайно.

Хозяин кабинета тактично кашлянул.

– Замечательно: все присутствующие, в том числе и я, можно сказать, союзники. А потому, позвольте вернуться к нашей проблеме. Итак, Гааф-Ган. Можно поинтересоваться, что конкретно заинтересовало вас в данном строении?

Год 11568 до Р. Х., третий спутник от Светила, Эя, координаты местности 118–334 (сегодня – планета Земля, озеро Тургояк, Челябинская область, Россия)

Скафандр плотно облёг обнажённое тело. Серебристого цвета гермошлем, с узкой из прозрачного плекса полоской для глаз, полностью поглотил в себя голову доктора Ола. Руки покрыли эластичные, из термоплена перчатки. Система безопасности просканировала костюм на повреждения, выдала положительный ответ: всё в норме.

Дверь в дезинфекционную камеру отсутствовала: её заменяла переливающаяся всеми цветами радуги плёнка, которая не рвалась, когда врачи или посетители проходили сквозь неё. Наоборот, плотно окутывала тело, едва оно перемещалось в зону входа. Человек делал шаг внутрь, первая плёнка натягивалась на его теле, в то время как вторая плёнка, за спиной, затягивала дверное пространство. Второй шаг, и останки порванной клейкой материи отклеивались от тела и впитывались в новую плёнку. Подобная технология не позволяла ни единой молекуле воздуха из дезкамеры попасть в госпитальный отсек.

Ол вошёл в медотсек – длинный овальный, освещённый бледно-изумрудным светом коридор с множеством вогнутых внутрь, овальных дверей – переборок, огляделся.

– Доктор Киз? Пробник? – задал этнобиолог мысленно вопрос.

Ответ от инфоЦентра поступил незамедлительно:

– Доктор Киз в пятом блоке. «Пробник» – в восьмом.

– Клон находится в одном отсеке с людьми? – удивился Ол.

– Распоряжение доктора Киза. Он его отдал перед тем, как доктора поместили в энергокапсулу. – в бесцветном голосе невидимого собеседника не слышалось ни малейшей нотки эмоций.

Док сделал несколько шагов по мягкому, пружинящему покрытию пола, отыскал переборку под номером пять. Едва учёный встал напротив двери, луч сканера дважды прошёлся по его телу сверху вниз и обратно. Послышался звук зуммера: всё в порядке.

Переборка с лёгким шорохом ушла в бок, в толщину стены.

Ол вошёл внутрь палаты.

Киз, полностью обнажённый, плавал внутри прозрачной капсулы. Ни одна часть голого тела больного не касалась стенок медицинского оборудования. Обожжённая грудь – сплошная рана – тяжело вздымалась от прерывистого дыхания. Левую, наиболее пострадавшую от огня сторону лица, покрывала заживляющая пена жёлто – коричневого цвета. Ол попытался вспомнить название препарата, однако тут же забыл, о чём подумал: тело Киза вздрогнуло, вытянулось. В мозг Ола впились иголки: на физическом уровне прочувствовал боль друга.

– Как долго доктор Киз будет находиться на излечении?

Вопрос улетел в пустоту, чтобы мгновенно вернуться ответом:

– Восемь суток, по местному времени: тяжёлый случай. Обгорело семьдесят два процента кожного покрова. Плюс трое суток на адаптационный период.

– Что с «пробником», который спас доктора Киза?

– Черепно-мозговая травма. – голос звучал монотонно, механически – звонко. – Обломок обшивки траспортного челнока пробил череп клона, на полмиллиметра проник в мозг.

– Как рана повлияет на жизнедеятельность клона?

– Вероятность выздоровления и возвращения к активному образу жизни девяносто семь и три сотых процента.

– Вживите датчик в черепную коробку клона и проведите насыщение мозговых клеток объекта необходимой для контакта информацией. – отдал распоряжение Ол.

– Будут ещё пожелания?

– Когда сможете передать мне объект?

– Через двенадцать суток.

– Хочу её видеть.

Восьмой блок находился в десяти метрах от пятого, но на преодоление данного расстояния у Ола ушло минут пять. Остановившись между блоками, учёный, сквозь стекло шлема, задумчиво уставился в белоснежную перегородку медицинского отсека.

Почему? – билось в мозгу учёного. – Почему клон спас Киза? Что им двигало? Что толкнуло на этот поступок? Раньше подобного не наблюдалось. Во всех клонах срабатывало стадное чувство самосохранения. Единственно, во имя чего «пробник» готов пожертвовать своей жизнью – потомство. Любой зверь ради родного детёныша поступится собственной жизнью: закон продолжения рода, срабатывает во всех живых организмах. А тут… На оставшихся записях, которые успел зафиксировать датчик, встроенный в черепную коробку глухонемого клона, чётко видно: девчонка сама, без чьей-либо подсказки (да и кому там было подсказывать), по собственной инициативе, кинулась на помощь Кизу. Вопрос так и остался без ответа: почему не сработал закон самосохранения? Что сподвигло клона кинуться на выручку Богам?

Этнобиолог специально оставил включённой связь с инфоЦентром: таким образом, все его мысли фиксировались в архив памяти: после, в спокойной обстановке, можно будет «просмотреть» то, о чём он думал сейчас – вдруг что-то осталось на поверхности, то, что он упустил из виду?

Дверь блока с шорохом ушла в стену.

Клон, как и Киз, полностью обнажённый, «плавал» в энергетической капсуле. Только в отличие от друга этнобиолога, заживляющая пена покрывала только верхнюю часть бритой наголо головы, там, где находилась рана.

Ол внимательно оглядел тело клона с ног до головы. Всё цело, без повреждений, ни царапинки. Пострадала только голова.

В отличие от нормального человека, жителя Отты, кожа которого имеет тёмно – медный, благородный оттенок, кожа находящегося в капсуле клона отливала лёгкой отталкивающей коричневатостью, и не во всех местах. К примеру, внутренние части ладоней и ступни ног «пробника» имели светлый оттенок, а в области паха наоборот цвет оказался темнее, насыщеннее, нежели по всему остальному телу. Там же, в области паха, курчавились короткие волоски, точь в точь, как у жителей Отты, только светлее. Взгляд поднялся к груди: молочные железы слабо развиты – «пробник» ещё не рожал и не кормил потомство.

– Объект не вступал в половой контакт с противоположным полом. – услышал Ол голос в голове: инфоЦентр слышал мысли дока, потому решил дополнить информацию.

Взгляд учёного сместился на лицо.

Лоб широкий, без морщин. Надбровные дуги слегка выдвинуты вперёд. Интересно взглянуть на зрачки, что они собой представляют на самом деле, а не на экране монитора, но те плотно закрыты веками.