Надежда Максимова - Невероятное рядом

– И?

– Но можно пойти другим путем. В первую очередь создать в голове образ чашки, – гость возложил ладони на темечко, – потом перейти к ощущениям и…

Он опять-таки двумя руками сделал плавный жест от головы к столу и оп! На скатерти возникла еще одна чашка с чаем.

– А! – Сказал Зверев, несколько ошарашенный. – Фокус. Ты фокусник!

– Да нет же. Просто я сделал чай. С шиповником. Вы попробуйте.

– Ну вот еще. – Капитан даже слегка отодвинулся от стола, глядя на парящий напиток с подозрением.

– Это меня дядько Фрол научил, – простодушно продолжил Сеня. – Дал, так сказать «ключ к реальности». Только он велел никому не показывать.

– Ключ к реальности?

– Ага. Это такая штука, из-за которой все получается.

– Хм… – Зверев подумал. – Так ты не только чай делать умеешь?

– Что угодно. Главное, чтобы предмет был не очень сложный. Не как телевизор.

Он помолчал и, явно стесняясь, дополнил:

– И нужна еще, как дядько Фрол говорит, «дисциплина мышления». А то понаделаешь случайно кракозябр… Ну, в смысле, ночных кошмаров…

– Угу… – Капитан покусал губу, что-то про себя соображая. – Золотая антилопа, говоришь?

– Ну да. – Сеня потянулся за печенюшкой и придвинул к себе созданную чашку с чаем.

– Так вчерашние два гаврика за тобой приходили?

– Это случайно вышло. – Приезжий валенок виновато посмотрел на полицейского и поспешил объясниться до конца. – Мы в церкви иконостас делали. А там надо сусальное золото, чтобы резьбу оклеить. Дядько Фрол говорил: «Не надо». А я думал: сделаю потихоньку. И сделал. А мужик какой-то через окошко подглядел, как у меня золото на столе заиграло. Ну и…

– И дядько Фрол послал тебя в Москву.

– Ага. Отсидишься пока, говорит. А там видно будет. Да и дядько Степан – полицейский. Защитит, если что…

– Во блин!

Некоторое время Зверев испытующе смотрел на гостя. Тот был наивен и чист, как новорожденное дитя.

– Так. – Думать об отвлеченном было некогда. В первую очередь капитан привык решать насущные вопросы. – Значит, за тобой целая мафия гонится?

– Уже не целая, – скромно признался золотой антилоп. – Троих дядько Фрол пристыдил. Они теперь в церкви работают. Пять человек из поезда выпало. Один в машине застрял. И вчера двое.

– А сколько было всего?

– Ну, они на охоту к нам приезжали… Двенадцать человек. Свои-то у нас такого не сделают.

– Понятно. Давай собирайся. Поедешь со мной на работу. Под присмотром будешь.

Он пошел в комнату одеваться и, обернувшись, крикнул:

– И гирю с порога убери!

– Дык она ж у вас в гараже.

Зверев глянул.

Точно. В кучке барахла у двери никакой гири не было.

Черте что творится…

* * *

В машине, двигаясь в плотном потоке, Зверев решил продолжить расспросы.

– А этот ключ к реальности… эй, парень, с тобой разговариваю.

Деревенский Сеня, никогда прежде не видавший живой Москвы, с трудом оторвался от созерцания пейзажей.

– В смысле, дядько Фрол этим фокусам любого обучить может или как?

– Любого, – охотно ответил гость столицы. – Только тут штука такая: никто не верит.

– А если показать?

– Дык все равно не верят. Вот и вы не верите.

– То есть мне не стоит и пытаться. Так?

Парень закатил глаза вправо вверх, вспоминая заученную фразу, и выдал:

– Сознание ставит барьер. Поэтому ключ отторгается.

– Ага. А ты как же?

– А на меня доска с купола упала. Сознание-то и отключилось.

– А! О! – Зверев понимающе кивнул. – Это многое объясняет.

Впереди загорелся красный свет, и капитан плавно остановил машину.

Погода была солнечной, Москва выглядела нарядной и приветливой. Сеня во все глаза смотрел на шпили высотных зданий и слегка ерзал от восторга.

В стекло со стороны водителя постучали. Нищий.

Зверев не любил эту категорию московских обитателей, но все же извлек из кармана монету и приспустил стекло.

Однако вместо ожидаемой кружки для подаяний внутрь салона просунулся пистолет.

– Не дергайся, – прошипел фальшивый нищий.

Дергаться было некуда. Во-первых, капитан, как образцовый водитель, был пристегнут. Во-вторых, если отбить пистолет от себя, под огнем окажется простоватый Сеня.

Задняя дверь открылась, на заднее сиденье полез какой-то мужик. Похоже, оценивая численность банды, сибирский гость обсчитался.

Но! Когда машина закачалась под весом чужака, замкадыш очнулся от созерцания заоконных красот и, повернувшись, увидел пистолет.

– Ой!

Звереву пыхнуло в лицо теплым воздухом. Пистолет исчез. Растворился, как не было.

На пол с мелодичным стуком, как желуди, опали патроны.

Блин! Тут в пору самому кричать: «Ой!»

Ткнув пальцем в кнопку застежки, капитан освободился. Не дожидаясь, когда ремень окончательно втянется в ячейки крепежа, он извернулся змеей и ринулся назад. Надо ж было нейтрализовать второго. Того, что втиснулся в заднюю дверь.

Бандит не ожидал такого развития событий и буквально завизжал, когда полицейский обрушился на него всей массой.

Машину закачало, как щепку на волне. К потолку взлетали то кулаки, то ноги в крепких ботинках. Сеня съежился на переднем сиденье, закрыл голову руками…

И тут в них с маху врезался тяжелый широкий джип, шедший на зеленый свет на большой скорости.

* * *

Очнулся Зверев в больнице.

Ласковое солнышко мягко светило в широкое окно. Было светло, чисто, умиротворенно.

И ни о чем не хотелось думать.

Медицинская аппаратура тихо попискивала в углу.

«Хоть высплюсь», – подумал Зверев. – «Полезно иногда вовремя потерять сознание».

Что-то в последней мысли его напрягло.

«Черт. Я был без сознания. Значит, без барьера».

Так. А Сеня сидел рядом.

Интересно, он просто сидел или…

На пробу капитан перевел взгляд на какую-то медицинскую штуковину, на которой мягко блестел солнечный зайчик. Золотистый. Круглый…

Зверев приподнялся, чтобы лучше его рассмотреть.

Золотой кругляшок соскользнул с прибора на пол. Явственно звякнуло.

Капитан рывком сел. Чертовщина.

Минуты через две, не раньше, он заставил-таки себя посмотреть на пол.

Да. Монета.

Золото.

Блин! Блин! Блин!

Миша бегал очень хорошо. На школьных олимпиадах занимал первые места. Так что сейчас он бежал быстро, дышал экономно, и думал, что еще пару часов вполне продержится. Но радости почему-то не ощущалось. Ну никак!

Сгоряча он начал даже думать, что идея продать местному олигарху золотой римский денарий III века до нашей эры, который Миша изготовил собственноручно при помощи собственноручно же изготовленного штампа, была не очень удачной. Подумаешь, подделка! Зато качество какое. Любой римский император удавился бы от зависти, увидев на монете столь выдающийся профиль.