Джек Вэнс - Пнуме. Тшай. Том IV

Странное выражение появилось на лице девушки – Рейт испугался, как бы она и в самом деле не рехнулась. Почему, почему из всех пнумекинов, кишевших в подземных норах, ему суждено было повстречать психически неуравновешенную девицу?

Пленница впервые смотрела на него прямо – ищущим, изучающим взглядом: «Ты – гхиан».

«Ну и что? Да, я живу на поверхности».

«Гхаун – там очень страшно? Очень плохо?»

«На поверхности Тшая? Гм. Скажем так: в жизни под открытым небом есть свои недостатки».

«Теперь мне придется стать гжиндрой».

«Это лучше, чем жить в катакомбах».

Девушка уныло твердила: «Мне суждено уйти в изгнание».

«Чем скорее, тем лучше, – кивнул Рейт. – Посмотри на карту и покажи, где мы находимся».

«Не могу! – стонала пленница. – Не смею!»

«Пустяки! – отрезал Рейт. – Это всего лишь бумага».

«Всего лишь бумага? Атлас кишит тайнами двадцатой категории! Такие вещи не для меня».

Рейт подозревал, что у девушки начинается истерика, хотя голос ее оставался тихим и монотонным. Он пытался ободрить ее: «Чтобы стать гжиндрой, нужно выбраться на поверхность. Чтобы добраться до поверхности, нужно найти выход – чем секретнее, тем лучше. Перед тобой схемы туннелей и тайных ходов. Нам повезло».

Девушка немного успокоилась, даже взглянула на папку уголком глаза: «Где ты это взял?»

«У пнуме, – Рейт протянул ей раскрытую папку. – Ты можешь прочитать письмена?»

«Меня учили читать», – она боязливо наклонилась над страницами, но сразу отпрянула в страхе и отвращении.

Рейт с усилием подавил раздражение: «Ты никогда раньше не видела плана подземных туннелей?»

«Я на четвертом уровне, у меня допуск четвертой категории. Я видела карты четвертой категории секретности. Это планы высшей, двадцатой категории!»

«Но ты можешь в них разобраться».

«Могу, – неприязненно признала девушка, – но не смею. Только гхиан, не понимающий, что творит, осмелился бы изучать документ такой таинственной силы…» Ее голос почти замер, она шептала: «Или украсть его – подумать только…»

«Что сделают пнуме, когда обнаружат пропажу?»

Девушка смотрела в непроглядный мрак провала: «Тьма, тьма, тьма – мне суждено вечно падать, падать во тьме».

Рейт начинал терять терпение. Очевидно, его пленница могла сосредоточиться только на собственных идеях и представлениях. Он снова обратил ее внимание на карту: «Что означают цветовые коды?»

«Уровни и ступени».

«А эти значки?»

«Двери, порталы, лестницы, потайные ходы. Передвижные плиты. Развязки, узлы связи. Пути восхождения, подъемные шахты, обзорные пункты».

«Покажи, где мы находимся».

Глаза девушки неохотно сфокусировались на схеме: «Не на этой странице. Раньше… еще раньше… еще… Вот здесь». Она неловко показала пальцем, не поднося его близко к плану, будто пергамент был раскален или отравлен: «Здесь. Черная метка – темница. Розовая линия – уступ, мы тут стоим».

«Покажи мне ближайший путь к поверхности».

«Нужно посмотреть… сейчас…»

Лицо Рейта подернулось едва уловимой задумчивой улыбкой. Будучи отвлечена от тревог и печалей – с ее точки зрения, разумеется, более чем обоснованных – дочь пнумекинов сразу проявила способность к решению поставленной задачи и даже забыла о непокрытой голове.

«Подъемная шахта Лазурного пути восхождения – вот она. Чтобы туда попасть, нужно проплыть на лодке или на барже по поперечному каналу, а потом подняться по пандусу, обозначенному бледно-оранжевой полоской. Но там очень плотное движение, много контрольных шлюзов и турникетов. Тебя схватят и меня тоже – я намного превысила свой допуск».

Рейту пришло в голову, что он несет ответственность за судьбу девушки, будучи причиной ее несчастья. Он отложил рассмотрение этого вопроса. Его постигла беда – как заразная болезнь, беда распространилась на случайную жертву обстоятельств. Возможно, ей тоже приходили в голову подобные мысли.

Девушка бросила на него быстрый проницательный взгляд: «Как ты, обитатель гхауна, оказался здесь?»

«Гжиндры одурманили меня газом и спустили в шахту. Я вырвался из мешка прежде, чем подоспели пнумекины. Надеюсь, они придут к выводу, что гжиндры доставили пустой мешок».

«После того, как ты похитил Атлас? Ни у кого из живущих в Убежищах не хватило бы духа даже прикоснуться к сборнику древних тайн. Зужма-кастшаи не успокоятся, пока не умертвят нас обоих».

«Тем более привлекательным мне представляется побег», – сказал Рейт.

«Мне тоже, – заметила девушка с обезоруживающей простотой. – Я не хочу вечно падать во тьме».

Несколько секунд Рейт рассматривал пленницу с новым интересом. Судя по всему, она не затаила никакой обиды, как если бы он случился в ее жизни подобно стихийному бедствию. Протесты, мольбы и возмущение она считала не менее бесполезными, чем жалобы или негодование по поводу последствий урагана, удара молнии или наводнения. Ее манера поведения уже слегка изменилась – она нагнулась над картой не так трепетно, как раньше. Девушка указала на бледно-коричневый символ, напоминавший букву «Y»: «Здесь туннель выходит к прибрежным базальтовым столбам, где наш товар обменивают на товар гхианов, привезенный на кораблях. Я никогда не была так далеко».

«Мы сможем туда подняться?»

«Не получится. Зужма-кастшаи охраняют туннель от дирдиров. Там всех постоянно проверяют».

Рейт заметил другие такие же светло-коричневые значки: «А это – тоже выходы на поверхность?»

«Да. Но если тебя ищут, проходы перегородят вот тут – и здесь – и еще здесь. На всех этих выходах выставят кордоны, а портал, ведущий к туннелям района Экза, вообще закроют».

«Придется выйти где-то в другом месте, в другом районе».

Лицо девушки нервно подернулось: «Я ничего не знаю о других районах».

«Посмотри на карту».

Она выполнила его просьбу, прослеживая сплетения разноцветных линий пальцем, бегущим над самой бумагой, но все еще не осмеливаясь прикоснуться к плану: «Смотри, тайный проход восемнадцатой категории. Если мы свернем в него из коридора вот здесь, он сократит наполовину путь до двенадцатого продольного канала. Из него можно выйти к погрузочным докам по любому из трех туннелей».

Рейт выпрямился и натянул шляпу на лоб: «Я похож на пнумекина?»

Девушка быстро и неодобрительно изучила его внешность: «У тебя странное лицо. Твоя кожа неприлично потемнела от ветра и солнца. Собери пыль, натри лицо пылью».

Рейт выполнил ее указания, девушка безучастно наблюдала за ним. Рейт хотел бы знать, о чем и как она думает. Она объявила себя изгоем, гжиндрой, без потрясения, без переживаний. Возможно, она искусно притворялась, уже замыслив предательство. Предательством», однако, какие-либо планы его пленницы называть было несправедливо. Она ни в чем его не заверяла, не брала на себя никаких обязательств – напротив, ответственность в значительной мере должен был нести Рейт. Каким же образом он мог контролировать ее действия во время долгого пути по подземным лабиринтам? Рейт размышлял, изучая случайную спутницу. Его мрачный взгляд вызывал в ней все большее беспокойство. Наконец она не выдержала: «Почему ты на меня так смотришь?»