Колин Уилсон - Паразиты разума

Когда Райх показал мне письмо Дерлета, первой моей мыслью было, что это всего лишь розыгрыш. Мы заглянули в справочник по литературе и обнаружили, что Дерлет был известным американским писателем, ему шёл уже восьмой десяток. Лавкрафт в справочнике не упоминался, но, позвонив в Британский Музей, мы выяснили, что он также существовал и действительно написал книги, названные Дерлетом.

В письме была фраза, поразившая меня. Признавшись, что он не может объяснить, откуда Лавкрафту стало известно об Абхоте Тёмном — поскольку это имя не встречается ни в одном хеттском документе, обнаруженном до 1937 — Дерлет писал: "Лавкрафт всегда придавал огромное значение снам и часто говорил мне, что сюжеты многих своих рассказов он позаимствовал именно из них" [55] Кеннет У. Фейг-младший и С. Т. Джоши в своей работе "Г. Ф. Лавкрафт: жизнь и творчество" указывают, что "практически все его произведения либо основываются (по меньшей мере частично) на сновидениях, либо включают в себя их обрывки и образы". .

— Ещё одно свидетельство в пользу твоего коллективного бессознательного, — сказал я Райху. Однако он предположил, что, по всей вероятности, всё это лишь совпадение. Абаддон — ангел-разрушитель в древнееврейских легендах, "хот" же — египетское окончание, и бог Абаот [56] Абаддон, или Аваддон, ("погибель") — в иудаистской мифологии олицетворение поглощающей, скрывающей и бесследно уничтожающей ямы могилы и пропасти преисподней, демон в христианстве. Абаот, или Аваоф — сокращённая форма древнееврейского имени бога Саваоф. упоминается в некоторых вавилонских писаниях, которые Лавкрафт мог видеть. Что касается Великих Старейших, то это не такое уж и странное имя, чтобы не прийти в голову автору мистических рассказов.

— К чему сюда притягивать коллективное бессознательное? — резюмировал Райх, и я согласился, что он прав.

Через несколько дней мы стали думать по-другому. Наконец-то прибыла посылка с книгами от Дерлета. Я открыл рассказ "За гранью времён" и тут же наткнулся на описание огромных каменных блоков, погребённых в австралийской пустыне. В тот же миг Райх, сидевший в другом кресле, вскрикнул и громко прочёл: "Житель Тьмы также известен под именем Ниогтха". Как раз вечером накануне мы завершили предварительный перевод надписи на Блоке Абхота: "И лошади будут приведены двумя парами в присутствие Ниогтха" [57] Имя Ниогтха также является вымыслом Уилсона, хотя его носитель ("житель Тьмы", «the dweller in darkness») вызывает некоторые ассоциации со зловещим безымянным созданием из рассказа Лавкрафта "Скиталец тьмы" («The Haunter of the Dark», 1935). Очевидно, на пассаж о надписи на Блоке Абхота Уилсона вдохновила статуя "Боги на двух быках", примерно 1-го тыс. до н. э., найденная Боссертом на Каратепе в 1947 году. Весьма примечательно, что надпись на неповреждённой стороне этой статуи, долгое время не поддававшаяся переводу, после замены в 1974 американским лингвистом Джоном Стойко финикийских букв на соответствующие из кириллицы и добавлением отсутствующих в финикийском гласных, дала текст на современном украинском языке. . Тогда я прочитал Райху описание подземных городов из "За гранью времён": "огромные базальтовые города из башен без окон", построенные "предшествующей полуполипообразной расой".

Больше не оставалось никаких сомнений, что Лавкрафт каким-то странным образом предвосхитил наши открытия. Мы не стали тратить время на раздумья, каким образом он узнал об этом: либо заглянул в будущее — по способу, описанному Данном [58] Джон Уильям Данн (1875-1949) английский писатель, философ, изобретатель, пионер британской авиации, автор политического проекта Лиги Северо-западной Европы (прообраза НАТО). "Эксперимент со временем" (1927) — самая известная его книга, первая из философской серии, вызвала большой интерес сторонников Блаватской и Гурджиева (см. соответственно прим. в "Эксперименте со временем" — и увидел результаты наших исследований, либо же во сне постиг тайны, похороненные в Малой Азии под толщей земли. Это было излишне. Сам собой встал следующий вопрос: какая часть произведений Лавкрафта является художественным вымыслом, и какая — "ясновидением"?

Конечно же, могло показаться странным, что мы пренебрегаем своими археологическими обязанностями, взамен изучая работы писателя, опубликовавшего большую часть своих рассказов в дешёвом журнале под названием "Виэрд тэйлз". Мы хранили этот секрет так долго, как могли, уверяя всех, что дни напролёт исследуем клинописные надписи. Мы на весь день запирались в комнате Райха (она была больше моей) и внимательно вчитывались в рассказы Лавкрафта, а когда приносили еду, прятали книги под подушками и делали вид, что сосредоточенно рассматриваем фотографии надписей. Мы уже хорошо усвоили урок и знали, что случится, если журналисты пронюхают, чем мы занимаемся. Мы поговорили по видеофону с Дерлетом — дружелюбным и любезным старым джентльменом с копной седых волос — и попросили его никому не рассказывать об этом открытии. Он с готовностью согласился, но заметил, что и сейчас существует множество почитателей Лавкрафта, которые обязательно натолкнутся на этот факт.

Чтение Лавкрафта было само по себе интересным и приятным занятием — воображение у него было замечательное. Читая его работы в хронологическом порядке, мы заметили постепенное изменение в их тематике [59] Замечания о творчестве Лавкрафта заимствованы из лекции "Лавкрафт и письмена Кадафа", прочитанной профессором Остином на заседании Нью-Йоркского Исторического Общества 18 июля 1999 года. (Прим. автора.) . Местом действия в ранних рассказах был вымышленный город Аркхэм в Новой Англии — с дикими холмами и зловещими долинами. Жители Аркхэма большей частью представлялись странным образом дегенерировавшими, с тягой к запретным удовольствиям и заклинаниям демонов, и большинство из них неизбежно постигала насильственная смерть [60] Уилсон ошибается: хотя Аркхэму действительно отводится важное место в произведениях Лавкрафта, но обрисованный декадентский характер присущ прежде всего вымышленному городу Данвичу. Следующее ниже описание изменения тематики в произведениях Лавкрафта совершенно не соответствует истине. . Но постепенно в тоне Лавкрафта произошла перемена. Его воображение повернулось от обыкновенных страшных историй к вселяющим благоговейный ужас видениям чудовищных бездн времени, городов гигантов, схваток монстров и сверхчеловеческих рас. Хотя он и продолжал писать в жанре рассказов ужасов — и, несомненно, делал это блестяще, — но, помимо этого, он может считаться одним из первых и лучших представителей научной фантастики. Именно с этим поздним "научно-фантастическим" периодом Лавкрафта мы в основном и занимались (что, впрочем, не совсем точно, так как Абхот Нечистый упоминается и в одном из ранних рассказов об Аркхэме).