Юрий Табашников - В паутине чужих миров

Мне вдруг стало нехорошо. Выходит, миссионеры специально раздавали заражённые вещи, но для чего? Чтобы очистить остров для переселенцев?

– «Солнышко, когда увидишь всех наших родственников, передай им привет. Скажи… Скажи им, что Макоа тоже не будет задерживаться в мире людей!» Солнышко после моих слов опять куда-то пропал, и я снова остался один. Я ещё долго шёл, пока нашёл пещеру, в которой ты встретил меня в теле Каду. Воины Акульего Братства увидели по следам, что я остался жить, и пошли за мной. Зачем я зашёл в ту пещеру? Ведь я не хотел больше жить! Не знаю… Я решил не сопротивляться Каду и поскорее встретиться с Солнышком и со всеми остальными. Но прежде я хотел высказаться, а уж потом умереть…

– И я потерял всех своих родных, – тихо сказал один из воинов.

– У меня тоже никого не осталось, – поддержал его другой.

– Мы должны мстить, – с трудом заговорил Сифа. – Посмотрите на меня! У каждого из нас есть своя история о своём Солнышке! Духи умерших видят нас и заклинают о мести. Мы должны пойти и убить всех хаоле! Уже темнеет!

И в самом деле, наступили сумерки и вокруг стемнело. Наполненные решимостью, мы быстро нашли следы хаоле и пошли по ним, думая только об одном. Я шёл вместе со ставшими мне такими близкими полинезийцами и тоже был готов убивать, убивать всех, кто попадётся мне на пути. Всех, кто был не похож на нас.

Скоро где-то впереди, в темноте, мы услышали звуки музыки. А ещё через несколько минут увидели лагерь белых людей, хорошо освещённый кострами. Офицер, руководивший солдатами, умело разбил бивак на берегу озера, разведя костры за несколькими поваленными большими деревьями. Нечего сказать, умелые вояки нам попались! Для того, чтобы напасть на врага, нам нужно было сначала преодолеть довольно большое открытое пространство, а затем перелезть через засеку из стволов. Всё это время, пока мы попытались бы добраться к противнику, нас осыпал бы град из пуль. К тому же, хаоле было намного больше, чем нас. Если посчитать проводников из числа воинов Акульего Братства, против нас могли действовать не менее тридцати опытных бойцов, в то время как нас было всего лишь десятеро, включая одного мальчишку, меня, старика Макоа, двух раненных и одного полуразложившегося от болезни человека.

Темнота и лес пока надёжно прятали нас. На самом краю леса, там, где заканчивались последние деревья, мы спрятались в траве и кустарнике и из нашего укрытия наблюдали за лагерем хаоле. Кто-то из солдат был знаком с шотландской волынкой и неплохо играл на непривычном для человека из будущего музыкальном инструменте. Волынке мягко и мелодично подыгрывала флейта. Ох, какой чудный вечер! Поскорей бы зарезать всех музыкантов…

– Слишком далеко и слишком рано, – прошептал Макоа, словно прочитав мои мысли.

– Подождём, – согласился я с полинезийцем.

– А я готов хоть сейчас, – тихо высказался мальчишка.

– Остынь, – шикнул на него Сифа.

Продолжая рассматривать лагерь противников, я вдруг понял, что эти люди, со своими заботами и проблемами, становятся всё ближе и понятней мне.

Свет от костров блестел на поверхности воды, в то же время хорошо освящая фигуры солдат. Хаоле подготовили нам неприятный сюрприз в виде эшелонированной оборонительной позиции. За поваленными деревьями был выставлен небольшой караул из трёх бойцов в красных мундирах. Основные же силы находились у костров, впрочем, всегда готовые оказать помощь передовому рубежу обороны. Да, всё продуманно, наскоком ничего не сделаешь…

Я задумался, продумывая план атаки, но мне не дали возможности и времени для разработки сложных тактических комбинаций. Флёйту и волынку как-то ненавязчиво вдруг дополнили звуки совершенно незнакомых мне музыкальных инструментов. Музыкальный ритм начал нарастать с каждой новой нотой. Небесной красоты музыка зазвучала всюду. От неё у меня закружилась голова, и пересохло в горле.

– Не смотрите, не смотрите! – нисколько не боясь, что нас обнаружат, внезапно закричал Макоа. – Я слышу музыку мёртвых! Возле озёр бывает такое! Чтобы не случилось – не смотрите! Спрячьте голову между рук, и если вас кто-то коснётся, если хотите жить, не поднимайте головы!

– Уходим, – испуганно прошептал один из воинов, и я услышал, как зашелестела трава. Все туземцы покинули меня, но я не двинулся с места. Оглянувшись, я с удивлением обнаружил возле себя лишь Макоа и мальчишку – полинезийца.

Не считая нужным больше прятаться, я встал во весь рост, и Макоа даже не попытался меня удержать. В таком положении я видел весь лагерь хаоле, как на ладони, и в нём начинало твориться что-то на редкость странное. Возле берега, из воды маленького озера, появилась голова. Сначала одна, потом вторая, затем ещё и ещё… Я присмотрелся. Из воды солдат на берегу с любопытством разглядывали женщины! Смолкла флейта, умолкла волынка, и только неизвестные мне инструменты продолжали очаровывать сказочной мелодией.

А на берег из воды, тем временем, одна за другой, выходили совершенно нагие молодые женщины. Как они были прекрасны! От вида таких небесных гурий у меня просто перехватило дыхание! Их словно создал гениальный художник: с тонкими талиями и длинными ногами, а высшие силы вдохнули жизнь в то, что воплотило в себе совершенство. Многим эти неземные создания напоминали белых женщин, но много в их внешности было и экзотического, чисто полинезийского.

Одна за другой они покидали воду и, оказавшись на берегу, первым делом резко встряхивали головой. Пышные шевелюры мгновенно высыхали, превращаясь в сложные и замысловатые причёски.

– Что там происходит? – тихо, со страхом в голосе, прошептал Макоа.

– Из озера выходят женщины удивительной красоты, старик, – так же тихо ответил я.

– Пришли тапаиру, – застонал Макоа. Наконец – то ему, судя по голосу, стало страшно. – Нимфы богини Миру. Не смотри на них, не смотри, Оеха! Они заберут твоё тело и душу!

– Мне можно, Макоа, я посланец не только Тангароа, но и Миру, – немного успокоил я полинезийца, – мне они ничего не сделают.

Женщины, пока мы разговаривали, начали танцевать. Они разбились по парам, каждая выбрала себе одного из солдат. Танцевали они как-то странно, но очень завораживающе и пластично. В своём мире, в ночных клубах, я привык двигаться всем телом, но местные танцевальные движения основывались совершенно на другой школе и иных принципах. Корпус у нимф оставался неподвижным, но вот руки и ноги извивались в каком – то невообразимо бешеном ритме. Завороженные, хаоле, не в силах удержаться, принялись зачарованно неловко топтаться вокруг неземных красавиц. Тапаиру зажигательно смеялись, а солдаты что-то радостно кричали.

Я заметил, что танцующие пары начали удаляться от лагеря и приближаться к воде. Внезапно одна из нимф обхватила кавалера за шею руками и повалила в воду. Вода забурлила, словно закипела, в пузырьках мелькнули человеческие ноги. За первой парой ещё одна тапаиру утащила свою жертву в тёмное озеро. Неужели уцелевшие солдаты ничего не замечают? Нет! Заколдованные, смеясь и крича, они продолжали смертельный танец!