Веся Елегон - Взлом

– Екатерина, – подступил к Кате Пётр Михайлович и, дотронувшись рукой до рукава свитера, попросил, – вы присядьте, пожалуйста. Я сниму измерения мозговой активности.

– Для чего? – недовольно спросила женщина, но на стул присела и не стала возражать, когда мужчина убрал с её лба упавшие локоны и, протерев салфеткой кожу, принялся лепить электроды.

– Мне нужно знать, насколько велико отклонение от нормы. Но, судя по вашим рассказам, значения будут максимальные… – выкручивая ручки на невиданном приборе, издающем теперь тихий монотонный гул, задумчиво пробубнил себе под нос доктор.

– Вы поможете мне? – без особого энтузиазма в голосе спросила Катя.

– Сделаю всё возможное.

– Ну, вряд ли что-то получится, – скептически заметил Дмитрий, не стесняясь наливающий уже четвертую или пятую по счёту рюмку.

– На чём базируется ваше заявление? Есть какие-то научные обоснования? – ехидно переспросил Пётр.

– Демонов не выгнать этой научной ерундой, – хмыкнул дворник.

– С чего вы вообще… – взвился доктор, затем закрыл глаза и протяжно выдохнул, пытаясь успокоиться. – Вы из этих?

– Это из кого?

– Верующих…

– С чего вы взяли? – удивился мужик.

– Тогда о каких демонах вы всё талдычите? Или… – вдруг посерьезнел Пётр Михайлович и перевёл медленно заполняющийся пониманием взгляд на Дмитрия. – Вы тоже что-то видите?

– Допустим. – хмыкнул дворник.

– Подождите. Это невероятно. Сейчас… – доктор засуетился, доставая из саквояжа еще один прибор. – Сядьте сюда, пожалуйста, – выдвинув стул из под стола, попросил Пётр Михайлович.

– Это еще зачем? – нахмурился Дмитрий и с беспокойством взглянул на полупустую бутылку.

– Сниму показания. Давайте, – нетерпеливо воскликнул Пётр Михайлович.

– Ладно. – насупился дворник и, прихватив бутылку, всё-таки сел на стул.

– И долго так сидеть? – спросила Катя, с интересом наблюдая за тем, как доктор лепит электроды на высокий лоб немного окосевшего от выпитого дворника. Тот сморщился и зашипел:

– Эй, осторожнее давай. Рану не трогай.

– Да, я аккуратно, – сосредоточенно отозвался Пётр Михайлович.

– Ага. – недовольно буркнул дворник Дмитрий. – Вам дай волю, сразу опыты начнёте ставить. Циники-коновалы…

– Вы меня извините. Я сейчас заклею вам лоб, – пообещала Катя, наконец, как следует рассмотрев, что натворила своей сумкой, и ожидаемо прочувствовав собственную вину. Ударив наотмашь сумкой, Катя никак не ожидала, что рассечет бровь… Надо быть осторожнее.

– Конечно. Свои ошибки надо исправлять. – исподлобья взглянув на женщину, криво усмехнулся мужик.

Та сразу посерьезнела, чувство вины испарилось из тёмно-зеленых глаз, ему на смену пришло возмущение и желание огрызнуться. Но женщина почему-то сдержалась. Мужик только криво усмехнулся и проглотил очередную рюмку.

– Нам срочно нужно посетить одно место, – взглянув на данные, выданные пронзительно пищащими приборами, заявил Пётр Михайлович.

– Почему? – нахмурилась Катя, снимая со своего лба бесполезные теперь датчики.

– Всего я не могу объяснить, – коротко глянув на женщину, ответил доктор. – Но там я вам смогу помочь. Считайте это плановым визитом на техобслуживание.

– С чего вдруг? – удивился Дмитрий. – Или мы роботы?

– Что за глупости? – возмутился доктор. – Вы фильмов пересмотрели? Нет. Тут ничего такого. Просто нужно настроить магнитные поля. Это биологическая физика. Новое направление. – отмахнулся доктор. – Так едем? – обеспокоено взглянув на Катю, спросил мужчина.

– И вы мне поможете?

– Да, – коротко кивнул терапевт-невролог.

– Ну, хорошо. Барсик, – позвала женщина. Лежащий у порога пёс поднял голову и навострил уши. – Сон отменяется. Идём гулять.

– Может без собаки? – замявшись, неуверенно предложил доктор. – У меня машина совсем новая…

– Я не могу оставить его одного. Его совсем недавно бросили. У него психологическая травма. Мало ли что он может натворить, оставшись наедине со своими мыслями. Доктор, вам ли не знать. – удивилась хозяйка квартиры и пошла собираться.

– Да, доктор, вам ли не знать? – усмехнулся Дмитрий и, прихватив бутылку, направился в прихожую одеваться.

– Дмитрий, вы подождите, – женщина вернулась, неся в руках аптечку.

– Да ладно, – отмахнулся мужик.

– Вы же сами сказали, за свои ошибки нужно платить.

– Я не так сказал, – буркнул дворник Дмитрий.

– Садитесь, – приказала Катя. Мужик послушно сел на стул. Катя нахмурилась. Наклонилась чуть ближе, рассматривая рану. – Не думаю, что нужно зашивать… – протянула она. И подняв руки, нажала холодными пальцами на края раны.

– Чёрт! Больно же! – пытаясь уклониться от пальцев, причиняющих боль, протестующе воскликнул мужчина.

– Да ладно вам… вроде большой мужик, а вопите, как маленький. У меня дети меньше верещат. – достав из аптечки тюбик с медицинским клеем, выговорила женщина. – Сидите смирно. И не дёргайтесь…

– Вы собрались? – появился в проходе Пётр Михайлович. Он уже сбегал в туалет, потом помыл руки и успел накинуть куртку, которую теперь застегивал. – Нам бы поспешить…

– Не говорите под руку. Идёт операция. – шикнула на мужчину Катя.

– Так куда мы едем? – усевшись на заднее сиденье рядом с взволновано топчущимся псом, спросила Катя.

– В лес, – повернув ключ зажигания, ответил Пётр Михайлович, недовольно косясь на сидящего в соседнем кресле мужика. Тот смачно отрыгнул.

– Извиняюсь, котлеты укладываются. – хмыкнул он.

– Ты еще и котлеты успел сожрать? – недовольно пробурчал доктор.

– Как обезболивающее во время операции, – довольно кивнул дворник.

– В лес? Зачем в лес? – ухватившись за спинку водительского кресла и привстав, чтобы видеть лицо мужика, встревоженно спросила Катя. Хоть этот доктор и друг Кости, но ехать с ним посреди ночи в лес совсем не хотелось.

– Да, нет, вы не правильно поняли. Лес – это коттеджный посёлок за городом. У меня там дом.

– Так мы разве не в лабораторию собирались? – съехидничал Дмитрий.

– Лаборатория сейчас закрыта. А всё необходимое оборудование у меня дома есть.

Сзади на промчавшуюся мимо машину заливисто залаял пёсель, запрыгал, передними лапами вскочил на дверь и начал скрестись в стекло.

– Боже.. Мягчайшая кожа молодых бычков… эксклюзивные деревянные панели на дверях… – промычал себе под нос Пётр Михайлович и нажал на педаль газа.

– Барсик, веди себя прилично. Машина не из дешёвых… – откинувшись на спинку кресла и устало закрыв глаза, произнесла женщина, сделав попытку усмирить собаку.

– Не просто не из дешёвых, а действительно дорогая, – болезненно поморщился Пётр Михайлович, когда пёс снова залаял и, встав на задние лапы, с повышенным интересом принялся следить за происходящим вокруг в заднее окно.