Андрей Имранов - Вопрос экономической целесообразности

- Погоди, - перебил меня Стас, и в голосе его отчетливо ощущалось напряжение, граничащее с агрессией, - эта штука вбросила в тебя какие-то... устройства? И ты этому доволен?

- И в тебя, кстати, тоже. И в Мишу. Но ты зря беспокоишься - это совершенно нормально для их техники. Понимаешь, это идеализированный вариант руководства для пользователя. Ты берешь прибор в руки и сразу знаешь досконально его устройство, принцип работы и как с ним обращаться. Все их устройства имеют модуль связи и воспроизводящийся набор микрогентов, на случай, если у пользователя их по какой-то причине не оказалось.

- Зак, мне это не нравится, - ответил Стас после недолгой паузы, - ты не находишь странным, что штуковина, принадлежащая черт знает какой расе и пролежавшая под землей, точнее - под луной - хрен знает сколько тысяч лет, общается с тобой и ты ее запросто понимаешь? Уж не по-английски ли она с тобой разговаривает? С Лондонским акцентом, а? Что-то тут не то. И мне это очень не нравится. Зак, я хочу, чтобы ты вернулся сюда и немедленно.

- Именно что по-английски. Но это только инфор - он достаточно мощный, чтобы разобраться в чужом языке. А остальные устройства вообще не используют никакого языка, - я задумался, - микрогенты анализируют поступающую извне информацию и одновременно анализируют происходящие в организме изменения. Отсеяв лишнее, они устанавливают, каким образом устроена память существа-пользователя и вносят информацию прямо в нее, минуя языковой слой, сразу в виде образов. Непростая задачка, но я не вижу в ней ничего невозможного.

На этот раз пауза была подольше. И голос, прозвучавший после нее, был снова почти спокойным:

- Раз они такие безопасные, и даже полезные, то с Мишей-то что случилось?

- Говорю же, случайность. Для связи друг с другом микрогенты и большинство модулей общения используют гравитонную связь. Она безопасна, но у нее намного меньший радиус действия по сравнению с гипергенной при аналогичной мощности передатчика. Чувствительности приемников корабля достаточно, чтобы получать данные от микрогентов на расстоянии... (Инфор?...Ага, спасибо) около 150 метров. А вот приемники самих микрогентов обладают намного меньшей чувствительностью, поэтому, даже на максимальной мощности передатчика корабля, принимающие микрогенты должны находится на расстоянии 70-80 метров. Получив сигнал от микрогентов Михаила, корабельный инфор связался с ними по гипергенному лучу. Через некоторое время инфор разобрался в происходящих процессах и понял свою ошибку, но было поздно.

- Ясно. Давай, возвращайся.

Но меня уже несло:

- Нужно срочно откопать корабль и положить Мишу в медблок. Обычным способом 70 метров до корабля проходить будет слишком долго и опасно, поэтому стенки шурфа лучше крепить силикатным клеем на основе керамопласта, который мы можем сами изготовить в необходимом количестве. Еще надо подготовить пару кило чего-нибудь из трансурановых. Можно взять отработанный плутоний с Коперника.

Из наушников прозвучал тяжелый вздох, и я прервал свои излияния.

- Иду, Стас. Уже иду... хотя... погоди.

- Ну чего еще? - голос прозвучал уже не столько встревожено, сколько устало.

- Я только узнаю, чего это мне снилось и зачем.

- Ты же сам сказал только что... про излучение какое-то... гиперхренное?

- Гипергенное. Нет, это только для связи с микрогентами используется, тут что-то другое... ага... ух ты, здорово... Прямое воздействие на инфоматрицу, представляешь... вот только, похоже, мы к такому способу передачи информации невосприимчивы. Точнее, плохо восприимчивы. А жаль.

- Ты идешь уже или мне звать людей, чтобы тебя вытащили?

- Иду, Стас, иду, - я нехотя отлепился от издырявленной неровной стены, - знаешь, ты вроде неплохой парень, но можешь быть таким занудой! Сейчас творится история, понимаешь, нет? То, что мы сейчас говорим, потом во все учебники попадет.

Стоящий в коридоре, шагах в десяти от центрального ствола, Стас встретил меня настороженным изучающим взглядом.

- Детишки наш разговор наизусть учить будут, - закончил я свою мысль и остановился перед бригадиром.

Стас, хмурясь, внимательно меня осмотрел, пристально взглянул в глаза, потом хмыкнул:

- Не беспокойся, не будут. Политики тебе другую речь придумают, пафосную до невозможности и всю насквозь политкорректную. Будешь сам ее учить наизусть и перед микрофонами излагать.

- Думаешь?

- Знаю, - веско ответил Стас и развернулся к выходу.

Я долго не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок в своей кровати. Катушки нагрузочной сетки комментировали мои движения недовольным жужжанием. Разговор со Стасом получился странным. Видимо, это одно из проявлений той самой загадочной русской души - искать во всем подвох. Ну да, когда вся история твоей страны - сплошной пример того, как легко и быстро кажущийся рай оборачивается адом, поневоле начинаешь легче воспринимать удары, чем подарки. Но надо же понимать, что когда ждешь от судьбы одних неприятностей, только неприятности и получишь. Я раз двадцать предложил Стасу самому сходить к кораблю и столько же раз получил завуалированный отказ. В конце концов, Стас опять сослался на то, что «утро вечера мудрее» и отправился спать. Глупость, если вдуматься. Как это утро может быть мудрее? Если нормального человека растолкать часов в пять и попросить извлечь квадратный корень из 16129, какой будет ответ? Правильно, такой, какой не найдешь ни в одном школьном учебнике. Мне так больше по душе пословица «не откладывай на утро то, что можно сделать вечером». Другая культура, что поделать. Мы настолько отличаемся друг от друга в пределах одного биологического вида... Интересно, каково нам будет общаться с существами, похожими на нас не больше, чем сыр на пятницу?

Утро - определенно тупее вечера. Если дверная ручка не находится с пятой попытки, это означает, что еще часик сна был бы определенно не лишним. Я зевнул, попытался заменить перед внутренним взором вид подушки на вид дымящейся чашки кофе и поискал еще раз. Тот же результат. Я насторожился. Шесть раз - это явно лишнее, даже с поправкой на непроснувшийся мозг. Я присел и тупо уставился на кружок в двери с небольшим квадратным отверстием. Ставлю получку за два месяца, что еще вчера вечером на этом самом месте была дверная ручка. Сонливость потихоньку испарялась, заменяясь предчувствием чего-то неприятного. Я поискал на полу - может, отвалилась ручка? Пол был чист, закатиться ей было решительно некуда, да и отвалиться сама собой она тоже не могла - снять ее можно было, только вывинтив болт в торце.

Как было сделано в комнате Миши.

Или в камере Миши?

Я начал беспокоиться. Может, Стас решил просто пошутить? Слабо верится, но кто их знает, этих русских? Шкафчик! Я распахнул дверцу и тяжело вздохнул. Два термоса, три пакета с сухпаем. Даже без лежащей рядом записки, написанной корявыми печатными буквами, мне было понятно, что шутить Стас не собирался.