meN/Ace - Стёртые

– Опять эти странные чувства, – парнишка схватился за лицо. – Впервые у меня это происходит в такое время. Может, это всё-таки споры? Очнись, очнись, очнись, – начинает он легонько бить себя по голове. Заметив, что с ним что-то неладное, Хасте, подошёл к приятелю, помог сесть за стол, и дал стакан кофе. – Ты говорил, что это у меня врождённое, – обращается он к царевичу, – тогда почему, я сейчас опять чувствую это. Приступы стали внезапными. Раньше, они были цикличны, сейчас, совершенно рандомны.

– О чём он, – подошёл к ним Дамби, самый незаурядный сотрудник, в области прикладной математики. Ему тридцать четыре года, и он один из ведущих умов НРЦ. Большинство идей, рассматривающихся как в теории, так и на практике, предлагаются именно им. Потенциал его кажется безграничен. Сам Хасте, считает всего двух человек сильнее себя самого в математике, это Дамби и Вайдаха. Внешне, он хорош, но ведёт затворнический образ жизни. Отец его осирис, который бросил их ещё до его рождения, а мать нахмау, бежавшая из Рохвема. Сейчас он живёт с ней.

– А ты до сих пор не знаешь, что у нашего друга, есть такая способность, или болезнь, когда он впадает в особое состояние. В нём открываются новые чувства, – пояснил ему Вайдах.

– Интересно, – щупает свои пальцы, Ассам. – Это началось, ещё лет десять назад. Мне тогда было пятнадцать, или шестнадцать. Эти странные ощущения, проявлялись раз в месяц, максимум два. Они возникали в строго определённое время. Исключительно в момент, когда я засыпаю, и когда просыпаюсь. Этот переход, из состояния сна, в состояние бодрствования, всегда сопровождается выпадом из привычной реальности. Буквально на пару минут, но за этот время, я успеваю понять мир больше, чем за всю предыдущую жизнь. Я чувствую все предметы вокруг себя, будто они неразрывная часть моего тела. Я так же чувствую и своё тело, необычно, словно это предмет, такой, как стол или чашка. В этом состоянии, мне пришли в голову идеи о представлении вселенной в минимальных геометрических единицах размерности. Было бы неплохо, если бы я мог управлять всем этим. Менять физическое состояние и структуру окружающей среды. Но, увы, реальность это не детская сказка. Это сложная игра.

– Очень сложная, приятель, – потряс его за плечо Вайдах.

– Но мы её пройдём, – спокойно ответил Дамби, уйдя на другую сторону комнаты, в поисках своей документации.

– Даже не сомневайтесь, – добавил Хасте, собравшись идти в отдел испытательных приборов. – Мы найдём причину и следствие твоих приступов, как только будет свободное время. К тому же, они идут тебе во благо. Нам бы всем не помешало иметь подобное чувство. Представь, если Дамби и Вайдах начнут ощущать окружающие предметы, как ты. Они и так видят мир слишком детально, боюсь с твоей способностью, они станут богами.

– Мне кажется, эти психи родились в таком состоянии, – смеётся Ассам, вслед уходящему царевичу. – Просто молчат, хитрюги.

– Все нахмау рождаются такими, – услышал его Дамби, с ироничной улыбкой оторвавшись от своих проводков и пластинок. – Просто бояться признаться в этом. Мы же, оказывается, апостолы Селима, полу люди, полу боги, если верить осирийским жрецам. Не забывай, в Вайелоне действует закон, о не притеснении всех народов и национальностей, поэтому нахмау, запрещено занимать все управляющие должности, особенно в совете.

– Ну, что ж, пора вводить поправки в этот закон, – усмехнулся его собеседник. – Превосходство нахмау перед другими слишком очевидно, и остальные народы это бесит, особенно осирисов, составляющих восемьдесят процентов всего населения, – рассуждает Ассам, попивая кофе. – Зависть или жалость, два противоположных чувства, одинаково ведущих к отвращению. Отсюда и рождаются первые признаки национализма. Народ уже устраивал демонстрации, о выселении диаспоры нахмау, которые никогда не работают на обычной работе. Все они либо иждивенцы, либо на творческих, никому не понятных занятостях. Сабары, Вьюты и Шумеры лучшие исполнители. Я конечно, осуждаю это, но не просто так же в эпоху последних царей. нахмау забирали их в рабство. Осирисы – это хорошие торгаши, организаторы и управленцы. Ну, а нахмау, по природе своей, изобретатели, новаторы и первооткрыватели.

– Давай закроем эту тему, пока сюда не завалился комитет осирийских активистов, – лениво потягиваясь на своём стуле, приподнял одну бровь Дамби. – Ты же не хочешь вернуться обратно в свою вымершую деревню. – Рассмеявшись в ответ, Ассам занял своё рабочее место, погрузившись в бесконечные уравнения и числа.

История жизни Ассама.

Он был неприметным ребёнком. Спокойным и слабохарактерным. Старшие братья воспитали в нём покорность, хотя он не любил выполнять все их прихоти. Ассам носил фамилию Тэхто, когда его семья жила в деревне Зунк, долина Рохвем. Отец, его нахмау, жрец в изгнании. Он участвовал в неудачных восстаниях против Фимирэля, за что был осквернён, а всё его имущество конфисковали. Мать, из Вайелона, проворная осирийка, которых, в то время ещё поискать. Она работала геологом, объехав всю Месопотамию. Хорошо знала географию месторождений полезных ископаемых. В одной из своих экспедиций, она остановилась на ночлег в деревушке Зунк, где и повстречала свою вторую половину. Ассам, в семье был четвёртым из шести детей. На него не ровнялись, как на старшего, и его не нянчили, как младшего. Он был настолько незаметный, и никому ненужный, что его часто везде забывали. То в поле, во время сбора урожая, когда пятилетнему малышу, приходилось рыть себе нору на ночь, чтобы не съели волки. Наутро, родители всё же вспоминали о нём и забирали домой. Его забывали в школе, в гостях, на праздниках. Старшие братья даже смеялись над ним по этому поводу, дав ему прозвище Прохва, что на нахмау означает забытый или стёртый, а на осирийском, это же слово значит, заблудший. Когда Ассаму исполнилось двенадцать, он, вместе с братьями и сёстрами, переехали жить в Вайелон к бабушке. К тому времени, мать его пропала без вести. Говорят, она забрела в лес мёртвых. Отец, подался в бега, и скорей всего, был убит дикарями. Продолжая учиться в школе осирисов, в пятнадцать, он встретил красивую девчонку, за которой пытался ухаживать. Но, та не ответила ему взаимностью, тем более она старше его на два года, и у неё была целая куча поклонников. Первая любовь Ассама не разбила ему сердце. Через три года, в институте технических наук, куда он поступил, по просьбе своей бабушки, он встретил ещё одну красавицу, с которой на этот раз всё получилось. Казалось бы, жизнь идёт в правильное русло и счастливая пара уже мечтала пожениться, но в один день всё изменилось. Это был день, когда его самый знаменитый и самый странный однокурсник, наследный царевич Хасте, позвал помочь, с доработкой векторных диаграмм, по созданию безроторного генератора переменного тока, в его лаборатории. Хорошо разбираясь в геометрии и физике потоков частиц, Ассам составил не только векторные и топографические диаграммы, но и предложил переделать устройство генератора, которое сейчас стало классическим. Делотой и Дамби, которые в то время уже работали в одной команде, были довольны способностями паренька, и предложили ему вступить в НРЦ. Чтобы официально зарегистрироваться, как рабочая организация, им нужны были люди, желательно талантливые. Хасте подкупил своей харизмой, парня, пообещав ему работу, с самым большим достатком в городе. Доверившись ему, наивный Ассам, бросил институт, на что очень остро отреагировала его девушка. Она хотела быть с ним постоянно вместе, а он боялся остаться в нищете, смотря на пример своих родственников. Его бабушка, внезапно умерла, и братьям было не на что жить. Они продали дом, и стали жалкими бродягами, прося подачек, и ползая по закоулкам. Двух уже зарезали. Сестра устроилась в публичный дом, для ублажения вельмож и банкиров. Такая жизнь не устраивала Ассама. Он очень хотел помочь своим родным, но не мог. Устраиваться на работу, ему не хотелось. Везде платят гроши, зато работать надо с утра до ночи. А тут, такая возможность. Сам царевич, предложил. Уж он- то его не обманет. И, действительно, не обманул. Через два года, их легализовали, и НРЦ впервые получила финансирование, поначалу даже от совета мудрейших, но в последующем, когда сотрудники стали работать только в своих интересах, финансирование было только от царского совета. Планы на создание серьёзной, независимой организации потерпели крах, и теперь НРЦ, стало чем-то вроде развлечения прихотливого сыночка богатых родителей. И все работают здесь, можно сказать за еду. Да и обстановка не самая уютная. Лишь общая вера в их некому непонятные идеи, заставляет продолжать создавать невозможное снова и снова. Ассам больше не чувствует себя скованно, как в детстве. Здесь, в лаборатории, он раскрыл себя как человека, со всех сторон. Характер его, остался мягким, но сотрудники, в отличие от его наглых братьев не пользуются этим. Он не жесток, и не милосерден, он такой, каким его учили быть. А учили быть его неординарным: хитрым, но справедливым, расчётливым но не жадным, чувственным, но рассудительным, обаятельным и спортивным, всегда готовым постоять за себя и товарища. Гнуть свою линию или идти на компромисс, это у него не так хорошо получается. В любом случае, этот парень нравится всем. В дружеской компании, он как ребёнок, радуется каждому успеху. Его настроение ухудшается, только когда он вспоминает о бросившей его девушке, которая уже вышла замуж и родила двух детей. Но он не ревнует. Он рад, что она счастлива, и не винит судьбу, за то, что им не суждено было быть вместе. Просто, естественное чувство обиды, и несправедливости, порой просыпаются в нём, временно нагоняя таску.