Дмитрий Сысоев - Двадцать лет спустя. Город, которого нет

Да, я уж не знаю, кто её научил так разговаривать, но это было что-то, я впервые вела такую беседу.

– И что нам делать?

Белка, почесав себя за ухом, ответила:

– Что, что, переночуете, а утром домой, да, и отцу многоженцу привет передавай.

Я возмутилась:

– Ты что имеешь в виду?

– Так, это уже интересно, он что, тебе не рассказывал?

– Говорил, что у него любовь с Ксюшей была.

– Ну вот, считай сама, Ксюха – раз, глаза бы мои её никогда не видели бы. У тебя мама есть?

– Была.

– Тогда она два, Оксана – три, может и ещё были, просто я не в курсе, про тебя же я не знала.

Да, задумалась я, а вот про Оксану он мне не рассказывал, хотя, стоп, Оксана это же и есть Ксюха, я это Белке и выдала, та на меня посмотрела и ответила:

– Ну нет, это две разные стервы, одна беспамятная, а вторая вообще монстр, надеюсь, что хоть у тебя мать нормальная была.

– Не совсем, она меня бросила, когда мне два года было, отец меня один воспитывал.

– Это ему в зачёт, а вот жёны у него все неправильные, теперь я уж точно это знаю. Вот интересно, по какому принципу он их выбирает? Ладно, пойдёмте в дом, там я всё покажу и расскажу.

Я встала, Белка спрыгнула и поскакала вперёд, потом остановилась, посмотрела на ошалевшего Матвея, если честно, выглядел он неважно, и крикнула ему:

– Ну ты, малахольный, тебе что, особое приглашение нужно?

Тот растерянно встал и поплёлся за мной, мы прошли минут семь и остановились у забора, Белка сказала:

– Вон, доски разведи и пролезай.

Сама она сиганула прямо через него, мы попали на участок, тут было всё так, как описывал отец, небольшой бассейн, беседка, лежанки и даже ёлка, Белка ждала нас у двери, я спросила:

– А почему открыто?

– Я перед отключением в самый последний момент успела подложить деревяшку, поэтому не вздумайте её трогать, так как, если дверь закроется, мы окажемся в ловушке, а если будем снаружи, то я останусь без дома.

Мы аккуратно открыли дверь, перешагнули эту палку, тут проснулся Матвей:

– Здесь же все окна и двери стеклянные, чего переживать то, разбить и всё.

Белка его недобро оглядела и сказала:

– Тут можно только голову твою тупую разбить, а двери и окна здесь бронированные. Ну вот, тут они и жили с беспамятной.

– Почему ты её так называешь?

– А как мне её ещё называть? Я ему в своё время говорила, что от неё нужно избавиться, или усыпить, чтобы девка сама не мучилась и других не доставала. Просто ей Юлиана, (тут Белка вся аж передёрнулась), постоянно память стирала, вот она ничего и не помнила, возможно, это заразно было, так как у Максима тоже память пропадала.

Отец мне рассказывал про этот злой искусственный интеллект, я решила блеснуть знаниями:

– Я в курсе про Юлиану.

Белка взбесилась:

– Никогда не упоминай при мне это имя.

Я затихла, мы поднялись на второй этаж, Белка сообщила:

– Вот их спальня, смотри, если хочешь, там фотки есть.

Я подошла к старинному секретеру, на котором стояли фотографии, взяла первую, на ней было много людей, стала смотреть, отца узнала сразу, здесь он был очень красивый, а вот кто все эти люди? Я села, Белка запрыгнула на кровать и стала показывать:

– На руках у Максима его дочка Лиза, – тут она посмотрела на меня и, хихикнув, продолжала, -рядом с ним слева Оксана, справа Ксюха, потом Катя, ну меня ты, наверное, узнала, а рядом с Оксаной её родители.

Да, его девчонки были просто красавицы, у нас бы их называли топ-моделями, со вкусом у отца всё было в порядке, тут сложно выбрать, на ком жениться. Минут пятнадцать я разглядывала эти фотографии, тогда это место было очень красивое, сама бы не захотела отсюда уезжать. Белка сказала, что внизу на кухне осталась кое-какая еда.

– Она же давно испортилась.

Белка возмутилась:

– Это ты можешь испортиться, а еда нет.

Да, у нас, если честно, запасы были скудные, бутылка воды, пара булок и несколько бутербродов, а есть уже хотелось. Мы спустились и стали всё осматривать, нашли печенье с датой выпуска 2140 год, срок годности не ограничен, несколько бутылок воды, нам повезло, она могла храниться ещё пару лет, не пир, конечно, но на несколько дней хватит, Белка предупредила:

– Да, кстати, тут ночью жутковато бывает, не обращайте внимания.

Мы доели бутерброды и попробовали печенье, ощущение было такое, как будто его только вчера выпекли, потом Белка рассказала свою версию, что и как тут происходило:

– Когда я познакомилась с твоим отцом, я в него влюбилась и оживила Ксюху, а она меня кинула и хотела уничтожить, но Максим с ней справился. Мы нашли родителей Оксаны, родилась Лиза, Максим решил, что нужно переехать в Москву, они втроём поехали на разведку, а вернулись только Оксана с Ксюхой, так как Макс зачем-то забежал на ту платформу и исчез. С Ксюхой мы помирились и стали пытаться найти проход в тот мир и установить связь. Когда всё удалось, Ксюха пошла к Максиму, а я оставалась на связи, она была двусторонняя, но отправлялись и принимались только очень короткие сообщения, когда открывался портал. Ещё до ухода Ксюхи мы нашли в лесу андроида смотрителя в виде белки, он присматривал за настоящими белками, от живого его нельзя было отличить, хитростью его заловили, перепрограммировали, и меня стало две, а если точнее, три.

В один прекрасный момент Максим и Ксюха вернулись, если не ошибаюсь, в 2138 году, но они были очень странные, Ксюха сразу уехала в город, а Максим не обращал на меня внимания и даже не интересовался работой музея. На него это было совсем не похоже, и тут я получаю сообщение от них из того мира, что им пройти не удалось, их занесло сначала в 2019 год, а потом в музей в 2050 год, сейчас они у себя дома и проходить пока не собираются. Мы посовещались и приняли решение отправить к ним одну из нас, самую совершенную. Меня, сами понимаете, отправлять туда было нельзя, я бы сразу спалилась, основная я – это вообще программа без тела, так что выбор был невелик. Переход прошёл отлично, мы получили сообщение, что Максим её встретил и теперь они втроём живут дома. Моя копия мне постоянно всё докладывала, а я рассказывала ей, что сейчас творится в музее, но связь была неустойчивая и иногда с большой задержкой.

Здесь тем временем происходила полная вакханалия, Оксана даже слушать меня не хотела, когда я говорила, что это не её Максим, она не замечала, как он себя ведёт. Однажды он решил тут всё отключить, но попасть наверх ему не удалось, в тот же день из города приехала Ксюха, они о чём-то поговорили и просто исчезли, датчики и камеры показывали, что из музея они не выходили. Я сразу сообщила своему двойнику об этой ситуации и получила ответ, это было 24 апреля 1999 года по-вашему, что Максим принял решение завтра вернуться в музей. Через неделю пришёл вопрос, добрался ли до нас Макс, когда я ответила, что нет, началась паника, но связь пропала совсем, по-вашему 23 июня 1999 года. Оксана тут вся обрыдалась, её родители решили забрать их с ребёнком в город, в 2141 году весной они уехали, захлопнув наружную дверь. В 2142 году наш умнейший управляющий, то есть мой старший двойник сообщила, что музею требуется перезагрузка, но сделать её некому, так что она приняла решение всех андроидов и технику вернуть на склад, а музей отключить. Я осталась одна, если моя программа не ошибается, так как последнее обновление было только в начале 2142 года, то сейчас должен быть май 2155 года.