Энтони Рейн - Престижное потребление

– Но вообще, это здорово – ты, типа, смотришь как бы из своих глаз, и есть возможность переключиться на камеру с общим планом с видом от третьего лица. А если подключить запахи, тактильные ощущения? Моя попа будет смотреться просто бесподобно с нужного ракурса! – размечталась Светка. И в ее образе на миг проступила та самая «постсоветская» школьная мышка с ее нишебродской упадочной идеологией – «хочу и завидую».

«А ведь правду буровит Силиконовое Чудо!» – У Трэш не просто зачесалось место для сидения, а прямо засвербело, завибрировало под платьем. – «Если так и дальше пойдет, мой Костя со своим традиционным кино, как Тенгиз Каганбеков со своим „шут-лайфом“, скоро в тираж выйдет. Подключайся, как в тачке в парковочном режиме, – вид сверху, вид сбоку… да хоть к „виду изнутри“ во время потрахушек!»

Актриса вырвала из рук протестующей Светки трубку с мундштуком и во всю грудь затянулась. Закашлялась. Успокоилась. Махнула ладошкой официанту, легонько пихнула подругу в бок, чтобы та посмотрела на «Upgraded».

– Прикинь, все-таки уломала! – теперь наступила очередь Трэш сменить тему.

Скандал у павильона затихал. Драма перешла к третьему акту – «Переваривание и отрыгивание жертвы».

«Палестинское счастье» раскрутило своего благоверного на имплант. Какой? – Подругам уже было пофиг. Хотя мелкой твари точно надо было мозгов добавить, пару кремниевых плашек, и софт обновить.

Трэш и Светка в миру имели имидж стопроцентных натуралок. Только ботокс, только фитнес, ну немножечко гилауронка и филеры, старомодный силикон (тут Светка кому угодно фору даст). В актерской профессии Трэш без этого – ну совсем никак. Иначе чипованные конкурентки наступали на пятки.

Экран напротив подруг засветился: поползла муниципально-социальная интерактивная реклама с «обратной связью».

Первым выбежал эскимос в национальном костюме с бубном. Картинка застыла, появилось окошко с меню:

«Укажите вашу религиозную ориентацию»

Импланты у подруг отсутствовали. Поэтому сканирующая система не могла определить перечень их духовных исканий. Картинка с представителем народностей Крайнего севера подвисла, зато внизу побежала традиционная бегущая строка:

«Покайся Богу правильно, согласно Киберконституции… чистка кармы и опытный шаман… епитимья сертифицирована и синхронизирована с асоциальным мониторингом… кэшбек на пожертвования… льготная авансовая оплата мыслепрегрешений…»

– А поехали к батюшке? – неожиданно предложила Светка. – Взаправду. Тошно тут стало!

Ничего не поделаешь. «Некрополис» со своей липкой, тягучей атмосферой тотального потребительства, сдобренного модным древним «техно», действительно утомлял. Требовалось утешить подругу за ее заднеприводные страдания.

Трэш попросила счет. Достала кредитку своего «настоящего». Расплатилась.

Делать апгрейд Трэш и Светке строго-настрого запрещал отец Спиридон. Он последний из священников держал оборону от врага рода человеческого, в то время как весь клир на пожертвования чиповался вовсю – от простого дьякона до епископа. Власти специальную бумагу выдали: ввоз имплантов без налогов и пошлин для нужд духовно-образовательных учреждений.

Отец Спиридон (в миру просто М’Ганга) когда-то приехал из Нигерии в Москву поступать в институт «по дружбе народов», но по квоте Министерства международного просвещения и сотрудничества его взяли только в семинарию. Теология тогда считалась очень модным и перспективным направлением подготовки студентов.

Каждая московская стерва должна иметь персонального батюшку: ходить на исповедь, причащаться, совершать все таинства и даже поститься. А вдруг Боженька и взаправду пошлет перспективного женишка – финансового директора, продюсера или хотя бы министра культуры? Лучше она немножко пострадает сейчас, но вознаградит себя в будущем.

Во-вторых, голодание полезно для фигуры.

В-третьих, в церкви можно побыть доброй самаритянкой и поймать раскаивающегося в своих прегрешениях на государственных контрактах богатого «папика».

Бонусов много, а ущерба – практически никакого. Что-то там подобное говорил Мессим Калеб об опционах и асимметричности выгоды в нелинейных социальных системах. В общем, требовалось мужикам крутить хвосты, и тонкие, и толстые – Трэш читала и Калеба, и многих других «гуру» и «гурёнков» мировой экономики. Когда приходилось общаться накоротке с держателем бабосов, требовалось быть в теме.

– Едем! Но только до ужина. Вечером у меня съемки. – Трэш взяла Светку за руку и потянула к выходу из кафе.

– Ой, я тоже хочу успеть на новую юридическую программу! Там судья – такой заинька! – Светка остановилась и замечталась. – И баллы мониторинга за просмотр списывают. Немного.

– Пошли! – актрисе уже порядком поднадоели метания Силиконового Чуда.

Павильон с имплантами разочарованно мигал им вслед неоновыми огнями и голограммами. Добыча была упущена.

Подруги спустились вниз по траволатору на парковку – пока их не переварил и не употребил без закуски безжалостный бог Апгрейда. Скорее на волю, в пампасы, то есть в ближнее заМКАДье!

Девушки прыгнули в Светкину машину – старый «Mini» василькового цвета, вырулили из подвальных чертогов многоярусной парковки «Некрополиса» и помчали по выделенной «розовой» полосе. Ну, для этих, про которых все знают, но никто ничего не говорит.

Пробок, благодаря главному московскому транспортнику, не наблюдалось («Пра-ативный!» – сказали бы некоторые). Штрафов с камер тоже – они же «деффочки», и их двое в машинке. Значит, можно!

– Знаешь, в наше время айфонами мерялись – у кого новее, быстрее, круче, – ностальгировала Светка за рулем. – Камеры, мегапиксели…

Автопилот Силиконовое Чудо включать и не думала.

Трэш сидела рядом и прокручивала на телефоне с проекционным дисплеем допотопную «Инсту» с модными «луками».

На скорости маленькую машинку раскачивало. Трэш подташнивало. Да и Светка не унималась.

– Прикинь… я все про третье лицо. Можно почувствовать себя персонажем фильма или книги!

На светофоре Светка обратила внимание на голографический билборд, сверкающий неоновой рамкой, с рекламой фэнтезийного фильма Аммония Грандэроса «Герои распила и отката» и жопастой знойной брюнеткой Ким Карандашьян в роли эльфийской принцессы.

Тут Трэш не стерпела. Взорвалась, что обычно с ней бывало редко.

– Я бы этого гребаного сценариста всей моей жизни, – она показала «фак» небесам. – Идиота-онанюгу – на хер порешила!

– А я хочу папу, как у Ким, – мечтательно произнесла Светка и повторила нараспев:

– Папу-как-у-Ким. Пускай чипуется, пускай дурит. Хрен себе каждый день то отрезает, то наращивает. Все равно скоро сдохнет, а мне наследство оставит.