Евгений Филенко - Сингулярность 1.0. Космос

Происхождение, расовая принадлежность, цвет кожи, возраст и пол – ничто из этого больше не имело смысла. Все были равны перед законом. У всех были равные возможности – то есть никаких возможностей сверх того минимума, которое гарантировало Глобальное Государство. Минимум удобств, достаточный для того, чтобы обеспечивать потребности в гигиене, развлечениях и сне. Минимальный пакет услуг здравоохранения, которого хватало на поддержание организма в пригодном для нужд Государства состоянии. Минимальный суточный паек, удовлетворяющий нижней границе нормы для одного отдельно взятого организма – а уж поправку на пол, возраст и физические возможности каждого из граждан система, ведающая социальными благами, делала автоматически.

Одинаковость и единообразие стали добродетелью, гарантировавшей стабильность в обществе. Культивирование инакости, подчёркивание различий не то что не поощрялись – нет, они были признаны противозаконными и преступными, ибо могли привести к внутренней вражде между гражданами Государства, которые конституционно были равны. Всего два поколения запретов сделали их равными во всех остальных отношениях. Марк, как и его партнёр Марта, не помнил своих корней. Государство начинало заботиться о своих гражданах сызмальства, не позволяя биологическим родителям посадить опасные зёрна инакомыслия в их жадно впитывающий информацию мозг.

Уживаться, чтобы выжить, – таков был лозунг, под которым прошли последние их годы на материнской планете. Это были изматывающе-однообразные годы – череда дней и ночей, ни один из которых ничем принципиально не отличался от остальных. Они несказанно рады были бежать из удушливых объятий родной планеты, когда рулетка дифференциальной машины выбрала их пару кандидатами на роль капитана корабля-ковчега колонизационного флота Земли и его помощника. Они успешно прошли отбор, и вот теперь, спустя тысячелетия после отправления с Земли, прибыли к очередному пункту своего назначения.

Марк выбрался из криокамеры и, пошатываясь, зашлёпал босыми ногами по прохладным плитам пола сагиттального коридора, который связывал воедино систему из двигательных установок ковчега, его трюмов и кают команды с центром управления корабля, или, говоря проще, ходовым мостиком. Сейчас, после выхода «Богуслава» из автоматического режима полёта, присутствие капитана на мостике делалось обязательным. Корабль, разбудив капитана и его помощника, заполнил атмосферой ту часть корабля, которая необходима была команде для нормального функционирования. Обогреватели работали на полную мощность, но пока не смогли полностью изгнать из коридоров, кают и рубки остаточного эха стылого холода абсолютного нуля, который царил на борту «Богуслава», открытого для вакуума, долгие годы полёта.

На мостике его ждали.

Марта, голышом, как и он сам, сидела в уютной чашке пилот-ложемента, откинувшись на упругую спинку и закинув стройные ноги на пульт, что было недопустимо по инструкции. Блаженно щурясь, она с наслаждением вдыхала аромат свежесваренного кофе, чашку которого держала в ладонях.

– Вот чего мне больше всего не хватало во сне! – воскликнула она вместо приветствия, когда мембрана люка разошлась, впуская на мостик Марка вместе с порцией прохладного воздуха из не нагревшихся ещё коридоров корабля. Её васильковые глаза сияли, и вся она просто лучилась энергией и счастьем.

Марк отнял у неё чашку и сделал глоток. Кофе был великолепен – синтезаторы «Богуслава» работали на отлично. Осушив чашку в ещё один глоток, Марк задумчиво осмотрел её дно, по которому лениво перемещалась почти настоящая кофейная гуща.

– И что же говорит нам судьба? – спросила Марта; глаза её смеялись.

– Ничего нового, – пожал плечами Марк. – Кроме того, что всё у нас будет хорошо. Но и в этом нет никаких откровений.

– Всё, как всегда, – с притворным сожалением вздохнула Марта. – За тем исключением, что от этого постоянства не устаёшь.

Марк обнял её, зарывшись лицом в копну пахнущих полевыми цветами рыжих волос; она в ответ обвила его тонкими гибкими руками и поцеловала, как он любил – долго и глубоко.

– Где мы сейчас? – спросил Марк много позже.

– Не знаю наверняка, но, похоже, это Антарес, – откликнулась Марта, заказывая синтезатору новую порцию кофе и стандартный комплект униформы. – Он должен быть следующим пунктом нашего вояжа.

Её беззаботность всегда удивляла и возмущала Марка. Впрочем, сам он, предпочтя положенной по регламенту штатной проверке курса и систем корабля столь желанные объятия подруги, тоже был хорош, и уже далеко не в первый раз. Впрочем, философски рассуждал он, коли со столь вопиющим нарушением протокола их проносило раньше, пронесёт и теперь. Повода думать иначе у него не было. Автоматика «Богуслава» не подводила их ещё ни разу – в противном случае они давно превратились бы в облачко молекулярной пыли, рассеянной по миллионам кубических миль пространства где-то среди звёзд.

Это и впрямь был Антарес.

Обзорные экраны показывали гигантскую красную звезду, вокруг которой неспешно вращался второй член дуэта – голубой карлик. Корона гиганта достигала бы орбиты местного Юпитера, буде таковой здесь оказался. Огромная звезда, расширяясь по мере выгорания водорода, давно поглотила внутренние планеты своей системы и теперь опасно подбиралась щупальцами протуберанцев к ожерелью газовых гигантов, которые вели хоровод вокруг неё по квазисатурнианской орбите. Разогретые атмосферы гигантов активно выделяли составляющие их газы в окружающее пространство, создав разреженное газовое кольцо, простирающееся по их совместной орбите.

Согласно предположениям учёных далёкой Земли, подтверждённых расчётами мощных вычислительных машин, газовый состав этого гигантского бублика позволял предположить, что условия на согретой огромным солнцем поверхности некоторых из спутников медленно испаряющихся гигантов близки к тем, что потребны для выживания человеку – пусть и в крайних, экстремальных их проявлениях. Поэтому древний Антарес, прошедший долгий путь по главной последовательности диаграммы Герцшпрунга – Рассела, стал одной из запланированных остановок на долгом межзвёздном пути «Богуслава». И вот теперь корабль одну за другой оживлял дремавшие во время перелёта системы, и совсем уже скоро для принятия некоторых решений ему могло потребоваться присутствие людей.

Некоторое время Марк и Марта, уютно устроившись в превращённом в любовное гнёздышко ложементе, любовались огромной мохнатой от протуберанцев красной звездой. Попутно Марк вполглаза знакомился с информацией о системе Антареса, которую «Богуслав» собрал к их пробуждению на основании данных от пространственных сканеров, масс-спектрометров и химических анализаторов, обработанных могучими машинами корабля.