Павел Шумил - Долг перед видом

— Платан говорит, что ему только Мавра играть. Еще согласен на Эзопа.

— Иш ты, какой привередливый, — огорчился Командор.

— Шеф, так договорились? Первая репетиция послезавтра. Все так обрадуются! Шеф, последняя мизансцена такая! У Пушкина они проваливаются под землю, но мы изменим. Драконы вознесутся вверх. О, тяжело пожатье каменной десницы! — и, словно на биогравах, поднимаемся вверх. Крылья чуть приподняты, но мышцы не напрягаются. А мы поднимаемся. Все обалдеют. На самом деле, под сценой будет стоять антигравитационная установка. Ударный финал!

— Вознесемся?! На небо? Это ты придумал?

— Да…

— Тебя на километр к Пушкину подпускать нельзя! Грешника — на небо! Они в ад проваливаются, понял? Нет, хорошо, что я вовремя узнал! Вы бы таких дров наломали! Дона Гуана — на небо! Это ж надо придумать! Монтан, или ты завтра весь день изучаешь христианство, систему Станиславского и историю театра, или забудь о постановке. И остальным передай! Послезавтра приду — проверю. Дона Гуана — на небо! Боже мой. Вас на неделю нельзя одних оставить. Это же смеху на весь космос. Пришлите мне эскизы всех декораций. И мелом я себя обмазывать не дам. Командор будет гранитным!

— Понял, шеф! — радостно воскликнул Монтан и исчез с экрана.

— Вознесемся! — бормотал Командор, все еще не успокоившись. — Хотя… Если сделать грозовое небо, молнии сверкают, и нас затягивает в воронку смерча…

Переключив экран в режим зеркала, Командор встал в позу и произнес басом:

— Я на зов явился! (Фальцетом под нос) О боже! Дона Анна! — И снова басом: — Брось ее, все кончено! Дрожишь ты, Дон Гуан! Дай руку!

Некоторое время задумчиво бродил по комнате, оглядываясь через плечо на зеркало.

— Вот паршивцы, — пробормотал он со вздохом. — Но все же, роль со словами. Не третий стражник.

— На роль монаха нужно было пригласить Мрака, — заявила одна из сестренок. — А Монтан — типичный Лепорелло.

— Монтан — Дон Карлос, — возразила другая. — Лезет во все дырки, и получает по мозгам. А Мрак — Каменный Гость!

— Кто такой Дон Гуан? — спросил Болан.

— Бабник, вроде тебя, — отмахнулись от него.

Болану стало жалко Дона Гуана и его женщин. Убить кого-то на дуэли, а потом тайком вернуться из ссылки, чтоб принять на себя ответственность за его женщину — на это добровольно мог пойти только человек долга. Очень мужественный человек. Это была высокая, звенящая трагедия.

— Титран возвращается. Ну прибавь же шагу, — Илина чуть ли не бегом тащила Болана за руку. Все мобильчики куда-то исчезли.

В экранном зале собрались все. Болан отозвал сестренок в сторону.

— Исчезните. Появитесь по моей команде.

— Но Бо-ол…

— И смените шорты на брюки. Сверху тоже оденьте что-нибудь с длинными рукавами. Мы к вам уже привыкли, а девочка с испуга заикой станет.

Вредины удалились с видом оскорбленного достоинства.

— Слежение… Захват… — бормотал Артем. — Хоп! Они у нас!

Все повернулись к другому экрану, на котором Титран уже вел свою девушку к выходу из большой нуль-т камеры. Девушка восхищенно оглядывалась, задирала голову, поражаясь высоте потолка. Она была изящной, хрупкой, миниатюрной, очень молоденькой, свежевлюбленной и с огромными, удивленными глазами. Титран вывел ее в коридор, посадил в мобильчик, сам сел за руль.

— Едем в экранный зал, — сказал он автопилоту мобиля.

Как только Титран открыл дверь, Болан скомандовал:

— Группа, становись!

Девушки не ожидали такой команды, но построились быстро. Драконы, как всегда, пристроились с левого фланга. Даже Командор.

— Новичкам занять место с правого фланга.

Титран отвел на нужное место свою совершенно ошеломленную подругу.

— Группа! Равняйсь! Смирно! — продолжал командовать Болан. — Три-четыре!

— Мы вместе! — отозвались девушки.

— Не слышу голосов новичков. Еще раз! Три-четыре!

— Мы вместе! — На этот раз подхватили и новенькие, и драконы. Фарлик проснулся и высунул головку из сумки, собираясь заплакать.

— Новенькие с завтрашнего дня изучают язык людей и драконов. Вольно! Разойдись, — поспешно скомандовал Болан. — Титран, познакомь нас.

— Давно бы так! Алтая, это Болан. Болан, это Алтая.

Девушка не слышала. Открыв рот, она смотрела на драконов.

— Теперь ты будешь Тая, — заявили ей девушки Болана, окружили, оттерли Титрана и повели знакомить с базой. Болан задумчиво посмотрел им вслед. Наверное, хорошо, что она такая маленькая и беззащитная. И очень похожа на ребенка. При взгляде на такую должен пробуждаться материнский инкстинкт. Крупную и взрослую его команда могла и заклевать.

— Все прошло нормально? — спросил он.

— Как нельзя лучше.

— Титран, мы обдумали ситуацию, взвесили все за и против… Решать, конечно, тебе и ей. Короче, Шаллах может сделать так, что ее организм сам будет вырабатывать тот пакет феромонов, на который ты залетел. То есть, она станет для тебя той самой девушкой с фотографии. Но…

— Говори.

— Для нее это будет дорога в один конец. Она не сможет вернуться в родной мир. Иначе любой неженатый юнец может залететь даже без поцелуя знакомства. Как ты — на один запах. Ее могут изнасиловать прямо на улице. Это же брачный запах самки млекопитающего, а они в этом отношении эволюционно продвинуты намного дальше нас. Для неженатых самцов ящеров этот запах смертельно опасен.

— Я это уже знаю. А для женатых?

Болан вздохнул.

— Тоже. Но только в крупных дозах. Не принюхивайся специально, и все будет нормально.

— Я расскажу ей об этом. — Титран побежал догонять молодую жену.

— Что-то не так? — спросил Командор.

— Наоборот. Все по плану, от этого и тошно, — сознался Болан. — Титран еще не понял, что на практике означает импринтинг. Сейчас он расскажет Тае о моем предложении. Малышка ради него пойдет на любые муки ада. Навсегда отречется от своего мира. И он останется здесь, рядом с ней. Не сможет случайно проболтаться там о том, что видел здесь. План гениально задуман и мастерски реализован. Пойду, напьюсь.

— Я больше не работаю в Департаменте.

Это вместо «здравствуйте».

— А Департамента больше нет, — вздохнул Влиятельный Секретарь.

— Может, все-таки, пропустишь меня в дверь?

— Стоит ли?

— Я отвечу на все твои вопросы, даже незаданные.

Фатма посторонилась, пропуская Секретаря в квартиру.

— Департамент Болан прикрыл?

— Болан, Болан.

— Да что вы за сволочи такие?! — закричала вдруг Фатма со слезой в голосе. — Вам же ни в чем верить нельзя. Для вас ничего святого нет!

Секретарь пожалел, что не взял с собой Ротави. В словесном или интеллектуальном поединке он мог победить почти любого, но как бороться с женской истерикой?

— Кому нельзя верить?

— Вам, кобелям! Вы же эгоисты, только о себе думаете! Вам наплевать на вид, наплевать на оледенение.