Павел Шумил - Долг перед видом

— Сколько ящеров ее читали?

— Не знаю пока. В прошлый год — восемь.

— Три миллиарда делить на восемь — это сколько витков надо?

— Ты права, — огорчился Болан. И тут же вновь оживился. — О чем это говорит?

— Никак опять гениальная идея?

— Ну, где-то, как-то. Нужно подготовить нашу цивилизацию к контакту. Драконы общественное мнение готовят, а мы куда смотрим? Дети — наше будущее! Пауна! Пауна! — закричал он вновь прибывшей девушке и побежал за ней. Новички остановились настороженной группой. — Пауна, ты высшую художественную школу закончила. И у тебя взгляд свежий. Разработай эскизы детских игрушек, изображающих людей. Но таких, чтоб дети от них не плакали. Чтоб игрушки были веселыми и добрыми. Сестренки тебе попозируют. Задача ясна?

— Ой, я не справлюсь, — смутилась девушка.

— Справишься! На тебя две планеты смотрят! Первые эскизы представишь завтра. И не забывай про одежки. Чтоб куклы можно было раздевать-одевать. Обязательно посмотри, какие куклы люди для себя делают. А потом возьмемся за дракончиков.

— Можно, я с дракончиков начну?

— Нельзя! Глаз замылится. Остроту ощущения потеряешь. — Болан поставил Фарлика на пол и, придерживая за крохотную ручонку, повел к маме.

— Мы очень даже разные. Не обольщайся внешней похожестью, — внушала Беруна Олаву, прочитав его первый опус. — Вот, например, какое у вас самое страшное преступление? Убийство, так? Убийство человека. А у нас — нет.

— Убийство ящера у нас тоже преступлением не считается, — пытался отшутиться Олав. Беруна замахала на него рукой.

— Конечно, убийство у нас страшное преступление, но куда страшнее преступление перед природой. Вот, допустим, если я отравлю ручей, меня накажут намного сильнее, чем если убью, к примеру, тебя.

— Не надо меня убивать к примеру, — обиженно возразил Олав. — О различиях писать буду потом. Когда каждый школьник будет знать, кто такие ящеры. А сейчас надо подчеркнуть общность двух цивилизаций.

— А это? Ты пишешь, что ящеры, как и люди, моногамны.

— Разве это не так?

— С виду так. Но причина-то разная! У нас — биологическая. Мутация, которую мы подхватили в прошлое похолодание. У вас — норма морали. Есть разница?

— Руна, вот когда я сяду за толстую книгу, там все опишу правильно и подробно. А сейчас людям надо дать хоть какое-то представление о ящерах.

— Куда вы все так торопитесь? Вот Майя — серьезный дракон. Уже год работает, давно все написано, но еще ни строчки не напечатала. Говорит, стиль правит.

Два Нуля стиснул зубы и застонал.

— Болит? Где? — обеспокоилась Беруна. — Боже мой, и анализы хуже вчерашних. Тебе плохо? Да не молчи же!

— Все хорошо. Это я по другому поводу.

— По другому, по другому… — засуетилась Беруна у диагностической аппаратуры. — Если болит, надо врачу говорить. Господи, угораздило же меня с желтой прессой столкнуться. Слова правды не вытянешь. Лечи такого… Сделай глубокий вдох и задержи дыхание.

Олав глубоко вздохнул и затрясся от сдерживаемого смеха. Беруна перепугалась.

— Олавчик, миленький, ты ложись на кушетку и расслабься. Я… Я сейчас… Я Шаллах позову, — выбежала из медсектора.

— Нехорошо получилось, — пробормотал Олав, вынул из заднего кармана плоскую фляжку с брэнди — источник вдохновения и причину плохого анализа — и сделал крупный глоток. За этим занятием его и застала Шаллах. Встревоженная Беруна спешила следом.

— Вот видишь, — объяснила дракона, — процент спирта в крови объясняется элементарно. Надеюсь, так же и остальное. — Обе склонились над экраном. Олав с интересом наблюдал за ними. Он чувствовал себя великолепно.

— Вчерашние анализы, — севшим голосом потребовала Шаллах. — Готовь биованну и очисти коридор от любопытных.

Беруна убежала.

— А ты, парень, раздевайся. Полностью.

— Что, так серьезно?

— Завтра стало бы серьезно. Сегодня — просто удачно. Да не копайся!

— Что со мной будет? — холодея спросил Олав.

— Ложишься в биованну на трое суток. Может — на две недели. В крайнем случае проснешься драконом. Но — проснешься. Это я гарантирую. Ты не против проснуться драконом? — Шаллах подошла к двери и подергала ручку. — Ты что, заперся?

— Сейчас, — пробормотал Олав и нажал на красную кнопку. Взвыла сирена и дверь отошла в сторону. Шаллах отключила сирену ударом кулака, подхватила Олава передними лапами и на задних выбежала из медсектора. Через ее плечо Олав заметил, что за ними клином идут семь киберов с круглыми щетками, пенной жидкостью и пылесосами. Энтузиазма это наблюдение не добавило.

Ботинки! — внезапно понял он. — Ботинки, в которых он топтался по слюне больного животного! А потом топтался в этих ботинках по ковру. А утром ходил по ковру босиком…

— Не забудьте дезинфицировать мою одежду и обувь. Особенно — обувь, — сказал он Шаллах. — И ковер, и все, что в боксе.

— Не забудем, не забудем, — Шаллах не очень нежно сгрузила его в прозрачное корыто биованны и накатила прозрачную крышку. Олав не успел еще поудобнее устроиться, а к его телу уже присасывались членистые манипуляторы…

— Отлично, девушки! Шаллах, тебе надо в нашем спектакле играть. Беруна, ты была неподражаема! Реализм в каждом слове.

— Мне Лобасти через очки подсказывала. Я эту лекцию о микробах за всю жизнь не выучила бы, — созналась Беруна.

— А перебора нет? — с сомнением спросила Анна. — Очень уж все это… сомнительно. Не натурально. Вдруг кто захочет проверить?

— Какие проверки, если все кончится хэппи эндом? Потом, ты забыла, мы находимся на суверенной территории Болана. Все проверки только с его разрешения.

— Ох, мастер! Что ни контакт, то спектакль. Даже еще хуже — цирк! Ты когда-нибудь доиграешься. Бол, ты не знаешь, что мастер у Латинян вытворил. До сих пор — как вспомню, под землю провалиться хочется.

Болан наконец-то понял, чего ему хотелось. Ему хотелось провалиться под землю. Что бы ни говорил Великий Дракон, друзей так не добывают.

— С друзьями так не поступают, — Шаллах словно читала его мысли.

— Он не друг. Он союзник. Временный! — для убедительности, дракон поднял указательный палец. — А это разные вещи.

Болан задумался, чем отличается друг от союзника. Эти очень тонкие различия были завязаны на особенности языка и перевода. Но в этот момент в дверь без стука вошла Петра. Она была абсолютно голая и очень испуганная.

— Бол, у меня началось, — всхлипнула девушка. Болан подхватил ее на руки и побежал в медицинский сектор. Не тот, который на скорую руку сделали для журналиста, а настоящий. Беруна устремилась за ним, драконы следом. Разумеется, как только Болан положил Петру, его тут же вытолкали за дверь. Непонятно как, но слух, что Петра рожает мигом разнесся по базе. Ящеры и драконы столпились у дверей. Прибежали сестренки. Их и Илину пропустили внутрь, остальных — нет.