Максим Курочкин - Аниськин и шантажист

– И все? – немного разочаровано произнес Костик.

В глубине души он надеялся, что Кирилл заметит более явные следы Колиной причастности к деятельности шайки. Например, тайную встречу с Куркулихой или распихивание по чужим сумкам бубликов с посланиями. Так, кажется, делали подпольщики в начале прошлого века? Разрезали бублики и вкладывали внутрь листовки, а потом связывали все это безобразие ниткой, смоченной для цветовой маскировки в чае…

– Не все. Еще он ходил к Куркулевым.

– Честно? – подпрыгнул Костя.

Он прекрасно знал, что дом сестры закрыт для несчастного блаженного. И что на людях ни сама сестра, ни ее муж, ни мальчишки-племянники не афишируют родственные связи с несчастным блаженным.

– Честнее не бывает. Возле дома его уже поджидали. Наверное, встреча была запланирована.

– Вот оно что, – опять перебил Костик, – значит., поджидали? Сама Куркулева?

– Фигушки. Очаровательная девица лет шестнадцати.

– Василиса, – догадался Костя. – Так это неинтересно. Василиса – единственная из Куркулевых, кто не стесняется родства в Колей-Болеро. Она вообще необыкновенная девушка, – ляпнул он напоследок и прикусил язычок.

– Эта необыкновенная девушка долго щебетала с подозреваемым, потом протянула ему два пухлых конверта и пакетик карамели впридачу. На том и распрощались.

– Письма и оплата за труды, – помертвел Костик.

– И вот тут-то, будто нечаянно, из засады выскочил я – агент 007, Рембо и Шварценегер в одном флаконе, – не обратил внимания на его слова Кирилл. – Преступники не стушевались, не побледнели, не упали мне в ноги, а обрадовались, как будто давно ждали, когда же явится правосудие и заключит их в кандалы.

– Они что, признались что ли? – почти с разочарованием протянул Комаров-младший.

– Ага. Эта Василиса действительно просила отправить письма по назначению. Только это был не компромат на шаловливых односельчан, а контрольные работы. Эта девица заочно учится на подготовительных курсах в педагогический институт.

– Василиса собирается поступать в институт? – только сейчас до Кости дошло, что девушка заканчивает школу.

Ни самого завалящего университета, ни приличного института в Но-Пасарне не было, значит, через несколько месяцев она уедет из совхоза. Уедет в город, будет общаться с интересными молодыми людьми, а может даже, ходить с ними на танцы, сидеть в библиотеках, разговаривать о звездах, воспитании детей и собак… Костя запаниковал. Запаниковал до такой степени, что частично прослушал то, о чем говорил ему брат.

– … кажется, она тоже приняла меня за тебя. По крайней мере, не хлопала ресницами и не рдела, как это бывает при первом знакомстве. Выдала мне массу полезной информации. Настолько полезной, что я просто влюбился в эту девочку.

– Что? – встряхнул головой Костя, – в кого ты влюбился?

– В общечеловеческом смысле, – вовремя, сам того не подозревая, поправился Кирилл. – Ты знаешь, что представляет из себя компьютер в доме Куркулевых?

Компьютер Куркулевых действительно несколько отличался от обычных компьютеров, если не сказать больше. Семен Семенович Куркулев купил его по назойливому настоянию жены. В одном из сериалов прекрасная, как молодая породистая лошадь тропиканка работала секретаршей у богатого, но несчастного в любви босса и очень недурно смотрелась на фоне монитора. Наверное, поэтому босс и обратил на нее внимание и женился на последних секундах последней серии. Куркулиха немного поплакала от зависти и счастья и начала методично, мучительно и нудно гноить мужа просьбами о покупке точно такого же симпатичного серенького компьютера.

Муж решил дождаться следующего сериала в надежде на то, что супруга переключится на что-нибудь более невинное: ведь забыла же она о бассейне. Но героиня следующей мыльной оперы была владелицей страусиной фермы. Семен Семенович пораскинул мозгами и решил, что компьютер обойдется ему дешевле, зарезал спелого поросенка и поехал в город.

На фирме, торгующей компьютерами, его, как всегда, пытались надуть – в качестве нагрузки подсунуть к монитору, на фоне которого так мило смотрелась лошадоноподобная тропиканка, какую-то серую коробку с названием «системник», фигню с дикой кличкой «мышка» и еще массу совершенно ненужных в хозяйстве вещей. Но не зря Куркулев носил свою фамилию! На памяти его не было случая, чтобы кто-то смог заработать на его простоте деньги.

– И без ящика этого найду, куда компьютер ставить, – отрезал Семен Семенович, – стол лишний есть. Других простаков ищите. А мышей у нас и без вашей предостаточно, – остроумно бросил он напоследок.

Молодым холеным парням шутка понравилась. Они грохнули ему вслед здоровым, сытым смехом.

– Смейтесь, смейтесь, – ухмыльнулся Куркулув, – думаете, если из совхоза, так ничего в технике не понимаю? Вы еще бассейн мой не видели!

С тех пор новенький монитор от компьютера стоял в гостиной дома Куркулевых. Вера Степановна огородила подступ к любимцу красной бархатной лентой, как это делают в краеведческих музеях, и строго-настрого запретила отпрыскам приближаться к любимой игрушке. Подключать его они не пробовали. В фильме ничего об этом сказано не было, зачем же нарушать правила игры? Время от времени Вера Степановна красиво садилась перед монитором и делала задумчивое или несчастное лицо. Как она себе нравилась в эти моменты! Чтобы быть похожей на героиню мыльной оперы, она до отказа опускала нижнюю челюсть, закатывала под верхние веки глаза и втягивала в себя щеки. Она была счастлива. Она и ее супруг, который ее по-своему любил.

– Здрасти, – прорезался, наконец, голос у Костика. Новые сведения так захватили его, что он уже забыл о скорой разлуке с Василисой, – пацаны говорили, что она печатала письма. Несостыковочка выходит!

– Печатает! У них есть старая печатная машинка. На ней Куркулиха и лупит письма.

– Кому? Кому она лупит письма? – почти орал Костя.

– Василиса говорит, что мамаша ее состоит во всех клубах любителей мыльных опер. Вот и пишет таким же несчастным. Обменивается опытом, делится переживаниями, хвастается рекордами по беспрерывному просиживанию перед телевизором. Обычные дела.

– И это все рассказала тебе Василиса? Почему она разоткровенничалась с посторонним человеком? – подозрения никак не желали выползать из души Костика.

– Я уже говорил, она, как и все, приняла меня за тебя. А у тебя с ней, похоже, довольно доверительные отношения.

– Не могла Василиса нас перепутать, – стоял на своем

Костя, – она меня хорошо знает!

– К чему ты это все? – устало спросил Кирилл, – у тебя есть основания ей не доверять?

– Напротив. Я еще ни разу не поймал ее на лжи. Василиса – девочка честная и слишком ответственная.