Анатолий Гаврилов - Посланец Шамбалы

Автор повести Анатолий Павлович Гаврилов родился в 1946 году. Кандидат технических наук, почётный работник текстильной и лёгкой промышленности, изобретатель.

Солнце медленно поднималось над лесом, освещая своими лучами верхушки деревьев и небольшую поляну, поросшую высокой травой и приземистым кустарником. В центре ее, переливаясь всеми цветами радуги, словно огромная жемчужина, едва соприкасаясь с травой, висел в воздухе шар диаметром около двух метров.

Неожиданно подул легкий ветерок, листья на деревьях и трава на поляне слегка зашевелились. Однако шар оставался неподвижным, он только перестал переливаться, потом позеленел, сливаясь с окружающей средой, и, наконец, совсем исчез, словно растворился в воздухе.

Александр Соколов стоял на краю поляны с широко открытыми от удивления глазами. Он чувствовал, что с ним творится что-то непонятное: сначала потемнело в глазах, затем появилось головокружение, легкое, но неприятное, с тошнотой. В голове вдруг запульсировала кровь, и его потянуло к тому месту, где еще мгновенье назад он видел загадочный шар. Ноги сами несли его туда, словно кто-то управлял его мышцами, подчиняя своей воле.

Подойдя к центру поляны, Соколов ясно ощутил, что перед ним находится какой-то невидимый, но излучающий тепло предмет. Ему казалось, стоит вытянуть руку – и что-то произойдёт. Так и случилось. Правая рука непроизвольно поднялась и коснулась гладкой, твёрдой, слегка тёплой поверхности. В голове прояснилось, и Александр увидел, что стоит прямо около шара. В этот момент по центру сферы, словно опоясывая ее, образовалась еле заметная трещина. Постепенно расширяясь, она разделила шар на две половины. Теперь уже казалось, что нижняя его часть стоит на месте, а верхняя поднимается вверх. Еще через несколько секунд расстояние между нижней и верхней полусферами стало таким, что в образовавшийся проём мог свободно, слегка наклонив голову, войти человек. Александр заглянул внутрь и увидел четыре кресла наподобие автомобильных. Они были расположены спинками друг к другу, как бы образуя крест. Перед каждым креслом находилось несколько экранов, похожих на жидкокристаллические мониторы, и панели управления с множеством разноцветных кнопок.

Несмотря на высокий рост (сто девяносто сантиметров), Соколов свободно перешагнул край нижней полусферы и разместился в ближнем кресле. Верхняя часть шара опустилась, причем так плотно, что места соединения совсем не было видно. Мониторы засветились, замерцали, цвет экранов всё время менялся, на них появлялись какие-то знаки. Александр вдруг отчётливо, словно шар был прозрачный, увидел, что лес опускается вниз. Вот уже поляна превратилась в еле заметное пятнышко, горизонт начал закругляться, небо сделалось черным, и на нём стали видны звёзды. Он понял, что находится в космосе. Однако буквально через несколько минут небо снова начало светлеть. Шар опускался, но под ним был уже не лес, а горы со снежными шапками.

Девять остроконечных горных вершин образовывали нечто похожее на царскую корону. Десятая, более низкая, с пологими склонами, но с более широким основанием, располагалась точно в центре этого круга.

Шар опустился на выступ центральной горы. Верхняя полусфера поднялась, и Соколов вдруг с удивлением увидел, что он не один: в соседних креслах тоже сидели. Все вышли из шара и оказались на каменном плато, имевшем идеально ровную поверхность: оно было прикреплено к горе наподобие ласточкиного гнезда и представляло собой полукруг с радиусом примерно семь метров.

Три незнакомца, находившихся вместе с Александром в шаре, были очень смуглыми, с черными волосами, большими карими глазами, высоким лбом. Рост у них был примерно такой же, как у него. Возраст у всех разный: одному было лет под сорок, второму – под пятьдесят, а третьему – около шестидесяти. Самый старший незнакомец подошёл к Александру и на чистом русском языке пригласил его следовать за ними, жестом указав на проём в скале.

Проём оказался искусственно выдолбленным в горе входом. Его закрывали большие двери из какого-то неизвестного материала. Цвет дверей совпадал с цветом горных пород, делая их совершенно незаметными, пока створки не разъезжались в разные стороны, открывая вход в гору.

Соколов прошел за незнакомцами в образовавшийся проем и оказался в большом зале. Несмотря на сильный холод снаружи, в помещении, похожем по убранству на покои дворца индийского раджи, было очень тепло. Двое незнакомцев помоложе пересекли зал и вошли в дверь, инкрустированную слоновой костью.

Шестидесятилетний попутчик Александра снова попросил его следовать за ним. Они подошли к двери, находящейся в другом конце зала, и вошли в помещение, напоминающее огромный кабинет с роскошной росписью на стенах и потолке. Окна в зале отсутствовали, яркий свет шел откуда-то сверху.

В центре стоял большой «Т»-образный стол, за ним сидел человек чуть постарше проводника Александра, с такими же черными волосами и смуглым лицом. Проводник сел за стол, и они начали разговаривать на каком-то непонятном языке. Разговаривали минут пять, потом хозяин кабинета жестом пригласил Александра сесть за стол.

– Меня зовут Ратмир, – представился он по-русски. – А это, – показал на проводника, – Владмир. Называй нас этими именами, потому что наши настоящие имена ты просто не выговоришь. Ты хочешь знать, где находишься и зачем мои помощники тебя сюда доставили. Ты в Шамбале – это духовный центр Земли, я знаю, что ты об этом слышал и вижу, тебе известно, что такое ченнелинг. Совершенно верно, это способ подключения к «всемирному разуму» – необъятному хранилищу информации, существующему с момента зарождения Вселенной. Я прошу прощения за столь негуманный способ доставки тебя сюда, но у нас не было выбора.

Мы следим за тем, чтобы на Земле не было несправедливости и наказываем зло, но нас уже недостаточно для поддержания порядка на вашей планете, так как людей становится всё больше, а мы хоть и живём несколько десятков тысяч лет, но всё же не бессмертны. Между прочим, люди тоже могли бы жить около тысячи лет, но об этом поговорим позже. Необходимых нам помощников подбираем на Земле. Выбираем самых достойных. За человеком начинаем наблюдать, как только ему исполнится пятнадцать лет, а наблюдения ведутся около сорока лет.