Иван Сапрыкин - Тайна системы «Юпитер»

Геннадий Юрьевич отключил связь и вернул телефон полицейскому.

Пилот аэрокара уже сидел в закрытом отсеке полицейского джетлайнера.

– Теперь, – сказал полицейский, – прошу следовать за мной.

– Да, никуда я не пойду!

– Нет. Вы пойдёте, уважаемый! Не заставляйте меня применять силу.

– Послушай, как тебя зовут? – вместо ответа сказал профессор.

– Какая вам разница?

– Так вот, что я тебе скажу, мистер Какая-вам-разница! Если ты заставишь меня туда сесть, я добьюсь того, чтобы тебя отправили на Меркурий! В долгосрочную миссию. Без права на смену вахты.

– А теперь вы меня послушайте, мистер Долгосрочная миссия! Ещё одно слово, и терпенье моё закончится! Марш в джетлайнер!

Профессора обступили со всех сторон рослые детины в бронированных экзокостюмах. Профессор по сравнению с ними выглядел маленьким ребёнком. Но ребёнок этот оказался очень непослушным: когда несколько рук схватили его за локти, правонарушитель стал брыкаться и извергать такую брань, что даже у полицейских немного подвяли уши. Что уж говорить о Бионике, которая наблюдала всю эту картину!

Алексей, конечно, знал взбалмошный характер профессора Левандовского, но такого он никак не ожидал. «Неужели и Ника может быть такой?» – думал он. Но, посмотрев на девушку, он понял, что она совершенно другая. По сравнению с папой, она была совершенно нормальной. Ну, может быть, немного странной, но, во всяком случае, не устраивает истерик. Она сидела и расширенными от удивления глазами смотрела, как Геннадия тащат к полицейскому транспорту. Геннадий Юрьевич не мог ничего сделать против тренированных профессионалов, но всё равно не сдавался.

И только когда его уже почти что впихнули в полицейский транспорт, что-то случилось: полицейские получили приказ остановиться, а вдалеке на аэрополосе показался ещё один джетлайнер. Но это был непростой джетлайнер, – особая расцветка и специальная сигнализационная световая система показывала каждому, что сюда движется правительственный транспорт.

Полицейские замерли, ожидая дальнейших указаний.

Геннадий Юрьевич, наконец, успокоился и, вытряхнув себя из цепких объятий полиции, стоял и пытался плечом вытереть выступивший пот на лбу, так как руки у него до сих пор были скованы.

Не прошло и полминуты, как правительственный джетлайнер «причалил» к аэрокару профессора Левандовского.

Открылся небольшой трап, и внутри показались несколько человек.

Это была только охрана, но за мощными спинами холёных телохранителей стояли два человека в чёрных костюмах.

Из-под днища правительственного джетлайнера плавно выехала полукруглая гравитоплощадка. Охранники степенно спустились и рассредоточились по её бокам, давая дорогу своим хозяевам.

Вышли два человека. Одним из них был министр иностранных дел Владимир Сергеевич Синицын. Вторым человеком был тот самый американец, который не так давно попивал мохито, сидя на диване в кабинете профессора Левандовского.

– О! – воскликнул Геннадий Юрьевич. – Джон! И ты тоже здесь! Какими судьбами? – Профессор сделал несколько шагов навстречу высокопоставленному гостю и сказал: – Добрый день, Владимир Сергеевич. Извините, что побеспокоил вас по такому пустяковому делу.

– Здравствуйте, профессор, – сказал министр. – Что у вас тут произошло?

– Да вот, гонялись за одним беглецом.

– Кто это у вас сбежал? Какой-нибудь марсианин, или представитель неизвестной расы с Альфа Центавра?

– Нет, – улыбнулся Геннадий Юрьевич, – это всего-навсего… – Профессор вдруг замолчал, с опаской осматривая всех полицейских и с недоверием косясь на какого-то «мужика», что сидел в джетлайнере вместе с Бионикой. Профессору не хотелось вслух говорить о Бионике, поэтому он глазами указал на неё.

Министр всё понял, когда увидел Бионику. Владимир Сергеевич был одним из тех доверенных лиц, что знали о существовании этой девушки. Профессор несколько раз привозил министра к себе в санаторий и показывал дело своих рук. Высокопоставленный чиновник был очень заинтересован этим экспериментом профессора и поэтому частенько спрашивал о том, как продвигаются дела у Бионики. А так как министр был другом Геннадия Юрьевича, и к тому же, человеком, который умел держать язык за зубами, профессор посвятил его в свои разработки ещё на начальной стадии – двадцать лет назад. В то время Владимир Сергеевич только-только вступил в должность министра иностранных дел, и ещё не забыл про то, как во времена своей молодости являлся ректором Симферопольского филиала Института Искусственного Интеллекта. Потом, он пошёл в политику, а ещё позже, дослужился до министра.

– Вам очень повезло, Геннадий Юрьевич, что я был в Симферополе, – сказал министр. – А то вам пришлось бы отправиться с этими бравыми солдатами туда, куда вам, я думаю, не очень-то хотелось бы.

– Ну, я всё равно как-нибудь, да связался бы с вами! – весело сказал профессор.

– Вот ещё! Нашли палочку-выручалочку! – смеясь, сказал Владимир Сергеевич. – Дружба дружбой, а законы нарушать всё равно нельзя! Вы же устроили здесь неизвестно что! Я понимаю, что сбежала… сами знаете кто. Но зачем же устраивать ТАКОЕ на аэрополосе? Ваши действия могли послужить причиной массовой аварии!

– Уверяю вас, Владимир Сергеевич, что этого больше никогда не повториться!

– А если она ещё раз сбежит?

– Не сбежит.

– Почему вы так в этом уверены?

– Потому что я её убью.

Министр и Джон Паркер после этих слов изумлённо переглянулись и раскрыли рты.

– Вы что, серьёзно?! – выпалил мистер Паркер.– Мистер Левандовски! Это же не шутки! Как вы можете…

– Да, пошутил я, пошутил! Это в переносном смысле! Я имел в виду, что задам ей хорошую трёпку.

– Не смейте этого делать, профессор! Бион… – министр осёкся на полуслове, кашлянул и сказал: – Так. Геннадий Юрьевич. Прошу вас пройти ко мне на борт, и там мы сможем основательно всё обсудить. Господа, отпустите этого негодяя! – Последние слова предназначались полиции.

Полицейские деактивировали наручники и отпустили профессора.

Геннадий Юрьевич, потирая запястья, направился было в правительственный транспорт, но вдруг остановился и повернулся к полицейским. Министр увидел это и, думая, что профессор начнёт кричать на полицейских, быстро сказал:

– Геннадий Юрьевич! Оставьте в покое полицию. Они выполняют свою работу и не обязаны выслушивать от вас всякие гадости.

– Да я не хотел говорить им гадости. Просто, там мой пилот, уже, наверное, весь седой от переживаний. Его бы отпустить тоже, а? – Профессор жалостливо посмотрел на полицейских.

Хранители порядка среагировали по-разному: одни улыбнулись, другие покачали головой, но, когда перед тобой находится человек из правительства, да ещё и ни много, ни мало – министр иностранных дел, то всяческие вопросы отпадают как-то сами собой. Бедного пилота немедленно выпустили и провели к его аэрокару. Он, весь какой-то зелёный, потопал на своё пилотское место, упал в кресло и откинулся на спинку. У него сегодня был, наверное, один из самых тяжёлых дней, хотя, работая у профессора Левандовского, лёгких дней, на его памяти было не так уж и много.