Вадим Охотников - В глубь земли

— Арам Григорьевич! Как работает дальномер? — кричит кто-то, стиснутый толпой, но не теряющий надежды проникнуть поближе к входу. Всем становился ясно, что это конструктор дальномера.

— Чорт бы вас забрал, всех телевизионщиков, — сердито ворчит кто-то. — Не могли сделать такой экран, чтобы всем было видно…

— А вы сами попробуйте… — огрызается в ответ кто-то другой.

Бур уже погрузился на значительную глубину, и ворчания машины, грызущей землю, не стало слышно. Только тихо журчала вода, выходившая из-под земли через просверленное отверстие и выносившая с собой частицы разрыхленной породы.

Главный инженер сидел на стуле перед экраном и, казалось, безучастно смотрел на него. Слишком сильное напряжение воли пришлось перенести ему за последнее время. Испытание будет продолжаться долго. За это время телевизионный бур достигнет огромной глубины — около пяти километров. Но уже теперь было ясно, что прибор работает хорошо и ожидать каких-либо осложнений не приходится. Геворкян устало отвечал на поздравления и рукопожатия.

— Подбодрись, Арам… — тихо сказал ему Батя. — Выйдем из палатки на воздух.

Появление главного инженера и Бати было встречено радостной овацией всех сотрудников.

Но именно в этот момент старик Панферыч заметил, что мирное течение торжества грозит нарушиться и, что было всего досаднее старику, главным виновником этого оказался не кто иной, как его собственный внук!

Несколько ремесленников приблизились к забору испытательной площадки. Среди них был и Петька. Он подозрительно осматривался и, как показалось Панферычу, собирался залезть на забор. Панферыч энергично погрозил внуку кулаком.

— Обрати, Арам, внимание на шум под землей, — сказал Батя, обращаясь к главному инженеру. — Слышишь?

Несмотря на многоголосый говор собравшихся, было отчетливо слышно, как из-под земли доносится слабое ворчание. Оно постепенно усиливалось и становилось все более отчетливым.

— Что это? — удивленно спросил Геворкян, обращаясь к присутствующим.

Все замерли.

Ворчание стало совсем громким. Несколько человек, наклоняясь ближе к земле, принялись искать место, откуда шум слышался громче всего. Оказалось — почти рядом с палаткой.

Явление казалось необъяснимым. Люди окружили таинственное место плотным кольцом и разговаривали вполголоса, теряясь в догадках. Между тем на телевизионном экране, находившемся палатке, картина подземного мира становилась все более сказочной. Бур успел опуститься сравнительно глубоко.

Два геолога, приглашенные на первое испытание телевизионного бура, быстро записывали в блокноты свои наблюдения.

— Нельзя ли потише пустить вашу машину? — молился один из них, обращаясь к дежурному инженеру.

— Вот когда передадим бур вам на эксплоатацию, тогда и будете пускать его с любой скоростью, — ответил тот, вежливо улыбаясь. — Сейчас мы должны достичь наибольшей глубины в кратчайший срок. У нас кое задание. Надо же проверить машину!

Недовольные геологи принялись еще быстрее чертить карандашами.

Тем временем странный шум из-под земли становился все громче и громче.

— Земля приподымается, товарищи! — закричал кто-то, отступая немного назад.

А через несколько секунд совершенно явственно зашевелилась земля, как бы вздымаясь под влиянием невидимой подъемной силы. И вдруг на поверхности показались блестящие части какого-то механизма…

Люди стояли, как зачарованные, наблюдая появление из-под земли необыкновенного гостя. Мгновение — и машина целиком выползла на поверхность и беспомощно, словно рыба, вынутая из воды, продолжала шевелить своими металлическими лопастями. Острые металлические зубы, расположенные впереди цилиндра, блестящего, словно лемех плуга, также продолжали вращаться. Машина ерзала по земле, натягивая при этом электрический провод, выходивший из образовавшейся норы.

— Ты понимаешь что-нибудь? — обратился к Бате главный инженер, хватая его за руку.

— Понимаю, — спокойно ответил Батя, отводя Геворкяна в сторону.

— Тогда объясни мне, пожалуйста… В чем дело?

— Все очень просто, — продолжал Батя. — Ты помнишь предложение трех практикантов? Они хотели применить для разведки крота. Ну, так вот он и есть, этот крот! Только механический…

— Почему же мне ничего не было известно раньше?

Батя, улыбаясь, взял Геворкяна под руку.

— Дорогой мой Арам! — продолжал он. — Да разве можно было тебе сообщать о такой вещи! Ты бы увлекся немедленно. А это помешало бы тебе работать над телевизионным буром. Разве мы тебя не знаем. Ты же сам всегда говоришь, что работать нужно сосредоточенно, только над осуществлением одной идеи. Не разбрасываться. Ну вот! Эту первую маленькую модель сделали ученики ремесленного училища. А теперь…

Но Геворкян уже не слушал Батю. Усталое выражение его лица сменилось бодрым и оживленным. Ярким блеском загорелись глаза. Он быстро подошел к механическому кроту и, для того чтобы его лучше рассмотреть, опустился перед ним на колени.

Еще теснее сомкнулось кольцо изумленных зрителей.

«Птицы парящие… Рыбы резвящиеся…» — мелькало в голове у инженера, вспомнившего беседу со студентами. Теперь стало ясно, что они хотели тогда сказать. Их предложение родилось из знания зоологии. Да первый ли это случай? Нет, не первый. Действительно, Леонардо да Винчи анатомировал голубей, чтобы изучить механизм их полета. Действительно, принцип погружения и всплывания подводной лодки позаимствован от рыб. Подобие плавательного пузыря рыбы, меняющего ее удельный вес, имеется и у подводной лодки и выполняет те же функции. Даже внешняя форма современной подводной лодки напоминает рыбу.

Нет, этот случай не первый, когда природа подсказывает человеку решение технической задачи.

Геворкян вспомнил, что много лет назад один изобретатель придумал нож, который не тупится никогда. Автора даже нельзя было назвать изобретателем. Он был зоолог. Его занимала проблема: почему у животных-грызунов не тупятся зубы и как они их точат? Оказалось, что зуб грызуна устроен особенным образом. Он состоит из слоев различной крепости. Более крепкий слой находится в сердцевине и со всех сторон обложен слоями помягче. Быстрее срабатываются наружные, мягкие слои, а крепкая сердцевина все время возвышается над ними, как горный пик, и зуб всегда остается острым. Изобретатель сделал резец из слоев тончайшей стали. В середине он расположил самую крепкую сталь, а по бокам помягче. Таким образом, резец всегда остается острым, пока им работают.