Виктория Лебедева - The Fate

Стены на кухне были бледно-розового, скорее, персикового цвета. Это приятный взору цвет – он не нагнетает, не вызывает агрессии, создает уют для человеческих глаз. На стене висело несколько фото в белых, чуть загрзненных рамках – почти на всех были изображены Александр Вейгер с покойной женой. Пройдя мимо стены к холодильнику, Алекс задел одно фото, оно упало, выпало прямо вместе с гвоздем, на котором держалось, и рамка разбилась, ударившись об пол. Это привлекло его внимание, он наклонился и поднял только фото, отбросив осколки ногой. На фото в руке Алекса была запечатлена молодая девушка со светлыми волосами, заплетенными в косу и как-то чудно уложенной то ли на правый бок, то ли на левый – растрепанная, взлохмаченная простая полуприческа.

На обратной стороне было написано «Моя дорогая Элизабет. Только ты – мой свет, мой страх, мой сон. Твой Алекс».

Он не понял, что именно это было, но на коже Вейгера Алекс почувствовал едва заметные внешне пупырышки. Дискомфорта он не испытал, но слегка поежился. «Удивительное ощущение, отчего оно возникло?» – подумал Алекс, и вновь уставился на фотографию жены Вейгера.

Он не понял, зачем, но он положил ее к остальным вещам в дорожную сумку, которую он собирался взять с собой в свое первое человеческое путешествие – словно это было обязательно.

Нужно было как-то миновать толпу журналистов и еще невесть кого, приближающуюся в это утро к его домишке, который все так же стоял последи кукурузно-пшеничного поля. Алекс вышел из задней двери дома и совершенно незаметно скрылся в колосьях ее до того, как те постучали в дверь.

Саундтрек для чтения: Labrinth, Zendaya – All For Us

Что-то начало происходить – я эту мысль ощутила ровно на следующий день после наступления нового года, если не во время его наступления. Ну то есть, конечно, летоисчисление на Земле считается с 1 января, и я даже не вдавалась в подробности, почему так – на этот счет уже придумано тысяча легенд для человечества. В Галактиде же все иначе. Но пока я об этом не знаю, потому что январь только начался, и все самое нереально-реальное и прекрасное только впереди.

В начале месяца мир стал шокировать меня своими новостями – происходить начало разное: начали массово и беспричинно падать самолеты и уносить десятки жизней, Иран и США вступили в военный конфликт, наконец, до России дошло сообщение о том, что Австралия пылает практически вся адским пламенем, на материке температура не снижается ниже +50, погибло около полумиллиарда (!!!!) живых и редких разновидностей животных, занесенных в списки особо редких видов.

Новость об умерших животных и потерях Австралийского континента окончательно и четко просигнализировала мне о том, что с миром конкретно что-то не так. У меня в прямом смысле слова сжалось сердце при просмотре очередного видео в Инстаграм, на котором были кадры гибнущих коал и выжженных адским огнем сотнях кенгуру, которые просто не успели добраться до береговой линии Австралии и погибли прямо на берегу, задыхаясь от смога.

Я глубоко почувствовала угрозу всему, что есть и существует. Я всегда очень тесно внутренне, не знаю, как именно, но контактировала с растениями, деревьями, живым природным миром. Я чувствовала этот мир, куда бы я не пришла и находила это большим счастьем. Сейчас же что-то определенно не так, и это чувство тревоги было глобальным и пугало. Это был первый, только первый звонок, оповещающий меня о предстоящих переменах.

Я всегда видела, с детства, этот мир иначе, чем другие. Я всегда наделяла эмоциями, голосами все, что видела – будь то стол или дерево, я говорила с ними, даже с предметами, как с живыми. Не вслух, – про себя, и эти энергии всегда мне отвечали. Я жила так всю жизнь и понимала все вокруг по-своему, я чувствовала этот дар, но никак не могла найти ему объяснения.

Все, что мне удавалось найти в гугле, когда я пыталась разобраться в себе, это нелепые ссылки на чаты ведьм, эзотерических клубов, колдунов и прочей странной мути. Какое-то время я долго думала о том, что я могу быть ведьмой. Такая усовремененная, модернизированная версия. Но, опять – таки, не смейтесь – учтите, что других рациональных объяснений происходящему не находилось.

Гугл не дает ссылку на правдивые данные почти никогда. Весь интернет – это большая сетка контроля, которая четко ведет статистику настроений и интересов людей – БОЛЬШУЩИЙ ТАКОЙ мешок со всеми на свете данными на тебя, твою семью, твоих друзей. Все это отсылается на планетарном уровне в правительства и так, в целом, контролируются интересы и настроения всех землян. Это очень просто – и никто об этом не думает, просто Инстаграм, Фейсбук, где ты выкладываешь все свои данные, местоположения, ссылаешься на свои интересы, музыкальные вкусы, жизненные взгляды – для тебя это всего лишь способ выразиться, для всех остальных, кому это нужно, – все твои секреты, доступ ко всем сообщениям, директам и удаленкам, ко всем твоим контактам.

Я не смотрю телевизор. Перестала смотреть лет пять назад, ровно с тех пор, как поняла, что ящик сажает на себя, внушает то, что мы должны знать и отодвигает еще дальше то, что не должны. В какой-то из дней, я поняла, что меня просто это все не интересует. Эта информация – вся эта шушера, заведомо ложная, существует и создана только для того, чтобы отвлечь мой мозг от развития, от сосредоточения на основных проблемах, отвлечь меня от собственного развития, собственно, как и по сути все социальные институты в течение жизни – детский сад, школа, университет, работа. Все это – как большое адское колесо – существует как обязательный порядок вещей, принятый обществом – под названием «индустрия». Этот порядок взят за основу всех – более или менее развитых – стран. А значит, это общая идеология, рыба, на которой строится управление всеми нашими головами.

А когда рыба выстроена крепкая – скелет системы уже просто так не разрушишь – сотнями лет участники системы будут слепо верить в существование единого правильного порядка и боятся перешагнуть за него.

Эти мысли посещали меня давно, но до определенного момента казались жесткой шизофренией, пока я не стала встречать на пути людей, которые так же, как и я, все это чувствовали и понимали. Я оказалась далеко не одинока в своих познаниях и догадках. Каждый, кто находил время на развитие себя и самообучение, концентрировался на своих интересах и находил время не отвлекаться на такие пустяки как учеба и нелюбимая работа – делился со мной крупицами своих знаний, которые я охотно впитывала как губка. С каждым таким полезным знанием жизнь становилась мне понятнее, я слышала и видела все больше, и эта моя способность одновременно меня и восхищала, и пугала.