Роберт Андерсон - На холмах, что за Фарси

Пик веселья прошел. Тьенн, высокий, загадочного вида студент с Гаити, наблюдал за собравшимися парочками — сокурсниками, развалившимися в фривольных позах.

В квартире Дейва Грейдена собралось много народа, было душно от разгоряченных тел и ужасно накурено, а за окном гулял холодный февральский ветер. Уединившись, Тьенн устроился в темном углу. Взгляд его был прикован к Кэрол Браун — нет, Кэрол Мейсон, поскольку недавно она стала женой Роджера.

Через два дня Мейсоны, приглашенные на эту домашнюю дискотеку, должны были отправиться в запоздалое свадебное путешествие — запоздалое из-за того, что Роджер защищал диплом. Но задержаться стоило — еще до защиты на химическом факультете на него обрушилась масса предложений. Роджер выбрал компанию «Фрейзер Ойл», обещающую отличную начальную зарплату и возможность быстрого продвижения по службе. Еще до поступления на службу фирма выплатила ему значительную сумму и предоставила месячный отпуск.

Кто-то из гостей перевернул пластинку и обратился к Тьенну:

— Тьенн, как насчет того, чтобы поколдовать? Насчет черной магии, а?

На смуглом красивом лице гаитянина появилось выражение недовольства и раздражения. Он попытался отказаться, но тут и другие стали просить его об этом же — танцевать все уже устали.

— Ну поколдуй, а? Ты же знаешь разные гаитянские штучки!

Пластинка закончилась, и танцы прекратились. Все уставились на Тьенна, ожидая его действий.

Чик Меларди, дерзкий и нахальный малый, бросил презрительно:

— Колдовство! Это мумбо-юмбо? Беготня по кругу с целью свернуть шею цыпленку? О господи…

Но он оказался единственным, кто не поддержал предложения поколдовать. Все зашикали на Меларди, и он умолк. Слова Чика задели Тьенна. На его сжатых губах появилась змеиная улыбка. Он пожал плечами и поднял руку.

— Ну хорошо, чего вы хотите?

Он вышел на середину комнаты, и все расступились, окружив его. В темном деловом костюме Тьенн стоял в центре, меча быстрые взгляды на собравшихся вокруг.

Роджер и Кэрол также наблюдали за Тьенном. Роджер вспоминал, как два года назад Тьенн приехал учиться в университет. С Кэрол они познакомились неожиданно, когда, сидя в кафе, Тьенн нечаянно пролил суп ей на колени. Кэрол представила его Роджеру, и в студенческом городке между ними образовался как бы необычный триумвират. Именно Кэрол научила Тьенна сложному американскому слэнгу и сколько кетчупа нужно класть в гамбургер, приготовленный в студенческой столовой.

Кэрол изучала гуманитарные науки, и интересы ее были далеки от научных изысканий в области химии, которыми занимались Тьенн и Роджер. Но, к удивлению Роджера, Кэрол сказала ему, что Тьенн хорошо разбирается в поэзии и философии. Это вызывало в Роджере приступы зависти и в некотором роде ревности, но его успокаивал тот факт, что как только он окончит университет, они с Кэрол поженятся. Так и случилось; и хотя Тьенн прекрасно знал об этом, он не мог удержаться и все время смотрел на нее мудрым, то детским, то взрослым, печальным и обожающим взглядом.

Так он смотрел на нее и сейчас, когда все собрались вокруг него. Кэрол отвела взгляд.

Миниатюрная, злая на язык Донна Леннард, хихикая, обратилась к Тьенну с предложением:

— Я вот что тебе скажу, Тьенн. Заставь-ка для начала замолчать Дейва, а то он мне все уши прожужжал про свой прошлогодний поход на байдарках. Ну и зануда!

— Эй, не стоит так говорить о своем дружке. К тому же, у меня столько денежек, что все мои речи должны казаться тебе замечательными!

Раздался смех, но тут Тьенн вновь поднял руку, и в комнате постепенно наступила тишина. Приказывающим тоном он произнес:

— Ты, — он указал на Морри Дай, любившего играть на бубне, — повторяй за мной ритм, — он кончиком пальца постучал по краю стола и, обратившись к остальным, сказал: — Успокойтесь и смотрите!

Усевшись в углу, Морри взял пару бубнов, положил их между коленями. В комнате зазвучали приглушенные удары, будто учащенное биение сердца.

Из внутреннего кармана пиджака Тьенн вытащил какую-то вещицу, похожую на кусок грязной тряпки. Когда он осторожно развернул ее, все увидели три высушенные цыплячьи косточки, несколько коротких полых палочек и белые перышки, покрытые темными пятнами. Может, засохшей кровью? Удары бубнов стали глуше. Тьенн разложил свои сокровища на полу и принялся тасовать их, как карты, и шептать какие-то непонятные заклинания на загадочном языке, вставляя французские и африканские выражения. Роджер уловил, как Тьенн несколько раз повторил слово «Малеле».

Прекратив на мгновение свои колдовские пассы и присев на корточки, Тьенн быстрым и точным движением пропустил через пальцы песок, и на тряпке появился портрет мужчины. Его черты напоминали Дейва. Набросав последний штрих на портрете полосочку песка поперек горла мужчины, Тьенн выпрямился и снова принялся танцевать и шептать заклинания. Все были заворожены его голосом и словами, которые он произносил в такт бубну. Волнение нарастало, Тьенн задвигался быстрее, шевеля губами, словно читая проповедь. Они с Морри уже сильно взмокли. Смуглое лицо Тьенна светилось. Лицо Морри было искажено гримасой усталости от долгов игры на бубнах.

Неожиданно все прекратилось. Тьенн рухнул на стул, с уставшим видом вытащил носовой платок и вытер лицо. Затем нагнулся и поднял узелок с вещами, над которыми колдовал. Постепенно лицо его приобрело характерное для него спокойное выражение.

Потрясенные и охваченные благоговейным страхом, все оставались на своих местах, не смея пошевелиться. В комнате что-то еле уловимо вибрировало.

Дейв, охваченный паникой, пытался жестикулировать и выдавить что-то, но безуспешно. И хотя зрители могли убедить себя, что это была просто шутка, сам Дейв был здорово напуган. Даже Донна казалась обеспокоенной. Тьенн поднялся и, достав из кармана несколько листков и сминая их пальцами, бросил измельченные частицы поперек горла Дейва. Тот моментально закричал:

— Я не мог говорить! Думаете, я шучу? У меня было такое ощущение, что кто-то схватил меня за горло и начал сжимать его.

Он схватил Тьенна за лацкан пиджака.

— Что ты сделал со мной?

— Можешь считать это одной из форм гипноза, — ответил тот и отвел руку Тьенна. Минуту-другую Тьенн слушал, как ему со всех сторон кричали: «Как тебе это удалось? Покажи, как ты это делаешь?» — но в конце концов он освободился от наседавших на него любопытствующих. В пылу жарких дискуссий о нем на какое-то время забыли, а когда вспомнили, он уже исчез. Выпив еще немного, некоторые из гостей попытались продолжить разговор, но большинство стало расходиться.